Пара для безжалостного дракона - Екатерина Гераскина

Мне так много хотелось крикнуть ему в лицо. Но я понимала, что сейчас нужно воспользоваться шансом и уйти. Без оглядки.

Как же мне больно!

— Ты ещё тут?

Глава 6

Злые слёзы жгли лицо. Выскочила из особняка четы Йелов, не оглядываясь.

За мной громко захлопнулась дверь.

Сорвалась на бег, рука болела, дыхание перехватывало от накатывающей безнадёги.

Как это так?

Как я могла снова встретиться с ним?!

Просто злой рок!

Улицы города Сангорн были хорошо освещены. У одного из фонарей я нашла возницу, с которым ещё днём договаривалась, чтобы он забрал меня.

Пожилой мужчина дремал на козлах.

Я подошла и постучала по кабине.

Он вздрогнул, распахнул глаза и быстро осмотрелся.

— О, пришла.

— Да.

— Ты быстро.

— Очень торопилась.

— А что с рукой?

— Обожглась.

— Садись бегом. Домчу с ветерком.

Я слабо улыбнулась. Он уже не первый раз возил меня. Мы с дочерью поселились в этом городе чуть больше полугода назад.

Далеко от столицы.

Далеко от суеты и от… Дориана Блэкбёрна, так я думала.

Но нет.

Нужно было встретиться с ним именно здесь, в этом небольшом городке!

Я забралась в кэб и присела на обитую тканью скамью. Закрыла дверь на крючок, чуть отодвинула занавеску, чтобы смотреть на дома, освещённые магическими светильниками.

Мне нравилось смотреть на огни ночного города. Я вспомнила свой родной город, как точно так же сидела в маршрутке и смотрела в окно.

Как же непривычно добираться на кэбах. Медленно, качает из стороны в сторону. Но я привыкла уже. Хотя всё равно не хватало машин.

Я поморщилась. Закатала манжет серого платья, чтобы осмотреть запястье. Рука болела, кожа жгла.

Этот гад клеймил меня, как скотину!

Я придерживала одной руку больную руку. Прикусила губу, чтобы не разрыдаться.

Было жалко себя до безумия!

Зачем я только попала в этот мир? С какой целью?!

Тут я чужая! В моем мире у меня осталась мама!

А ведь ничто не предвещало такого исхода событий в тот дождливый день на Земле. Я возвращалась домой из университета через парк. На мне был лёгкий сарафан жёлтого цвета и балетки.

Сумерки уже спустились, но парк был хорошо освещён и полон людей. Я болтала по телефону с подругой, когда почувствовала резкий невидимый удар в грудь.

Потом начала задыхаться. Пыталась позвать на помощь, но никого не было рядом.

Упала на колени, ободрав их, завалилась на бок, раздирая горло.

Хриплым голосом прошептала в трубку: «Лена, я не могу дышать», — и… провалилась в темноту.

Кажется, я умирала…

Когда пришла в себя, поняла, что лежу на холодном, сыром полу.

Меня охватил ужас. Невозможно было что-то прокричать, я лишь хрипела.

Но дышать могла и уже это радовало. А когда зрение прояснилось, меня накрыла паника.

Руки по бокам упирались в каменные стены. Клаустрофобия чуть не убила меня повторно.

Только монотонное бормотание где-то вдалеке убедило меня, что я не в саркофаге. Надо мной лился слабый свет.

В нос ударил тошнотворный запах плесени, сырости и сладких благовоний. Мне показалось, что это запах смерти. Хотя откуда бы знать как она пахнет?

Я попыталась приподняться, но рухнула обратно. А потом с двух сторон от меня упали… руки.

Синюшные, почти прозрачные, холодные, с тонкими запястьями.

Моё сердце заколотилось так сильно, что, казалось, вот-вот остановится.

Я зажала рот рукой, чтобы даже хрип не сорвался с губ.

Подтянула ноги к себе, кое-как устроилась в углу и замерла.

Меня похитили сектанты!

А потом поняла, что я находилась между двумя каменными алтарями. И они были жертвенными.

На них лежали тела. Белые, полупрозрачные одежды скрывали хрупкие тела.

Монотонное бормотание голосов продолжалось. От смеси дыма от свечей и какой-то травы у меня закружилась голова.

Я хотела кашлять, нос чесался.

Но я сидела, сжавшись, раскачивалась из стороны в сторону и молилась, чтобы меня никто не заметил тут.

Или чтобы произошло чудо, и нас нашли.

Спасли.

Я не хотела лежать, как те несчастные. Как бы я ни всматривалась в их белые одеяния, не видела движения грудной клетки.

Словно кто-то услышал мои молитвы, и среди сектантов началась паника. Крики, странные цветные вспышки. Сейчас я понимаю, что это была магия. Тогда же я была в шоке и ступоре от ужаса.

Кто-то упал в ногах, в промежуток между алтарями, где я была и уже не встал — это был мужчина в плаще с капюшоном.

А потом нас начали хватать и осматривать мужчины в черной форме. Оказалось, местные органы полиции накрыли этих сектантов, которые в течение месяца похищали девушек разных возрастов. Все они были аристократками.

Сектанты хотели кого-то призвать в их тела.

Это я поняла по разговору людей в черном. А еще не знаю как, но я понимала их язык. Но со мной явно произошла осечка. Ведь тело у меня было мое родненькое.

Я была в таком ужасе от всего, что тряслась как осиновый лист. И пока мне не дали выпить успокоительного так и стучала челюстью.

Так как другие девушки тоже помнили всё урывками, я притворилась, что потеряла память.

А ещё ректор академии, который также участвовал в поиске сектантов, взял надо мной шефство. Именно в подвале его академии, в старом здании, и был проведён ритуал сектантами.

Так я и осталась здесь учиться. Только рассказывать о себе ничего не стала. Мне было откровенно боязно и страшно.

Меня обследовали и нашли большой резерв огненной магии, что убедило ректора в том, что я точно чей-то бастард. Он ждал, что когда меня найдут, ему отсыплют премию. А если не найдут? Ну что ж, он явно надеялся хотя бы избежать наказания, ведь прошляпил ритуалистов на своей территории.

— Да говорю тебе, она точно незаконнорожденная, — говорил ректор своему помощнику, пока я стояла в приёмной, прислушиваясь к разговору у двери.

— Почему тогда за ней никто не приходит? Уже год прошёл. Наверное, это ошибка, и она простая деревенская девка. На неё уже жалобы идут. Не пристало родовитым аристократам учиться с чернью.

— Ты лицо её видел? Там порода так и видна. Не тянет она на крестьянскую девку, — устало заметил ректор.

— И что теперь делать с жалобами?

— Отправляй их ко мне. А пока пусть и дальше учится. Тем более я уже обещал главе Тайной канцелярии, что она будет жить в академии под присмотром. Кстати, только что пришли документы на её новое имя.

— Чует моё сердце, что она просто девка. И я думаю