Fallout: Дорогой из желтого кирпича - Наиль Эдуардович Выборнов

С другой стороны, сидеть на месте тоже нет смысла. Что мне, ждать, пока меня отправят обратно в тюрьму? К тому же рядом есть прекрасный комплект брони, который как раз и предназначен для выживания в суровых условиях пустыни. Там ведь даже гидратор есть, я и это заметил.

Я привстал и, надеясь, что на меня никто не обратит внимания, схватил мертвого рейнджера за руки и потащил в сторону, прочь от поля боя. Там было несколько камней, и я надеялся, что смогу спрятаться за ними, переодеться и подготовиться к дальнейшей дороге.

Большую часть пути мне удалось преодолеть незамеченным. И только под конец кто-то заметил и обстрелял меня, но я юркнул в укрытие за камнем и рывком затащил за собой труп. Теперь я оказался в мертвой зоне, и у меня будет хоть немного времени для того, чтобы спокойно переодеться.

Я положил винтовку на камень так, чтобы быстро дотянуться до нее, если кто-то подойдет сюда, и принялся раздевать рейнджера. Ботинки его оказались мне малы, даже удивительно, что у такого здоровяка были такие маленькие ноги. Так что придется оставить мои, тюремные, они хоть и не очень хороши и для дальней дороги не сгодятся, но какое-то время еще послужат.

А вот одежда его оказалась мне почти впору. И джинсы, и майка, которую он надевал под бронежилет. Немного велики, но это скорее из-за того, что за последние пять лет я сильно похудел на тюремных харчах. Да и сам бронежилет, и дополнительная защита тоже были вполне впору, если скинуть разницу на универсальные армейские размеры.

Скоро я отличался от рейнджеров разве что слишком худым лицом. Бронежилет на мне был такой же, пыльник тоже, а поверх брони была надета армейская разгрузка, по карманам которой были рассованы запасные магазины. В поясной кобуре у рейнджера был Кольт 6520, знакомый и вполне привычный пистолет, такой же надежно служил мне все то время, что я проработал в Нью-Рино.

Пробитый шлем я не стал брать, бросил его на землю рядом с обобранным трупом. Все равно он был пробит, к тому же сильно испачкан изнутри кровью, а очищать его времени не было. Да и залатать шлем у меня наверняка вряд ли получится, а даже если кто-то из мастеров и возьмется, то вряд ли это будет очень надежная работа. К тому же пулю этот шлем, очевидно, не держит, а обзор сужает очень сильно.

Я взял винтовку наизготовку и двинулся прочь, стараясь, чтобы камни прикрывали меня со спины. Перестрелка все еще продолжалась, но вяло, такое ощущение, будто основная часть налетчиков уже сбежала, оставив несколько стрелков прикрывать свой отход. Если я был прав, и их целью действительно было освободить своего главаря, то это была вполне оправданная тактика.

Скоро я нашел небольшую тропинку, ведущую вверх по склону ущелья. Не то чтобы она была протоптана, вряд ли ей кто-то пользовался до этого, но дорога была достаточно пологой, чтобы я мог подняться наверх. По мне больше не стреляли, вполне возможно, что рейнджеры с такого расстояния принимали меня за своего, а до налетчиков было достаточно далеко.

Я продолжал взбираться вверх по склону ущелья, преодолевал камни и небольшие кустики. Пару раз тропинка осыпалась у меня под ногами, и я чуть не падал вниз, но оба раза каким-то чудом мне удавалось удержаться на ногах. Я продолжал идти, уже чувствуя, что вот-вот окажусь на свободе.

Скоро тропинка расширилась до такой степени, что по ней могли бы пройти двое. Теперь она шла под уклон вниз, видимо, когда-то в древние времена здесь протекала река, которая и пробила этот путь. Стрельба за спиной почти прекратилась, я ускорил шаг, а скоро и перешел на бег.

Бежал я недолго, все-таки тюрьма никак не способствовала переносимости длительных физических нагрузок. Скоро я вновь перешел на шаг. Стрельба прекратилась, теперь из ущелья были слышны только одиночные. Очевидно, контрольные. Значит, какая-то из сторон победила в бою, и я подозревал, что это были рейнджеры. Ну не могут налетчики выстоять против закаленных вояк, я никак не верю в это.

Однако я продолжил идти. Пару раз мне приходилось перебираться через достаточно высокие холмы, еще несколько раз спускаться по обрыву, рискуя при этом жизнью. Я специально выбирал как можно более извилистый и трудный маршрут в надежде, что рейнджеры собьются с моего следа.

Мне не хотелось в тюрьму, особенно сейчас, когда я наконец-то почувствовал такую нечаянную и нежданную свободу. Пожалуй, если бы меня догнали, я бы стал отбиваться до последнего патрона, и, думаю, погиб бы в бою с рейнджерами. Но мне повезло, меня то ли не преследовали, потому что сочли слишком незначительной целью, то ли просто пока еще не успели отправиться в погоню.

Окончательно выбившись из сил, я остановился и уселся на песок, вытянув гудящие ноги. Вытащил трубку гидратора, сделал несколько глотков противной теплой воды, которая, как мне показалось, всосалась прямо во рту, и только сейчас решил проверить содержимое карманов пыльника и брюк.

В кармане джинсов оказались часы. Если верить им, то время шло уже к вечеру, а это значило, что нужно будет устраиваться на ночлег. Так будет безопаснее, да и мне было бы очень кстати выспаться, ведь нас будили и гнали в путь ни свет, ни заря.

Благодаря знаниям, усвоенным за несколько прошлых переходов по Пустоши, я был вполне уверен, что смогу отыскать более-менее безопасное место. Особенно здесь, в ущельях. Достаточно будет найти какую-нибудь пещеру, и можно будет устроиться в ней, главное тщательно обследовать ее, чтобы не улечься случайно спать в логове какой-нибудь твари.

В одном из карманов пыльника был небольшой мешочек. Я открыл его и высыпал на руку несколько кусочков чего-то предельно похожего на дерьмо. Однако я прекрасно знал, что это всего лишь вяленое мясо, поэтому закинул в рот сразу несколько кусочков и принялся тщательно пережевывать. О пропитании тоже забывать не следовало. Придется охотиться. Но ничего, кротокрыса или еще какую такую тварь я завалить смогу даже из пистолета. Как-нибудь прокормлюсь.

Во втором кармане обнаружился фонарик. В самый раз для того, чтобы обследовать пещеры, пригодится. Ночью, правда, идти с ним сродни самоубийству, слишком заметно будет.

А во внутреннем кармане был небольшой пенальчик, закрытый на молнию. Я открыл его, и вытащил наружу компас. Повертел приборчик на ладони,