Звездная абитура - Юнта Вереск

Немного потоптавшись и попрыгав, я отправилась в нашу комнату.

Алька сидела на своей постели, поджав ноги.

— Ты… на Землю? — спросила она.

— Не знаю… не решила еще.

— И я не решила…

— У тебя же все в порядке! Пиши, что выбрала полет на орбиту!

Она бросила короткий взгляд в мою сторону, и уставилась на свои колени.

— Боюсь… одна лететь.

— Не одна! Фил с Малабом тоже летят!

— Давай ты тоже полетишь, а?

Голос ее был таким тихим и дрожащим, мне показалось, что она боится услышать мое «нет».

— Я хочу быть врачом. Я готовила себя к этому много лет! — пытаясь говорить тихо, чтобы не привлекать внимание других девушек, я вдруг почувствовала, что голос мой сипит, булькает, шипит… — Ладно, давай посмотрим, сколько человек уже записались… На твоем комме лучше, у меня экран совсем мелкий.

Алька быстро активировала свой комм и развернула списки.

На естественнонаучный факультет заявки подало уже триста девяносто девять человек!

— Давай, быстро! Подавай заявку! — от волнения я повысила голос и на нас начали оборачиваться. — Не тормози, давай, срочно! Одно место осталось.

Дрожащими руками Алька начала прокручивать экран. Вот кнопки в разделе «Орбитальная станция Цереры»: темно-синяя — «Космос», серебристая — «Кибернетика», зеленая — « Естественные науки». И… И еще одна! Алая! « Неопределившиеся».

— Давай, быстро!

Аля нажала на зеленую кнопку, которая сразу стала белой: «Прием заявок завершен».

— Я… я успела?

— Посмотри списки, — сказала я, активируя свой комм и трясущимися руками ища страницу с заявками. У меня не получалось, я все время пролетала мимо, попадая куда угодно, только не куда надо.

— Успела, — сказала Алька, глядя на экран.

— Слушай, найди этот список здесь… на моем комме…

Я протянула ей руку с коммом. Она удивилась, но крутанула по экрану и почти сразу попала на нужную страницу.

Не думая ни секунды, я хлопнула по алой кнопке и подняла глаза на Альку:

— Ты не знаешь… слушай… куда я записалась?

— «Неопределившиеся» — те, кто будет сдавать тесты по всем трем специализациям.

— Что???

Алька переключилась на свой комм, нашла нужную страницу и показала мне:

«Если вы набрали удовлетворительное число баллов для двух или трех факультетов, но еще не решили, на какой желаете поступать, то можете выбрать для себя кнопку 'Неопределившиеся».

Внимание! Для неопределившихся количество испытаний будет увеличено по сравнению с теми, кто выбрал конкретный факультет'.

— Вот влипла…

Но Алька на этом не остановилась. Она крутанула экран еще раз и раскрыла список.

«Неопределившиеся». В списке было всего четыре имени, последнее — мое.

Ох, нет. Мигнув, появилась еще одна строчка, пятая:

Лука Нова

Неужели этот идиот сидел и ждал моего выбора? Ну что за человек, как ребенок, право слово!

— Слушай, пойдем в оранжерею, — предложила Алька, выключая комм.

Мне вдруг захотелось рассказать ей о ритуале «Три в одном». А вдруг он и ей поможет?

Удивительно, но о себе я почему-то не подумала. Почему давать советы всегда проще, чем самой следовать им? Видимо, наш учитель химии был прав, когда говорил, что «знать», «уметь» и «делать» — очень разные вещи…

Глава 15

Драка, суд, Буек

Вчера Лука сунул мне в руку маленький шарик. Я думала, что это конфета, но вечером прочитала, что это шампунь. «Густые и пышные волосы». Хм. Оригинально. Он считает, что у меня они жидкие и висят сосульками? Хорош комплимент!

Утром, на бегу, я вымыла голову этим шампунем, сунула голову под фен и офигела от результата. Мои красивые каштановые волосы, всегда аккуратные (если не влезаю в драку), теперь превратились… даже не знаю во что. Громадная распушившаяся копна волос. Красота! Ну просто жуть. Впрочем, перемывать голову времени не было, так что в таком вот виде, с прической в форме шаровидной ивы, я отправилась на обед.

Коридоры, столовая, центральный зал — везде толклись абитуриенты.

После получения результатов тестов и рекомендаций каждый должен был выбрать: возвращаться на Землю или отправляться на Буек — так называли орбитальную станцию в виде громадного за́мка, вращающегося вокруг Цереры.

Выбор сделан и теперь все расслабились. Бродили по аудиториям, делились планами и мечтами, прощались…

Когда наша компания уселась за столик в столовой, возникла дикая ситуация.

Я потянулась за соусом, и тут на мою распушившуюся голову и склонившуюся над столом спину вдруг что-то полилось. Вскочив, я развернулась и обнаружила ухмыляющегося Дергунчика. В руках он держал пустую грушу из-под киселя — ее содержимое, похоже, оказалось на моей спине.

— Обалдел? — рявкнула я, передернув плечами, пытаясь стряхнуть кисель.

— У тебя падучая? — веселился он. — Смотрите все, у этой дуры падучая!

К нам начали оборачиваться сидящие за соседними столиками.

— У меня, может, и падучая, а ты уже упавший!

Я выставила ногу, и ударила открытой ладонью ему в лицо. Дергунчик отшатнулся, споткнулся и грохнулся на спину. Кто-то испуганно вскрикнул.

— Ты не прислал секундантов, Дергунчик. А я ведь ждала.

— Дрянь, — поднимаясь с пола, проорал он. — Пользуешься тем, что я не буду с тобой драться?

Кто-то плечом отодвинул меня в сторону. Перед Дергунчиком встал Лука Нова.

— А со мной?

Дергунчик посмотрел в яростное лицо Луки.

— Что, присосался как пиявка к блатной? Думаешь, она и тебя протащит?

В тоне Дергунчика было столько яда, что хватило бы отравить всех вокруг. Но я перестала что-либо понимать. Впрочем, этого и не требовалось.

Лука бросился на Дергунчика, который был на полголовы выше его. Парни схватили друг друга за грудки и закрутились на месте. На помощь Дергунчику кинулся один из его прихлебателей — схватив Луку за шею, он попытался оттащить его.

Я вцепилась в нападавшего, пытаясь разжать его руку — у Луки начала синеть лицо, но противника он так и не выпустил.

Что было потом, описать невозможно. Я лишь видела, как…

…на нас надвигается толпа…

…Фил бьет кого-то в нос…

…Я размахиваю ногами и руками, врезаюсь головой в чей-то живот…

…Стажеры пытаются растащить самых буйных…

…Алька колотит Дергунчика по голове грушей из-под компота…

…Малаб методично укладывает на пол всех, кому не повезло оказаться рядом…

В столовой вдруг включилась сирена. Оглушенные ее ревом, мы все замерли. Когда