Душа механизма - Андрей Александрович Тюняев

такого подхода мы можем понять, что необходимым условием поддержания жизни в организме является исключение ситуаций, когда организм допускает изменение своей структуры больше, чем на вели чину, которая является для этого организма предела ной, — ответил Антон.

Это вполне понятно. Даже на примере того же мячика видно, что мяч остаётся мячом, если, надувая его не будет преодолён порог прочности, то есть мяч не взорвётся. А если мяч станет спускаться, то он будем оставаться мячом до тех пор, пока сохраняются ею свойства упругости и поддержания круглой формы.

— А если всё-таки организм достигнет таких пределов?

— При достижении крайних состояний структуре матрицы организма необходимо вернуться в эталонное состояние, — продолжил Антон. — А сами крайние состояния называются «точками возврата». Это как на самолёте. Горючего в баки заливают определённое количество. Пилот всегда контролирует ситуацию, чтобы горючего хватило на обратный полёт. Вот та точка, после которой обратный полёт по горючему становится и невозможным и называется «точкой невозврата».

Щупая сердце

Не обращая никакого внимания на заумные переговоры Насти, Антона и двух других студентов, остальные «исследователи» продолжали бродить по побережью плюющегося грязевого озера. Кто-то просто так прогуливался, разговаривая ни о чём. А кто-то действительно исследовал какой-то аспект вынужденных поисков.

Настя и Антон, а также ещё пара студентов, продолжая обсуждать матричные вещи, по-прежнему внимательно всматривались в окружающую грязь и пес порядочно валявшиеся камни. Но за всё то время, как они оказались в столь далёком прошлом Земли, никто из них ничего существенного в смысле жизни здесь так и не нашёл.

Разговоры разговорами, а ведь не удалось найти ничего! Даже какого-нибудь червяка! Или, как их там и древности называли, простейших.

Ситуация начинала одновременно несколько настораживать и серьёзно бесить.

— Куда все подевались? — задумчиво произнесла Настя.

— Кто «все»? — переспросил студент. — Похоже, что здесь совсем никого нет. Посуди сама, спрятаться не где, есть нечего. Даже травы никакой нет. Как ту: можно жить? Я, конечно, не отвергаю микробов. Но их нам не увидеть.

— Да, я понимаю сама, — согласилась Настя. — Но зачем-то нас профессор Вейзель сюда притащил.

— Притащил, — согласился студент.

Ребята шли, разговаривали и в итоге удалились «»i основной группы. Здесь, невдалеке от озера, обстановка была несколько иной. Было чуть суше и, вроде бы чуть более пригодно для жизни. Хотя вокруг но прежнему никого не было видно.

Чуть впереди студенты разглядели большую нору или небольшую пещеру. Её происхождение было не понятным. Но поскольку вокруг никого не было, то бояться, что в этой пещере кто-то есть, не было никаких оснований.

Студенты смело, но осторожно вошли внутрь.

— Смотри, по-моему, это сталактиты, — сказал студент, поглаживая два огромных выроста, расположенные прямо у самого входа в пещеру.

— Ага! — тоже погладила их Настя.

Пещера оказалась сформирована из какого-то минерала так, что её стены были полупрозрачными Сквозь них немного проходил свет, и в пещере были относительно светло. На одной из стен сидела какая-то мокрица и едва-едва шевелилась.

— Ну, вот, нашли! — обрадовалась Настя.

Студенты стали разглядывать мокрицу, считать считать ее ноги и всякие другие выросты.

— Вряд ли найдется организм, внутри которого ни- к го бы не жил, — как бы подводя некую базу под увиденное, продолжила Настя. — Это на сегодняшний день науке понятно. Помните третий постулат Организмики? «Всякий организм является составной частью организма более высокого уровня»!

— Мы всё помним. На память не жалуемся. Но это не организм, а пещера, — стал спорить с ней Антон.

— А вот смотри! — сказала Настя, кокетничая и по ищу кокетства показывая на странное образование в одном из тёмных «углов» пещеры. — Это что?

Там что-то было. Что-то непонятное. Но точно было.

— Это что-то, похожее на биологическую ткань. Сгусток чего-то, — всматриваясь в полумрак, прокомментировал Антон. Он осторожно ткнул пальцем в неизвестный объект и задумчиво добавил: — Мягкий. Не пахнет. Шевелится. Точнее, чуть-чуть пульсирует. К нему тянутся какие-то трубки или канаты что ли. Если бы я был фантастом… То сказал бы… Что этот сгусток похож… Ну, предположим…. На сердце что ли…

— Сердце пещеры, — заговорческим голосом протянул один из студентов.

Стало с одной стороны страшно — ведь что-то живое есть. Вдруг оно опасно. Вдруг сейчас как прыгнет на них. Как начнёт грызть. А с другой стороны, пещера была обычной, и почему бы вдруг в такой вот обычной пещере встретилось что-то необычное?

— Какое сердце у пещеры? — хихикнула Настя.

— Большо-о-ое! — насторожено пошутил Антон, не отводя глаз от объекта. — Давай посмотрим поближе. Посвети!

Настя достала телефон и посветила.

— Какие-то фигулины. И, похоже, действительно живые, — задумчиво произнёс Антон. — Наверное, надо звать Вейзеля. Вроде бы, мы нашли живой организм Интересно, что это?

— Почему ты решил, что они живые? — спросила Настя.

— Они похожи… на муравьёв. Сцепились друг другом и сидят, — ответил студент. — А выглядят нс вместе, как сердце. Может, колония какая-то?

— Может, в них камнем бросить? — задумчиво произнёс один студент.

— Всё бы тебе «бросить». Погоди. Давай рассмсн рим что это такое. Может, поймём, — возразила Настя, и после некоторого молчания продолжила: — Как муравьи, говоришь. А вот я сейчас припоминаю… Если взять два организма одного организмического уровня, то есть наших «муравьёв». Ведь если они типа муравьи, то они одного организмического уровня. То в каждом из таких организмов есть своя структура, кот рая является частью каждого из этих двух организмов

— Ну, и что ты сейчас сказала? — спросил её студент, предлагая пояснить эту тираду.

— Как что? Всё же понятно! Такие организмы являются частью структуры организма более высоко! и уровня. Понятно? Они называются структурными организмами. Как муравьи, как пчёлы, как клетки организма. Как люди, наконец, в большой толпе, — ответила Настя. — А организмы, тоже живущие в другом организме, но не являющиеся частью его структуры, называются паразитами и симбионтами.

— И что дальше? Мать, не томи! Повествуй прямо А то мы уже все мозги свои запутали, — не выдержан студент.

— Блин, ну, что ж ты такой непонятливый! Паразиты питаются за счёт материнского организма и не выгодны последнему. Они ему вред наносят. А между симбионтом и материнским организмом устанавливается взаимовыгодная связь, — пояснила Настя.

— И? Дальше! Дальше! — уже и Антон пребывал в нетерпении.

— Ну, что «дальше!»? А дальше вот что: в любом случае и структурные организмы, и симбионты, и паразиты — все живут в материнском организме! Теперь понятно? — ответила Настя.

Теперь стало понятно, и все начали озираться по сторонам. Странное чувство овладело студентами. Оно было немного тошнотворным и немного расслабляющим. Даже успокаивающим немного.

— Значит, получается, что эти муравейчики или структурные