Ревизор: возвращение в СССР 38 - Серж Винтеркей

— Сделаю, Виктор Павлович! Я правильно понимаю, что всё получилось?

— Правильно, Юрьич, всё прошло, как по нотам.

— Поздравляю вас, Виктор Павлович!

— Что же, Юрьич, ты много сделал для того, чтобы всё получилось. Но по-настоящему поздравлять мы должны Павла. Его идея, его план.

* * *

Паланга

Сегодня подскочил рано, когда все еще спали. Вышел на веранду с удовольствием, поскольку с утра вместо привычного мрачного неба вдруг робко засияло солнышко. Я принялся прикидывать, нагреется ли вода в море сегодня хотя бы к вечеру, чтобы можно было искупаться? Хотя бы градусов до шестнадцати, потому что пока что, по моим прикидкам, в море было градусов тринадцать, не больше. При шестнадцати градусах я ещё могу купаться, при тринадцати это всё-таки уже перебор. В такую воду только после бани заходить можно на полминутки. Но никак не купаться, получая от этого процесса удовольствие…

Надо ли говорить, что примерно через час принесли телеграмму из Москвы? Люблю я пословицу, гласящую, что, если хочешь насмешить бога, то составь какой-то план…

К сожалению, в телеграмме, пришедшей от Мещерякова, никаких подробностей не было, кроме просьбы позвонить ему, как я приеду в Москву. Так что мне оставалось только надеяться, что телеграмма прислана не из-за того, что в ходе реализации нашего плана возникли какие-то проблемы. Хоть как-то, конечно, Андрей Юрьевич мог бы и намекнуть, в связи с чем меня вызывают в столицу. Ликовать и праздновать победу или придумывать, как решить очередные затруднения?

Ладно, что уж теперь гадать. Сразу пошёл сказать Галие. Она расстроилась, конечно, несмотря на то, что я её предупреждал, что мне достаточно скоро снова придётся на какое-то время уехать. Попросил её рассказать всем остальным уже после моего отъезда. Лучше так, чем прощаться перед, надеюсь, краткосрочной поездкой в Москву. Если повезет, уже сегодня и вернуться могу обратно. Так, теперь мне надо побыстрее приехать в аэропорт. Может быть, получится попасть на ближайший рейс.

Я уже заранее договорился с соседом. С тем самым, который в прошлом году возил нас на отдалённый пляж. Прихватив заранее собранную небольшую сумку, чемодан тащить нет никакого смысла, тут же зашёл к нему и через десять минут мы уже ехали в аэропорт.

Лететь пришлось стоя, но я не жаловался. Молодой, суставы здоровые. Я часа четыре так могу простоять без особых неудобств. Не хочется даже вспоминать, что в прошлой жизни после пятидесяти с моей спиной бы произошло, если бы я вздумал постоять четыре часа. Впрочем, сейчас ни о каких четырёх часах, конечно же, и речи не шло. Максимум через полтора часа мы уже были в Москве. Вышел из самолета — и тут погода отличная!

Прямо в аэропорту нашёл городской телефон и набрал Мещерякова.

— Андрей Юрьевич, это Павел. Вы меня вызвали, чтобы поздравить или расстроить?

— Поздравить, Паша, — рассмеялся он в трубку. — Все на мази. Ты уже с аэропорта домой приехал или…?

— Никаких домой, прямо с аэропорта вам и звоню.

— Отлично! Тогда бери такси прямо до сквера. Встретимся там через полтора часа. Я созвонюсь с начальством…

— Отлично, думаю, за полтора часа по-любому до места встречи доберусь. Может, ещё и погуляю, погода хорошая…

Приехал в сквер на пятнадцать минут раньше. Эх, какие времена хорошие! Пробка, пока ехали, была всего один раз, у какого-то бедолаги с «Москвича» колесо отвалилось и машину развернуло поперёк дороги. Повезло, что никто не пострадал… У меня такое же тоже однажды было, но скорость была не такая уж и большая, и удалось сесть на песчаную кучу на обочине той частью машины, с которой колесо укатилось… Необычное чувство, когда часть машины бодро впереди нее самой катится. Самое увлекательное потом было гайки собирать по всей дороге. Особенным успехом это мероприятие не увенчалось, пришлось откручивать по одной с других колес, и так и добираться…

Погода была по-прежнему солнечная, очень приятная. Днем, похоже, настоящая жара будет. Кепки у меня не было, так что наслаждался солнцем — хоть тут позагораю. Мещеряков и Захаров подошли вместе.

— Ну что, орел! — хлопнул меня Захаров по плечу, — все сработало! Кучко был предельно счастлив расстаться с деньгами, глядя на генералов. Хотя, подозреваю, судя по его лицу, когда я ему про доходы племянника рассказывал, большую часть тех денег он и близко не видел. Договорились, что у нас будет шестьдесят процентов доходов от предприятий племянника, он сам предложил. Интересно, как он в свете вновь открывшихся обстоятельств с ним остальное поделит… Явно тому еще придется потесниться…

— Рад, что все получилось! — сказал я, чтобы не молчать.

— Так что, тебя куратором по Крыму назначим? — спросил он меня.

— Тут есть одно обстоятельство, почему лучше не меня… — сказал я и посмотрел на Мещерякова.

Тот сразу сообразил, о чем я, и рассказал, как Трубадур меня в кафе спалил, когда мы в первый раз на дело вышли.

— Так что этот Николаенко, Виктор Павлович, если Паша от нас появится, может свести концы с концами и сообразить, кто виноват в его проблемах. А он сейчас явно будет очень зол… Мало ли его пробьет на какие-то активные действия. — сказал Мешеряков, — лучше кого-нибудь другого прислать, по крайней мере пока что. А то так могут и кирпичом по башке отоварить…

— Кирпичом по башке — ни к чему, — покачал головой Захаров, — так, значит, кто-кто другой нужен, полностью чистый. Но ты, конечно, Юрьич, молодец — посланный с тобой мозг в такой полевой операции задействовать. Ивлев у нас не для этого существует.

— Виноват, не учел, — расстроился Мещеряков.

— Ладно, тогда Бортко отправим. Но с тебя, Паша, тогда подробный инструктаж его — что там сейчас и как должно быть в будущем… И втроем с Юрьичем с ним беседуй, пусть он подскажет, если нужно, если ты что упустишь. И ребят с собой пусть Бортко даст. Мало ли этот ваш Николаенко совсем дикий.

— Дам, уже прикинул, кто поедет, — кивнул Мещеряков.

— По развитию предприятий, что попадают под наш контроль — будем действовать по тому плану, что я для вас расписал? — спросил я его.

— Да, с ним все в порядке. На первый год перемен