Эвис: Заговорщик - Василий Горъ

реализовать самые примитивные желания. Например, находят возможность напиться до потери способности нормально соображать, затем сцепляются с такими же гуляками, как они, или отправляются по бабам. В лучшем случае такое времяпрепровождение заканчивается головной болью, разбитым лицом, сломанным носом или парой выбитых зубов. В худшем — пожаром в трактире, смертью на дуэли, изнасилованием какой-нибудь несчастной или убийством прохожего. Поэтому, каким бы количеством людей тебе не пришлось командовать, всегда грузи их так, чтобы каждый вечер они мечтали только об одном — упасть в постель и провалиться в сон! Запомнил?»

Запомнил. И очень хорошо. Поэтому не собирался пускать жизнь на заимке на самотек.

Определиться с делом, способным занять все свободное время Майры, оказалось несложно. Девушке, в одночасье шагнувшей из купеческой дочки в благородные и одновременно ставшей вторым лицом в иерархии Старшего рода, требовалось изучить этикет, запомнить гербы и родовые цвета хотя бы самых крупных родов Маллора, научиться правильно говорить, правильно двигаться, правильно танцевать и много чего еще. А вот с делами для обеих хейзеррок и Тины с дочерью голову я поломал порядочно. Но в итоге смог не только придумать занятия для каждой по-отдельности, но и увязать все свои идеи в нечто общее.

Если я правильно понял рассказ Найты, то большую часть своей жизни Вэйлиотта была нужна только матери. Значит, полноценного образования получить просто не могла, и ее можно было смело грузить на пару с Майрой. Тинатин имело смысл использовать, как наставницу — с ее умом, кругозором и памятью она была просто обязана справиться с обучением далеко не самых тупых и бесталанных девиц. Уровня образования старшей хейзеррки я не представлял, поэтому определил ее на роль помощницы «старшего преподавателя», ибо ничего лучшего просто не придумал. А сам решил сосредоточиться на занятиях с Алиенной. Хотя бы до момента ее «выздоровления». После чего собирался передать ее в руки Тины с Найтой и контролировать процесс обучения со стороны.

Еще через пару колец, продолжая мыслить все в том же направлении, я вдруг сообразил, что воспринимать учебу на износ, как развлечение никто из женщин не сможет. Наоборот, устав учиться, они обязательно захотят отдохнуть. Пришлось ломать голову дальше:

«Дайру с собой не взяли. Значит, пение и танцы отменяются. Впрочем, с танцами было бы не очень хорошо даже при ее наличии: четыре жаждущие потанцевать женщины при одной играющей уматывали бы меня в легкую…»

Додумать эту мысль мне не дала Вэйль — подъехала практически вплотную и дотронулась своим коленом до моего:

— Простите, что отвлекаю от раздумий, арр, но за нами, кажется, следят…

…Девушка не ошиблась, за нами действительно следили. Двое. Либо охотники, либо лесовики[2]. И не просто следили, но и следовали за нами, плавно перетекая от дерева к дереву в глубине леса и лишь изредка приближаясь к опушке, чтобы удостовериться, что мы продолжаем ехать в том же направлении. Шли ходко, но правильно, не тревожа птиц и никак не проявляя своего присутствия. Поэтому в том, что нас действительно преследуют, я убедился только через стражу, во время очередного привала. И здорово удивился, как девушка, выбравшаяся из родового замка деда только во время побега, умудрилась их обнаружить раньше меня.

Скрывать от спутниц этот неприятный факт я счел неразумным. Поэтому, дождавшись пока они справят нужду в указанном мною месте, вернутся обратно и попадают в траву, чтобы немного расслабить натруженные ноги, присел на корточки рядом с ними и коротко, но емко описал наши будущие действия.

Испугались все. Но, увидев, что я совершенно спокоен, справились со своими страхами и нашли в себе силы в точности выполнять мои требования на протяжении всего дня. И хотя перешучиваться перестали, изменения в их поведении были не особенно сильными. А значит, их можно было запросто списать самую обычную усталость.

На ночевку устраивались, как в предыдущие дни — пока Тина и Найта обихаживали лошадей, я нарубил с десяток дрынов и целую гору лапника, с помощью Майры и Вэйлиотты построил один большой шалаш, обустроил ложе на пятерых и так далее. Потом мои помощницы занялись приготовлением ужина, а я сбегал за водой к небольшому родничку, проверил, как стреножены лошади, перевязал узлы, которыми поводья были привязаны к деревьям, и побродил по ближайшей округе, чтобы уложить в памяти расположение оврагов, пней и всего того, то могло пригодиться ночью.

Вернувшись к костру, перекусил вместе с дамами, а когда окончательно стемнело, вместе с ними забрался в шалаш, и, накрывшись плащом, «украшенным» листиками, ветками и пучками травы, уполз из-под дальней части навеса в лес…

…Несмотря на то, что я знал, что и как должны будут вытворять мои спутницы для привлечения внимания преследователей, на первый стон удовольствия, раздавшийся из нашего шалаша, отреагировал не так, как собирался. То есть, замер на месте и прислушался. Правда, вместо того чтобы ломиться к поляне, дабы посмотреть, что там творится, так же плавно продолжил двигаться дальше. А вот охотничкам, наверное, поплохело. Ведь после сладострастного стона Майры не менее чувственно застонала и Тина. Хотя нет, ее хриплый, исполненный неги стон получился намного чувственнее, чем у хозяйки рода Эвис. Видимо, из-за наличия соответствующего опыта.

Следующие половину кольца дамы озвучивали нечто несусветное. Причем настолько правдоподобно, что даже мне, занятому серьезным делом, пару раз захотелось поучаствовать. Потом со стороны поляны раздался треск сломавшейся ветки — один из наблюдателей добрался до ее края и увидел полуобнаженные прелести Майры, мелькающие в сполохах костра. Я тут же изменил направление движения так, чтобы проползти по дуге за его спиной и попытаться определить, где находится его товарищ.

Товарищ нашелся быстро: он лежал, пялился на происходящее в шалаше и захлебывался слюной в каком-то шаге от первого! Такое их взаимное расположение очень порадовало. Но еще эдак с пару сотен ударов сердца я лежал в неподвижности и изо всех сил вслушивался в лес за нашими спинами.

Убедившись, что звуков приближения третьего не слыхать, я бесшумно переполз поближе к охотничкам и чуть не расхохотался в голос: за этот, не такой уж и длинный отрезок времени оба наблюдателя настолько погрузились в созерцание увлекательного зрелища, что приподнялись на локтях, напрочь забыв о том, что прячутся!

Брать настолько удобно расположенных противников можно было добрым десятком способов, но я выбрал самый простой — перебросил нож в левую руку, прыгнул на спину тому, кто лежал справа, и вогнал клинок за левую ключицу. После чего метнулся к второму противнику, только-только начавшему переворачиваться, вышиб в сторону руку, на