Лейтенант космического флота - Геннадий Борчанинов

Расследование окончено, приговор вынесен и обжалованию не подлежит.

— Меркулов, Сабденюк, открыть огонь, — приказал я.

— Прошу уточнить, господин лейтенант, я не ослышался? — отозвался с поста один из операторов.

— Приказываю открыть огонь по цели, — внятно и раздельно проговорил я.

— Есть, — отозвались оба по очереди.

Бить по пирату из главного калибра… Слишком много чести. А вот возвращённые в строй автопушки стоило проверить не на астероидах из пустой породы, а на более защищённой мишени.

Ударили пушки одновременно. Снаряды прошли через обшивку пирата, который даже и не понял, что произошло. Совсем не такого исхода он ожидал, но именно его он заслуживал.

— «Днепр», разрешаю продолжить движение, — произнёс я.

На грузовике явно видели, что произошло с пиратом, и манёвровые двигатели они включили практически моментально, сходу начиная разгон. Драпали изо всех сил, короче говоря.

Я же наблюдал в мониторы, как разваливается на куски пиратский корабль, когда-то, судя по внешнему виду, бывший шахтёрским. Неизвестно, шахтёры это решили попытать счастья и пощипать безобидных дальнобойщиков, или же корабль был захвачен, но судьба у этого честного трудяги закончилась весьма бесславно и плачевно. Сдвоенный выстрел пушек эсминца не оставил ему никаких шансов, и теперь обломки медленно плыли сквозь вакуум, сталкиваясь друг с другом и причиняя ещё больше разрушений.

— Начинаю спасательную операцию, — произнёс я.

Спасательные капсулы требовалось собрать, иначе это будет нарушением конвенции о межзвёздных конфликтах. И бедолаг, зависших в открытом космосе в одних только скафандрах, тоже. И мертвецов. Тех, кто не надел сегодня скафандры.

Без него в открытом космосе долго не протянешь. Минуту, не больше, да и то, если такого беднягу спасти, инвалидом он останется на всю жизнь. Видел я таких жертв разгерметизации.

Многие, впрочем, бравировали тем, что не носят громоздкие и неудобные скафандры, мол, зато в плен не попадём, и я порой тоже пренебрегал защитой, но оказаться в космическом вакууме, не имея на себе ничего, кроме мундира, было всё равно страшновато.

Так что мы начали собирать висящих в пустоте пиратов, разгребая обломки бывшего шахтёрского кораблика.

Само собой, пострадавших определяли в медблок, на попечение мадам Фидлер. На карантин. И так как выживших оказалось больше, чем я ожидал изначально, аж целых шестнадцать человек, пришлось приставить к медблоку охрану, а госпоже Фидлер выдать табельное оружие. Медблок временно превратился в тюрьму.

Всё ценное тоже забирали с собой, набивая трюм редкоземельными металлами и сплавами, уцелевшими запасными частями и прочими приятными безделушками. Вода из запасов пирата висела теперь в вакууме огромным кипящим пузырём, который покрывался тонкой ледяной коркой. Воду мы тоже забрали себе.

Подобрали всё, что имело хоть какую-то ценность, потом это нужно будет поставить на баланс, продать и выручить немного кредитных билетов. Небольшой бонус к официальной зарплате, причём вполне законный. Небольшой процент уйдёт в казну, а всё остальное нам, команде «Гремящего» по вполне определённым ставкам. Операторы получат сущие гроши, но я, как старший помощник, должен буду получить неплохую сумму.

Когда всё закончилось и эсминец плавно начал возвращаться на прежнюю орбиту, словно цепной пёс к своей будке, на мостик зашёл капитан Макаренко. Сонный и зевающий, отчего я тоже начал чувствовать, что хочу спать.

— Ну как там, получилось? — спросил Макаренко.

От него словно веяло какой-то сонной аурой.

— Так точно, — подавив зевок, ответил я. — Корабль пиратский уничтожен…

— Всё тебе неймётся, — перебил он меня.

Макаренко прошёл к панели управления, просмотрел журналы за последние несколько часов, что-то бормоча себе под нос. Само собой, я должен был уведомить его перед тем, как мчаться на перехват. Но я считал, что у нас с ним всё согласовано. В том числе атака на пиратское судно, в конце концов, Макаренко знал, для чего мне нужно было меняться вахтами.

— Зато будут знать, что сюда лучше не соваться вообще, — сказал я.

— Ну… Пожалуй, — пробормотал капитан.

— Я ведь посмотрел по логам, они сюда регулярно прилетали, как на работу, — кисло произнёс я. — И не только они.

— Знаешь, Мясников… Мне вот не всегда понятно, что из этих сигналов — пираты, а что — просто чья-то стыковка или передача данных, — сказал капитан.

— Ну и какая может быть стыковка на краю системы? — фыркнул я. — Ладно Борисов, вообще не его епархия… Но вы-то знать должны!

— Так, лейтенант! Отставить разговоры! — нахмурился он.

Выглядело это, однако, нисколько не угрожающе, а даже наоборот, смешно. Давить авторитетом у Макаренко пока не выходило. Я, однако, старался держать лицо, бесстрастно глядя на капитана.

— Жду подробный отчёт, — процедил он, заложив руки за спину, отчего мундир на его брюшке натянулся, не скрывая всех подробностей фигуры. — Сегодня же.

— Есть, — ответил я.

Обязательно будет, во всех подробностях, я уже опытом научен. Лучше посидеть лишний часок с документами, чем потом огребать за то, что какой-то бумажки не хватает. Пусть даже содержание их будет повторяться, уж лучше так.

— И ещё… Потрудитесь объяснить, почему вы решили открыть огонь по кораблю, а не сопроводить его к станции, — холодно добавил Макаренко. — Захват всегда предпочтительней. Особенно, если это были имперские граждане, а корабль, к примеру, угнан. Его можно было бы вернуть законному владельцу.

Я натянуто улыбнулся. Спасибо за заботу, господин капитан.

Глава 18

Над отчётами я просидел практически всё своё свободное время, вместо того, чтобы спать и отдыхать после непростой вахты. Практически писал сочинение на свободную тему, точно как в былые годы учёбы в Академии. А когда закончил и отправил капитану, решил пройтись до медблока. Посмотреть на наших пассажиров.

Двери нашего храма медицины охраняли двое головорезов из взвода охраны. Завидев меня, оба вытянулись смирно. Я исполнил воинское приветствие, дверь передо мной раскрылась. Открылся вид на кусочек медблока, где старший мичман Фидлер осматривала замызганного бритоголового мужика, заставив его обнажиться по пояс. За этим действом наблюдал ещё один охранник, впрочем, не вмешиваясь в процесс и не отсвечивая.

— Не помешаю, Елена Вольдемаровна? — спросил я.

— Нет-нет, господин лейтенант, заходите, — улыбнулась она, не отрывая, впрочем, своего профессионального взгляда от пациента. — Мы уже почти закончили.

Пират покосился на меня неприязненно. Понимаю, общество очаровательной мадам Фидлер куда приятнее, нежели моё.