Сиа - Анюта Соколова

Среди полнейшей тишины голоса у ворот я услышала издалека. Ускорила шаг и подоспела к моменту, когда двое военных закончили привязывать к столбу мужчину-сиа с обнажённым торсом. Густая грива полностью закрывала его спину, и один из солдат обрезал волосы сиа ножом. Пухлогубый парень, что проверял мои документы, поигрывал кнутом. Моё появление палачей не смутило.

— Наказание за самовольный выход за территорию — десять ударов, — провозгласил парень.

Кнут со свистом ударил раз, другой, и с каждым ударом во мне что-то рвалось. На третьем я не выдержала:

— Прекратите! Ведь вы же люди, люди!

Меня словно не слышали. В воздухе плыл резкий запах крови, отрезанные алые пряди яркими пятнами пылали на тёмной земле. После десятого удара наступила тишина. Я ринулась к столбу, но тут же была оттеснена.

— Идите отсюда, мьесса Ай-Руж, — палач достал платок и начал заботливо протирать испачканный в крови кнут.

— Но я целитель!..

— Наказанному самцу запрещено оказывать помощь. Он должен усвоить урок.

Сиа висел на верёвках, по медной спине текла кровь. Самая обыкновенная, человеческая, красная.

— Поторопитесь, мьесса, — повторил парень. — Пока я не написал докладную о вашем недостойном сочувствии к нелюдям.

— Они не нелюди, — выплюнула я. — Нелюди — вы.

По щекам текли злые слёзы, я вытерла их рукавом. Бессильная ярость кипела внутри.

— Что я слышу? — вмешался второй военный. — У нас тут несогласие с политикой правительства? Защищаем опасную агрессивную скотину, мьесса?

Пощёчина вышла не такой сильной, как хотелось бы. В моих мечтах мерзавец валился с ног, на деле он даже не пошатнулся.

— Вы арестованы, мьесса, — угрюмо подытожил третий.

Глава 3

Мерзкий скрип ржавой двери изолятора вырвал меня из дремоты.

— Мьесса Ай-Руж, на выход!

Я потянулась и зевнула. Крошечное окошко под самым потолком едва светилось, в углах сгустился сумрак. Мощная фигура надзирателя на фоне ярко освещённого коридора выглядела гротескной куклой из театра теней.

— Быстрее, мьесса! Вас ждёт капитан.

— Подождёт, — отрезала я, растирая затёкшие ноги. — Или вы хотите нести меня до допросной на руках?

Надзиратель промолчал, но подгонять перестал. Встряхнув и надев пальто, я направилась к двери. Прямо, налево, вниз по лестнице, опять налево — за последний год я выучила маршрут наизусть. Капитан стоял у приоткрытого окна. В кабинете вкусно пахло жареным луком и мясом, пустой желудок свело, рот наполнился слюной. Когда я в последний раз нормально ела?

— Мьесса Ай-Руж, — отчеканил капитан и скомандовал провожатому: — Свободны!

Дверь лязгнула. Не дожидаясь приглашения, я села на практически родной табурет посреди комнаты и обхватила себя руками.

— О чём вы только думаете, мьесса! — гневно начал капитан.

— О горячем душе, тарелке супа и нормальной кровати, — предельно честно откликнулась я. — Не обязательно в такой последовательности, душ и суп можно поменять местами.

От моей наглости он не нашёлся, что ответить, а когда заговорил, его голос звучал иначе. Негодование сменилось недоумением.

— Я телеграфировал в Сежью, навёл о вас справки. Вы дочь уважаемого человека, потомственный целитель, и целитель прекрасный. Диплом с отличием, место в лучшей клинике столицы, брак с блестящим перспективным учёным. И после этого — развод, увольнение, нелепое заявление, что вы полукровка! Дальше ещё чище: иное имя, переезд в Амьер, частная практика, выступления против власти, тринадцать задержаний за последний месяц. Вы понимаете, что губите свою жизнь, мьесса Ай-Руж?

— Служители божьи возразили бы вам, что, отказавшись от благ мирских, я сберегла свою бессмертную душу. Ах, простите, у нас же теперь не принято верить в бога! — фальшиво повинилась я. — Торжество науки, прогресс и всё такое. Даже целительство нынче называют не даром творца, а удачной мутацией.

Капитан нахмурился:

— А вы с этим не согласны?

— Да мне, собственно, безразлично, за счёт чего я спасаю жизни. Моим пациентам, не сомневаюсь, тоже. Они с равным усердием поставят свечку богу и вознесут хвалу учёным. Мутация, благословение — главное, что прикосновения моих рук исцеляют.

Он прошёлся по кабинету, вернулся к окну и пошире приоткрыл раму. Свежий вечерний воздух остудил мои горящие щёки.

— Мьесса, ваше сострадание к сиа делает вам честь. Но вы образованный человек и должны понимать, что удержать агрессивных животных в повиновении можно только силой. Да, на первых порах будут перегибы, однако вскоре всё нормализу…

Мой неестественный смех оборвал его на полуслове. Капитан сердито смотрел на меня, а я не могла остановиться — заходилась в истерическом хохоте. Как целитель я диагностировала бы у себя нервный срыв.

— Выпейте воды, — под нос мне сунули стакан.

Зубы клацали о край, я облилась и утёрлась ладонью. Несколько раз глубоко вздохнула и огромным усилием воли подавила истерику.

— Меня приговорят к штрафу или общественным работам?

— Неужели вы не видите опасности? — неожиданно горячо заговорил капитан. — После ваших слов я затребовал информацию. И, кроме подтвердившихся изнасилований самок сиа, прочёл много интересного. Прошло тридцать два года с момента контакта, но сиа до сих пор ведут полузвериное существование. Они не приобщаются к цивилизации, не осваивают механизмов, не занимаются ничем, кроме примитивного земледелия. Научные исследования пришлось прекратить, поскольку сиа не понравилось, что их изучают! Это дикое, неуправляемое стадо, у которого даже вожака нет! При этом они размножаются — и как! Их численность выросла на треть!

Я не сводила взгляда с изящно очерченных губ. Обидно, что такой красивый рот мог повторять столь явный бред. Устало прикрыла глаза. Штраф в пять тысяч гильенов мне платить нечем, значит, сейчас капитан выпустит пар, вызовет надзирателя и вместо изолятора отправит меня в тюрьму, где будут нормальные камеры, койки с матрасами и даже ужин.

— Вы меня слушаете, мьесса?! — возвысил голос капитан.

— Нет, — ответила я, не поднимая век.

Наступила блаженная тишина. Через пару минут её нарушило звяканье пуговиц: капитан застёгивал форменный китель.

— Идёмте.

Поднимаясь, я пыталась подсчитать в уме, сколько раз за день мне велели, просили, предлагали куда-то идти, но всё время сбивалась со счёта.

— Вытяните руки вперёд.

Холодные браслеты наручников на моих запястьях болтались. Казалось, сожми пальцы покрепче — и они соскользнут. Обманчивое впечатление. Капитан взял меня за локоть и повёл: направо, вниз по лестнице, направо, прямо по коридору, затем снова ступеньки лестницы… Опомнилась я во дворе.

— Садитесь, — капитан распахнул заднюю дверцу новенького спортивного автомобиля.

В чёрных лакированных боках машины отражались освещённые окна жандармерии. Отлично, успею подремать в тепле. Тюрьма в Амьере находилась далеко за пределами города, ехать полчаса, не меньше. Я откинулась на мягкую спинку и удовлетворённо вздохнула. Часы на приборной панели показывали… Ого! Половину десятого. На ужин