Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

– Ясно. Ничего – пока начнем сами, а там и Добротворский присоединится. Ну, с Богом!

– Лейтенант Деливрон, начинайте пристрелку!

Старший артиллерист «Баяна» только и ждал этой команды – нескольких секунд не прошло, как рявкнула носовая башня.

С мостика напряженно вглядывались в бинокли, ожидая всплеска от падения снаряда…

– Совсем чуточку недолет. Теперь нащупаем!..

«Нийтака» шел в строю на левом фланге, далее в «шеренге» следовали «Цусима», «Читосе» и «Кассаги».

Наиболее логично было бы обрушить на подранка огонь именно «Баяна» или хотя бы «Богатыря», но это требовало перестроения, а значит, и потери времени.

Поэтому крейсером принца Хигаси занялись «старые знакомые» – легкие скороходы русской эскадры, им теперь, при почти десятиузловой разнице в скорости со своей «жертвой», достаточно быстро удалось привести противника на такой курсовой угол, что по нему могли стрелять все их пушки правого борта, кроме ютового орудия «Жемчуга». К тому же помогала одна шестидюймовка с «Богатыря», которую все равно было не направить в его основного оппонента – «Цусиму».

«Баяну» в завязке боя досталось сразу два противника, но нагонявший «Олег» с минуты на минуту должен был взять под обстрел японского флагмана…

«Нийтака» являлся, наверное, одним из самых обстрелянных кораблей Объединенного Флота: войну он начал в Чемульпо. Боем с крейсером «Варяг», затем Ульсан, когда, вместе с эскадрой Камимуры, удалось потопить «Рюрика», злосчастная Цусима. И вот еще одно сражение с русскими. Которое, судя по всему, может стать последним для совсем еще не старого «ветерана»…

– Неужели боги отвернулись от нас, – мрачно размышлял принц Хигаси, наблюдая неотвратимое приближение «Жемчуга» и «Изумруда». Он не боялся, что эти несерьезные кораблики, опасные только для миноносца или канонерки, смогут потопить его крейсер артиллерийским огнем даже за два или три часа боя. Но этого и не требовалось – нанести повреждения, которые приведут к еще большей потере хода своей лавиной пусть и не очень крупных снарядов, русские вполне способны. Что уже и продемонстрировали ранее. А потом найдется кому добить…

Но пока надо драться! Все в руках богов и наших!

Комендоры «Нийтаки» развили такую скорость стрельбы, какой не было даже при Цусиме. Несмотря на то что на легких крейсерах служили не самые лучшие артиллеристы, но в данном конкретном случае госпожа Фортуна хоть временно подарила японским морякам свою улыбку. Через десять минут боя, получив уже с десяток снарядов с русских крейсеров, потеряв кормовую шестидюймовку, уничтоженную прямым попаданием, раненый крейсер умудрился засадить снаряд практически в самый форштевень «Жемчуга». Тот немедленно «захромал» и выкатился в сторону. «Нийтака», во всяком случае временно, оставался тет-а-тет с «Изумрудом». Появлялась надежда… Несмотря на пожары, сбитую грот-мачту, вышедшие из строя орудия, рухнувшую уже среднюю трубу – надежда появилась.

Ненадолго.

То самое единственное шестидюймовое орудие «Богатыря», что безрезультатно успело выпустить в сторону «Нийтаки» почти два десятка снарядов, наконец угодило в цель. Прямо под корму. Еще минус два узла…

Корабли как люди, даже больше… Конечно, воюют именно люди, а не «железо», но весь экипаж без того самого корпуса корабля, его пушек, топок, механизмов, дальномеров, минных аппаратов и тому подобного просто не существует. Есть КОРАБЛЬ, который объединяет в себе и металл, и людей. Дерутся между собой именно КОРАБЛИ. Попал в «Нийтаку» не комендор первого левого каземата Мордвинов. Вернее, не только он – кочегары, дальномерщики, машинисты, подносчики снарядов, рулевые, гальванеры… Все, от командира корабля до кока, являлись соавторами данного выстрела – попал во врага крейсер «Богатырь».

Хигаси понял, что корабль уже не спасти – русские не оставят в покое покалеченный крейсер, пока не затопчут его в волны. Оставалось только попытаться прикрыть отход товарищей по отряду.

По приказу командира «Нийтака» стал разворачиваться на «Богатырь», чтобы угрозой хотя бы и таранного удара заставить противника изменить курс и выйти из погони…

– Прямо на нас идут, Александр Федорович, – обеспокоенно обратился к Стемману штурман, – прикажете принять влево?

– Именно этого они и добиваются. Как раз склонитесь на полрумба вправо. Сейчас мы этого наглеца обработаем огнем левого борта. Да и «Жемчуг» с «Изумрудом» спокойно жить японцу не дадут. Так что придерживайтесь основного курса.

На циркуляции «Нийтака» не мог стрелять эффективно, но как только лег на курс сближения с «Богатырем», почти сразу же всадил в него снаряд, вызвавший пожар в кают-компании. Но это оказался первый и последний успех обреченного крейсера: в ответ он получил четыре шестидюймовых попадания и еще несколько снарядами калибром в три дюйма. Перебило паропровод, вывело из строя два орудия, разгорелись новые пожары…

«Богатыря» пронесло мимо на контркурсе, и он уже удалялся, продолжая преследование отряда адмирала Дева. Несколько раз хлопнула «на прощание» кормовая башня русского крейсера, но безрезультатно.

«Изумруд», кстати, тоже не стал оставаться для добивания, а присоединился к погоне. Да и «Жемчуг» увеличил дистанцию до тридцати кабельтовых, ведя огонь издалека. Но иллюзии по поводу шанса на спасение у японцев даже не успели возникнуть: с юга наплывала четверка русских броненосцев, уйти от огня которых не было ни единого шанса – «Нийтака» не мог уже дать больше десяти узлов.

Попытки хотя бы увести отряд Вирена в сторону от генерального курса были немедленно пресечены «Жемчугом», который тут же пошел на сближение и практически безнаказанно стал обрабатывать анфиладным огнем обреченный корабль.

На «Орле» прекрасно понимали, что выполняют формальность, поднимая сигнал с предложением о сдаче. Когда в ответ раздалось несколько выстрелов из нескольких уцелевших орудий, это никого не удивило.

Каждый из проходивших мимо броненосцев дал несколько залпов средним калибром левого борта. С десяти кабельтовых русские снаряды буквально растерзали маленький крейсер, и когда подошла очередь идущего последним «Пересвета», то Эссен даже отменил приказ об открытии огня – «Нийтака» уже ложился на борт…

Глава 25

– Не обижены на меня, Василий Нилович, что пострелять не дал? – лукаво посмотрел на Черкасова командир «Пересвета».

– О чем речь, Николай Оттович! Много ли чести забросать снарядами тонущий крейсер. Это ведь даже не тренировка для комендоров на такой дистанции. Да и пусть их побольше спасется, этих японцев – мужественные люди и настоящие моряки. Положение у них было – хуже губернаторского…

– Ну-ну. Вот этак не стоит. Жалеть их начнем, когда бой закончится, – посуровел Эссен.

– Разумеется. Никакого благодушия по отношению к врагам у меня нет…

– Вот и ладненько, – перебил своего старшего артиллериста каперанг. – Чует моя печенка, что стрелять сегодня придется еще немало. Так что снарядами разбрасываться не стоит.

– Николай Оттович, – на мостик поднялся хмурый Соймонов, – я