Хозяин антимагии 2 - Миф Базаров

зашли внутрь, из щелей и тёмных углов выползли мелкие твари — скорпионоподобные пауки и песчаные змеи. Но для закалённых бойцов они не стали серьёзной угрозой. Отряды быстро зачистили помещения, и вскоре форт был готов принять уставших солдат.

Но штабс-капитан Долгорукий не дал команду разойтись на отдых. Он решил проверить, нет ли в форте тварей, которые спрятались и ждут, когда солдаты расслабятся, чтобы напасть.

Я стоял рядом с друзьями, наблюдая, как Константин Иванович готовится к ритуалу. Он поднял руки, и воздух вокруг начал вибрировать, словно нагретый солнцем.

— Смотрите, он запускает сканирование, — прошептала Лиза, не отрывая взгляда.

— Нет, это не просто сканирование, — возразила Надя. — Это «Глаз бури», шестой уровень. Он ищет скрытые угрозы в радиусе сотен метров.

— Не может быть, — фыркнула Лиза. — «Глаз бури» требует подготовки, а он просто поднял руки. Это что-то другое.

Долгорукий не обращал ни на кого внимания. Его пальцы двигались плавно, будто чертили невидимые символы в воздухе. Ветер закрутился в спираль, а затем…

Воздух вспыхнул.

Над лагерем возник гигантский прозрачный кристалл из сжатого ветра, переливающийся как мираж. Внутри него мелькали образы: пустыня, руины, тени, движущиеся вдали.

— Это… — Надя открыла рот, но слов не нашла.

— Не шестой уровень, — тихо сказал я. — Седьмой. «Око урагана».

Все обернулись ко мне.

— Но седьмой уровень это как минимум звание полковника, — пробормотал Сергей.

— Возможно, он скрывает свою полную силу, — добавил я.

Пока Долгорукий продолжал сканирование, Роман и Сергей отошли в сторону. Они, наверное, думали, что говорят тихо, но их возбуждённые голоса хорошо доходили до наших ушей.

— Как маг седьмого уровня до сих пор штабс-капитан? — недовольно пробормотал Сергей.

— Потому что система гнилая, — хмыкнул Роман. — Генерал Михайлов, который сидел у него над душой, был шестого уровня. А Шишкин — вообще четвёртого. И оба — выше по званию.

— Это неправильно!

Я заметил, как у Мити, стоявшего недалеко от меня и тоже слышавшего разговор Качалова и Молчанова, сжались кулаки.

— Что-то не нравится? — спросил я прямо.

— Такого быть не должно, — сквозь зубы выдавил Жданов. — Всё должно работать по-другому. Правильно.

— Система устарела, — пожал я плечами. — А для нынешней аристократии честь, похоже, ничего не стоит.

Митя резко повернулся ко мне.

— Именно.

Его глаза горели злостью, но в них читалось что-то ещё, возможно, знание. Жданов знал куда больше, чем говорил, и эта его скрытность лишь подогревала моё любопытство.

Но наш разговор прервал возглас штабс-капитана:

— Твари под нами!

Долгорукий, всё ещё удерживающий «Око урагана», обнаружил под фортом целую колонию ночных пауков, зарывшихся глубоко в песок. Если бы не его сканирование, ночью они бы выбрались и устроили кровавую бойню.

Константин Иванович собрал всех юнкеров и унтер-офицеров.

— Господа, ваша задача проста: выманите монстров и убейте. Студенты четвёртого курса должны показать себя. А вы, юнкера, стойте рядом. Вмешаетесь, только если будет смертельная угроза жизни ваших подчинённых.

Мы выстроились у края форта, где песок был рыхлым — явный признак, что тут норы.

— Готовы⁈ Начали!

Первой ударила Лиза. Её клинок взметнулся вверх, и вихрь воздуха врезался в землю, поднимая песчаную бурю.

— Вылезайте, твари!

Песок зашевелился.

Из-под земли вырвались чёрные, как смоль, насекомые размером с овцу. Их лапы были покрыты жёсткими щетинками, а глаза, десятки крохотных точек, сверкали в последних лучах солнца.

Амат тут же ударил водяным кнутом, но песок мгновенно впитал воду.

— Чёрт!

— Земляные, вперёд! — крикнул я.

Мы, трое курсантов, уже сработавшихся на площади, ударили магией в землю. Камни под ногами вздыбились, образуя барьеры, но пауки были быстры. Они прыгали, избегая ловушек.

Один из них рванул к Наде. Она едва успела поднять защитный купол, и паук врезался в него, шипя.

— Сергей, огонь!

Качалов взмахнул клинком, и пламя ударило в тварь. Паук взвыл, но не сгорел: его панцирь был устойчив к жару.

Тут я понял ошибку.

— Все стреляют вразнобой! Надо бить по одному! — рявкнул я. — Лиза, подними их в воздух! Амат, бей водяными стрелами в глаза!

Сработало.

Лизе удалось подхватить вихрем трёх пауков, а Амат точными выстрелами ослепил их. Сергей тут же добил огнём.

Я же сосредоточился на земле.

— Парни, — обратился я к магам земли, — давим их!

Мы захлопнули песок за последними пауками, превратив в камень песчаник. Тварям больше некуда отступать. Дальше за дело взялись огненные маги. А потом в бой вступили солдаты: они добили поверженных монстров штыками.

Наконец наступила тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием бойцов.

Я вытер пот со лба. Песок, прилипший к лицу, скрипел на зубах. В воздухе стоял едкий запах сожжённого хитина.

Долгорукий наблюдал за всем, скрестив руки.

— Неплохо, — произнёс он наконец, и в голосе прозвучала нота одобрения. — Лучшая команда за последние годы. Но…

Он начал перечислять ошибки, складывая пальцы с методичной точностью:

— Разрозненные атаки. Запоздалые решения, — его взгляд остановился на мне. — Без командования Пестова точно были бы потери.

В его словах не было упрёка, только констатация факта. Затем мужчина коротко кивнул и отпустил всех готовить лагерь, а меня оставил.

Мы поднялись по полуразрушенной каменной лестнице на башню. Камни под ногами были тёплыми от дневного солнца, но вечерний ветер уже начал приносить прохладу. С высоты открывался вид на бескрайнюю пустыню, окрашенную в багровые тона заката. Ветер гудел в проломах стен.

— Что думаешь делать после учёбы в академии? — спросил Долгорукий, опираясь на зубчатую стену. Его профиль на фоне заката казался вырезанным из тёмного камня. — У тебя талант. Добьёшься высот в армии.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как прохладный ветер обжигает потные виски.

— Доучусь этот год и уйду, — ответил я, заметив, как брови капитана чуть приподнялись. — Мои производства, знания и изобретения дадут империи больше, чем ещё один офицер на службе.

Долгорукий замер, потом внезапно рассмеялся: громко, искренне, так, что даже эхо отозвалось в руинах.

— Так ты… внук Петра Пестова? Того, что преподавал в университете центральной колонии?

— Да, — кивнул я, удивлённый этим вопросом.

— Ха! — мужчина снова засмеялся, и в его глазах вспыхнуло что-то тёплое, ностальгическое. — Твой дедушка разглядел во мне потенциал, когда я был двоечником. Дал смысл. Благодаря ему я не скатился на дно, как бывшие