Имперский вор. Том 1 - Дмитрий Ра

ТВОЮ МАТЬ!

Орали все. Палея вообще вырвало, и даже Львов потерял самообладание. С большим трудом мне удаётся успокоить паникёров. Подхожу к обезглавленному телу.

Я-то мёртвых повидал немало. Ну… вот ещё один.

Тело как тело. Ничего особенного не чувствую… Чёрт… Ты был хороший парень, Егор Ильин. Возможно, через какое-то время я смог бы назвать тебя другом. Прости. И прощай.

Однако это уже, мать твою, совсем не шутки.

Я встаю, осматриваюсь.

Что обезглавило Ильина? Пока остальные приходят в себя, я осматриваю каждый сантиметр стен, но Львов меня опережает. Хоть и с трудом, но он явно взял себя в руки первым из группы. Впечатляет. Нет, правда. Для восемнадцатилетнего мальца, не нюхавшего крови, это достижение.

– Тут какая-то порванная леска на стене висит, – тычет он пальцем в проход. – Растяжка? Ильин шёл первым, вот и напоролся на неё шеей. Похоже, она зачарована так, что рвётся после первой… жертвы.

Гадство. Я бы точно заметил эту ловушку. Но Ильин говорил, что он может «контролировать окружающее», поэтому шёл впереди. Видимо, струна эта магическая, режет хоть камень как масло. Ильин ещё какое-то время даже не осознавал, что уже умер. Даже успел посмеяться тупой шутке…

Думай… Думай…

Ещё раз подхожу к телу, сажусь на корточки. Без лишних церемоний ощупываю тело, провожу пальцем вдоль среза на шее.

– Какого черта ты делаешь? – дрожащим голосом спрашивает Палей, прижавшись спиной к стене.

– Я думаю…

– Да о чём тут, мать твою, думать! – срывается его голос. – Нас убивают! Убивают, сука! Ты понимаешь, что…

– Заткнись! – выходит из ступора Токсин. – Не мешай ему!

Пацаны ещё что-то там спорят, но я уже их не слушаю. Пусть выпустят пар.

Ко мне со спины подходит Лекс.

– Что… думаешь? Нас правда убьют? Или это часть испытания? Не знаю… может… иллюзия какая-то?

Не отвечаю. Морщусь, растираю кровь между пальцами. Даже нюхаю её.

Вспоминаю, что говорил Зверевич.

Вы меня все бесите…

Избалованные…

Не нужны своим родам…

Пустить в расход…

Отбросы…

Мои размышления прерываются глухими криками за стенами. Причем на этот раз чуть ли не со всех сторон. Очень много команд попались в первую ловушку. Любопытно…

Встаю. Беру тело Ильина, аккуратно оттаскиваю к стене. Поворачиваюсь к бледному Лексу.

– Слышал крики? Чувствуешь каких-нибудь тварей?

– Что? При чём тут твари… – выдыхает он, явно пытаясь взять себя под контроль. – Нет, не чувствую. Я же говорил, от меня сейчас толку нет.

Киваю.

– Собирайтесь. Мы идём дальше.

– Что?! – чуть ли не визжит Палей. – Ты рехнулся? Ильину только что бошку отсекли! Вон она валяется и пялится на меня! Куда мы пойдём? К следующей ловушке, что ли? Эй! – Палей вертится вокруг себя, машет руками над головой. – Вы меня видите, говнари?! Эй! Я знаю, что вы видите! Вон там камера… Или это камень? А, чёрт, хрен разберёшь! Выпустите нас! Вы знаете, кто мой отец?! Мы князи! Сука, тут три князя! Вы осознаёте, что делаете?! Позвоните моему отцу! Я не верю, что он давал на это разрешение!

Спокойно жду, когда Палей успокоится. Не спорю, не перебиваю, не подтираю сопли. В конце концов он забивается в угол, сползает по стенке, утыкается лицом в колени и хлюпает носом. Ну, по крайней мере мы проверили, что никто нас не собирается выпускать и даже вести с нами диалоги по громкоговорителю.

– Успокоился?

– Пошёл ты, Каменский…

Что ж. Пора переключать режим. Мой голос меняется. Становится спокойным. Настолько спокойным, что даже Палей больше не смотрит себе в колени, а только на меня.

– Именно пойти я и собираюсь. И тебе советую. А теперь все слушайте меня внимательно. Ситуацию мы недооценили с самого начала. Я недооценил. Думать, кто виноват в смерти Ильина будем потом. Когда выберемся отсюда. Но если мы останемся на месте, то умрём все.

Токсин сглатывает, Палей, похоже, сдувается, как воздушный шарик.

Львов единственный старается быть тоже спокойным.

– Почему умрём? – спрашивает он. – Вариант остаться на месте мне пока что кажется самым безопасным.

– Это пока. Подумайте сами. Организаторы давно всё спланировали. Они прекрасно знают, что после первой смерти большинство команд будут паниковать и… просто ничего не делать, потому что страшно. Только хныкать, плакаться и ждать маму. Зверевич ведь нам чётко сказал, что все мы – избалованные неженки. А значит, у него есть планы для неженок. И их всего два. Первый план. Он вообще ничего не предпринимает. Только ждёт, когда мы обморозим задницы и умрём от голода. Второй его план… Вскоре здесь что-то произойдёт. То, что просто заставит нас идти дальше.

Все трое, как по команде, зачем-то смотрят на стены помещения, будто они вот-вот начнут… сжиматься.

Продолжаю:

– И тогда у нас просто не будет времени подумать. Понимаете? Нам нужно будет бежать. Без плана, без разведки. Так что решайте здесь и сейчас. Вы со мной? Или остаётесь? Лекс?

Парень без раздумий отвечает.

– Я согласен с твоими аргументами. Я с тобой.

– Дмитрий? – перевожу взгляд на Токсина.

Он сглатывает, но почти не раздумывает.

– Не с Палеем же мне оставаться… и… мёртвой головой. Я с тобой, Камень.

– Палей?

А вот он думает. Причём долгих тринадцать секунд. Но вот подтирает нос рукавом, будто это самый волевой поступок в его жизни, и с вызовом смотрит мне в глаза:

– Пойдём уже, Каменский. Тоже мне… раскомандовался тут…

Ну вот и договорились. А о своих теориях, что всё может оказаться совсем не так, как кажется, я, пожалуй, промолчу. Чтобы детишки совсем уж не паниковали. Например, что голос Зверевича могли подделать и это вообще был не он. Что учебку захватили террористы, шутники, инопланетяне, боги… Да вообще кто угодно. И по какой угодно причине.

* * *

Палей старательно не смотрит на тело Ильина, тычет дрожащим пальцем нам за спину. Туда, где когда-то была лестница, по которой мы спустились в этот лабиринт.

– Думаю, нам точно не туда.

– Почему? – спрашиваю я.

Самый важный вопрос в мире. Почему. Задавая его почаще, можно избежать самых разных проблем.

Палей выдыхает. Отлично. Похоже, он наконец-то взял себя в руки.

– Потому что так мы попадём в замкнутый круг. Мы застряли в одной из частей круглого лабиринта. Короче, как нарезанный торт. Лабиринт поделен на треугольные секции с тремя выходами в каждой. Но я думаю, торт этот вшивый – ещё и многослойный. Можем попасть как в верхний слой, так и в нижний. В общем, мы вошли в одну секцию, механизм провернулся – и лестница оказалась в соседней секции.