Шелковый рай - Виктория Серебрянская

не только посудой и продуктами длительного хранения. В холодильнике я нашла масло, сыры, яйца, что-то похожее на молоко, какие-то куски мяса, вроде буженины, и массу овощей и фруктов. Кстати, то, что я по привычке назвала холодильником, скорее было похоже на холодную кладовую. И наткнулась я на него случайно.

Выгнав Марка и велев ему не показываться мне на глаза пока я не остыну, я вернулась в постель. Но теперь не то, что уснуть, даже лежать спокойно не получалось. Меня трясло от злости и возмущения и от пережитого ужаса. Бесило потребительское отношение Маркиаля ко мне. Где-то в глубине души я понимала, что за какие-то сутки мальчишка просто не мог не то, что привязаться ко мне, но и даже проникнуться хоть какими-то чувствами. Но в тоже время я как-то не ожидала, что рожденный и выросший на глубоко матриархальной планете паренек тоже попытается подмять меня под себя. Мне его поступок виделся именно в такой плоскости. И сразу же возникала ассоциация с Дином. Тот тоже был не прочь воспользоваться мной в собственных целях.

Не удивительно было что, промучившись еще с полчаса, я выползла из кровати и села работать. Кипящие во мне эмоции требовали выхода. И я его нашла.

Когда ночная тьма рассеялась, а первые лучики дневного светила окрасили заглядывающее в окно дерево в золотистый цвет, я устало подняла голову от планшета. Состояние крайней злости помогло мне отбросить жалость и ненужные сомнения. Черновой план адаптации на Эренсии был готов. А я зверски хотела кофе и что-то съесть.

Очутившись на кухне и обследовав ее, я задумалась. Это сейчас мне хочется только кофе. Позже захочется чего-нибудь посущественнее. А ведь в доме кроме меня еще два мужика, за которых, как ни крути, а я в ответе. И как бы я не злилась на дурость Марка, без еды его оставлять нельзя. А Сашер и вовсе не заслужил подобного отношения. Хмыкнув над тем, какие мысли бродят у меня в голове, я взялась за дело.

Сагур появился на кухне спустя полтора часа, напугав меня почти до икотки. Я помешивала уже почти готовое жаркое, когда, случайно подняв взгляд от плиты, заметила в дверях движение. Так и развернулась в ту сторону с крышкой в одной руке и ложкой, испачканной подливой, в другой. Наверное, я представляла собою грозное зрелище, потому что Сашер замер, поднял руки вверх ладонями вперед, демонстрируя свою лояльность. И все бы было ничего, но он был абсолютно обнажен, как вчера на смотринах у Рамины. Пробежавшись взглядом по шикарной фигуре с мощными плечами, пресловутыми кубиками на животе и узкими, поджарыми бедрами, я задержалась взглядом на гнезде серебристо-белоснежных кудряшек в паху. Щекам стало жарко. Оснащен Сашер был так, что у меня перехватило дыхание. Почему-то в голове мелькнула дурацкая мысль: «Если он в спокойном состоянии имеет такой размер, то, что будет, когда возбудится? Да он же попросту не поместится во мне!»

Сашер внимательно следил за моей реакцией. Поймав его взгляд, я торопливо отвернулась к плите, делая вид, что мне интересно только булькающее на сковородке жаркое.

— Оденься. И не подкрадывайся больше ко мне! А то вы с Марком на пару быстро доведете меня до инфаркта. Врагам и прикладывать усилия к моему уничтожению не придется. Вы все сделаете за них.

Преувеличенно тщательно помешивая еду, я судорожно прислушивалась к звукам. За спиной стояла полная тишина. В конце концов я не выдержала и обернулась. На пороге никого не было. Словно голый сагур мне примерещился.

Сашер вновь появился на кухне спустя десять минут, когда я уже закончила с готовкой и медленно, растягивая удовольствие, пила кофе с местным остреньким сыром. На это раз я услышала тихие шаги в коридоре, и его появление не стало для меня шоком. Зато он сумел огорошить меня вопросом:

— У Маркиаля синие следы пальцев на щеках и расцарапаны лицо и шея. Что случилось?

Я поперхнулась не дожеванным куском сыра. Неплохо так я Марка отделала. Может, хоть теперь до него дойдет? И не придется изучать искусство порки?

Сагур стоял посреди кухни в обманчиво спокойной позе и ждал ответа. Продышавшись и запив все это дело хорошим глотком кофе, я желчно поинтересовалась у блондина:

— А тебе не кажется, что мои отношения с Марком тебя не касаются? Если мне не изменяет память, ты просишь свободы и на место в моем гареме не претендуешь. Так в чем дело?

Сашер вновь примирительно поднял руки ладонями вверх. Кажется, это его любимый жест:

— Мне не интересны ваши сексуальные игры. Но я пообещал той эренсийке, что сопровождала тебя вчера, что буду беречь твою жизнь. Поэтому и интересуюсь. Если имело место нападение, то я…

Я не выдержала и перебила сагура:

— Имела место глупость Марка. А то, что ты увидел, последствия моего нервного срыва. Теперь доволен?

Лицо блондина неуловимо окаменело. Он склонил голову передо мной в поклоне и сухо ответил:

— Да, госпожа. Простите меня, я забылся.

Разница между тем почти обычным обращением и теперешней ролью раба была столь разительна, что меня передернуло. Застонав, я устало опустила голову на скрещенные на столе руки:

— Че-е-ерт! Как вы меня уже достали со своими тараканами!

Сагур никак не отреагировал на мою реплику, продолжая молча стоять. Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Не время ссориться. У меня было к нему дело:

— Сашер, я приготовила жаркое. Хочешь, бери его на завтрак. Если ты, как и я, не завтракаешь, есть кофе, сыр, и можно сделать тосты. Возьми, что хочешь и сядь. Есть разговор.

Вот теперь в серебристых глазах мелькнула настороженность. Несколько секунд поизучав меня в упор, инопланетник с кошачьей грацией двинулся к плите.

Я наблюдала, как он аккуратно накладывает себе еду, ставит на стол приборы, как садится напротив меня, и думала: неужели я ошиблась? Неужели он воин, а не политик? А ведь я делала ставку на то, что он известен на родине, важен и нужен своему народу. Если ошиблась, то все мои ночные наработки пойдут псу под хвост. Давить на Сашера мне будет