Рожденная землей - Эбби-Линн Норр

Поместье. Еще один фрагмент головоломки встал на место, и когда я осознала это, будто чей-то ледяной палец скользнул вдоль моего позвоночника. Кормак О’Брайен. Участок О’Брайенов. Брендан – отец Джашера. Он купил поместье О’Брайенов, стал его нынешним владельцем. И похоже, вместе с ним он также унаследовал несколько ужасных летучих мышей. Кошмар какой! Стараясь ничем не показать свое потрясение, я осторожно разворачивала статью.

Еще одна газетная вырезка. Моя жизнь стала каким-то центром обработки полуистлевших газетных заметок. Черно-белая фотография в заголовке статьи заставила меня затаить дыхание. Мумифицированное тело лежало ничком на земле с вытянутой над головой рукой, которая настолько высохла, что была не толще кости, а кисть и пальцы походили на скрюченные когти. С одной стороны тело окружал ряд мертвых растений, словно выкопанных из заброшенного сада. Заголовок гласил: «Гарда озадачена высохшим телом на заднем дворе».

– Это Кормак? – прошептала я и прочистила горло. – Не понимаю, как такое возможно в Ирландии. В смысле, он… – я одернула себя, чтобы не сказать, как он похож на мумию, вытащенную из египетской гробницы.

– Он весь высох, – подхватила Эйлин. – Я потеряла зрение, но в своем воображении всё еще вижу этот образ. Это действительно невозможно в таком влажном климате, как в Ирландии. И тем более невероятно, что подобное произошло за один день. Говорю вам, всё дело в самой земле, – она остановилась и затем добавила шепотом: – Проклятой земле.

– За один день? – повторила я и моргнула. – Что вы имеете в виду?

Я взглянула на статью в поисках даты – там стояло «6 марта 1935 года».

– За день до того, как была сделана фотография, Кормака видели живым и здоровым как минимум человек двенадцать. Понимаете теперь, почему это стало главной загадкой в Анакаллоу? А может, даже и во всей Ирландии.

– Это случилось в его поместье? Прямо в саду?

Эйлин кивнула.

– Дом О’Брайенов… – проговорила я. Образ призрачных, будто из дыма сотканных летучих мышей, вылетающих из тела Брендана, с рокотом пронесся в моем сознании, словно грузовик, груженный камнями. У меня задрожали руки. «Плохая энергия», – сказала тогда Фейт. Я снова посмотрела на фотографию мумифицированного тела, на иссохшие губы, из-под которых виднелись зубы. Сердце мое заколотилось. Это было нечто гораздо более страшное, чем просто плохая энергия.

– Не возражаете, если я сфотографирую эту заметку? – спросила я Эйлин.

– Нет, не возражаю, – ответила она. – Многие ее фотографировали. В основном, конечно, журналисты. Много раз за все эти годы.

– Спасибо.

Я достала телефон, расправила статью на столе, навела на нее камеру, поймала фокус и сделала снимок. Затем сложила заметку и убрала ее обратно в бумажник.

– Эйлин, спасибо, что поговорили со мной. Все, отпускаю вас домой, отдыхайте!

Она кивнула.

– Мне было приятно поговорить с тобой, Джорджейна.

– С днем рождения тебя, Эйлин, – с этими словами я положила руку на ее худенькое плечо, а она похлопала по ней своей сухой ладонью.

Я поймала взгляд Сары. Она поднялась со стула у стойки кафе и вернулась к нам. На ее лице читалось любопытство.

– Спасибо вам, я очень ценю, что вы дали мне возможность пообщаться с Эйлин, – сказала я ей.

Сара было открыла рот, чтобы ответить, но не успела – сжав ее руку, я пулей вылетела из «Критерия». Сердце стучало как сумасшедшее, горло пересохло и горело. Перед глазами стоял образ костлявой руки Кормака, хватающей воздух.

Глава 29

Дождь снова прекратился. Воздух был свежим и влажным, пахло зеленью. Прокручивая в голове странный разговор с Эйлин, я не заметила, как дошла до велопарковки.

Взявшись за руль, я вытащила переднее колесо из велосипедной стойки и развернула «железного коня», намереваясь поехать в Сараборн. И тогда только почувствовала, что смертельно устала, словно только что обежала весь округ как полоумная. Уже собравшись перекинуть ногу через раму, я заметила на тротуаре женщину, будто застывшую у фонарного столба.

Мое внимание также привлекло какое-то движение позади нее. Я внимательно посмотрела туда и ахнула. На площади у фонтана, шатаясь, стоял отец Джашера. Рой дымчатых летучих мышей кружил вокруг и как бы внутри него. Я зажала рот рукой и вытаращила глаза – казалось, они вот-вот выпрыгнут из орбит. Этих демонических существ стало больше, чем прежде. Брендан поднял руку, словно пытаясь отмахнуться от них, но его движение было бессознательным – очевидно, он не видел мерзких тварей, а только чувствовал. Несмотря на теплый день, на нем был серый плащ, висевший на его плечах, будто на пугале. Он очень исхудал.

– О’Брайен… – прошептала я.

С тех пор, как я видела Брендана прошлый раз, прошла пара-тройка дней, но он похудел по меньшей мере фунтов на тридцать, а то и больше. Как человек может потерять столько в весе за такой короткий срок? По рукам у меня пробежал холодок.

Внезапный лязг металла заставил меня подскочить и оторвал от размышлений. Женщина у столба посмотрела в мою сторону.

– Мисс, все в порядке? – спросила она. Ее ирландский говор был теплым и дружелюбным.

Я подняла упавший велосипед и приткнула его к велопарковке, чтобы перевести дух. Мой взгляд вновь остановился на Брендане, словно тот был магнитом.

– Да, простите.

Женщина опять повернулась ко мне спиной. Подойдя к ней ближе, я поняла, что она тоже смотрит на Брендана. Видела ли она этих черных дымчатых существ? Вряд ли, но для меня их силуэты были столь четкими, что с трудом верилось, как их не видят другие.

– Вы знаете этого человека? – поинтересовалась я.

– Ага, знала, – ответила она, не сводя глаз с Брендана.

Повисла пауза.

– Что вы видите? – спросила я нерешительно.

Было не заметно, чтобы женщина удивилась моему вопросу.

– Я вижу финал очень грустной истории. Очень грустной. Когда-то он был опорой нашего общества. А теперь взгляните, что с ним стало.

Я перевела взгляд на Брендана. Он замахнулся на мечущуюся вокруг него черную фигуру – существо сделало круг над его головой, а затем исчезло где-то в районе шеи, оставив клубы черной дымки, будто лопнувший гриб, разбросавший свои споры. Я вздрогнула. До меня долетело несколько гортанных гневных слов, брошенных Бренданом. Их смысла я не разобрала. Возможно, что-то на гэльском.

– Видите, что способно сотворить с человеком разбитое сердце? Он мог бы оставить этого милого мальчика. Мог бы смириться с тем, что иногда случается что-то очень плохое, и в том нет ничьей вины. Мог бы пережить боль. Мог бы