Эвис: Заговорщик - Василий Горъ

При ближайшем рассмотрении оказалось, что тот, кто строил эту заимку, был очень добросовестной личностью. Либо чего-то опасался: и забор, и «донжон», и вспомогательные постройки, разбросанные по территории, были пропитаны смесью глины, соли и извести[1]. А воду из колодца можно было набрать, не опасаясь случайной стрелы, так как он был надежно укрыт широкой двускатной крышей.

Зато внутри «донжона» внешней суровостью и не пахло. Даже на первом, «общем», этаже стены были затянуты роскошными гобеленами, изображающими сцены охоты, и увешаны головами и чучелами всевозможных представителей животного мира. Массивные, но основательно устаревшие диваны и кресла радовали седалища мягкой, хорошо выделанной кожей. Масляные светильники и подсвечники блестели полированной бронзой. А здоровенный стол, рассчитанный человек на двадцать, и тяжелые стулья с высокими спинками потрясли бы самых пристрастных ценителей прекрасного вычурной резьбой.

На втором этаже, предназначенном для проживания гостей, было еще роскошнее. Все шесть покоев — по три с каждой стороны центрального коридора — были трехкомнатными. В гостиных имелись небольшие столы, стулья, оружейные стойки, мягкая мебель и зеркала. В женских комнатах — шкафы для одежды и обуви, сундуки для вещей, столики с зеркалами для ухода за собой и мягкие пуфики. В спальнях, кроме широченной кровати с балдахином, пары кресел, ковров и картин обязательно присутствовал небольшой столик с мерной свечой и камин. А еще сдвижной ростовой щит, в «мирное» время закрывающий бойницу и прикрытый довольно большим зеркалом.

Обстановка третьего этажа в принципе соответствовала обстановке второго, разве что вместо шести отдельных покоев тут было только пять. А освободившееся место занимал небольшой и очень уютный «семейный» обеденный зал с большим камином и горой прекрасно выделанных звериных шкур на полу.

Несмотря на все это великолепие и обилие в нашей компании благородных дам, вселение в комнаты прошло очень спокойно и мало чем отличалось от подготовки к первой ночевке в лесу. То есть, стоило мне объявить своими единственные средние покои третьего этажа, как в смежные справа ввалилась Майра, в смежные слева — Тина с Алиенной, а самые дальние от лестницы заняли Найта с Вэйлью.

Следующие пару страж — с обеда и до позднего вечера — мы занимались хозяйством. Обе хейзеррки взяли на себя наведение чистоты и порядка на третьем этаже и в бане. Ар Лиин-старшая на пару с Майрой занялись кладовыми и кухней. А я с моральной поддержкой мелкой, хвостиком бегавшей за мной, обиходил лошадей и разместил их в стойлах, перетаскал дрова из поленницы в баню и кухню, растопил печи, поднял сумки с вещами в обеденный зал, а с продуктами — отнес в кладовые и так далее. Последним запланированным на день серьезным делом — рассыпанием «чеснока» под стенами, в самых удобных для скрытого наблюдения местах на опушке леса и в начале всех тропинок — занималась Алиенна: я таскал с собой мешки с «колючками» и говорил, куда и по сколько штук кидать. А дочка Тины не только выбирала «самые правильные» места, но и добросовестно прятала остро отточенные штыри под опавшей листвой, комками мха и пучками травы.

С «севом» на прилегающей к заимке территории закончили уже после заката и с чувством выполненного долга рванули на очень уж вкусные запахи, доносящиеся из «крепости». Увы, вломиться в «донжон», вбежать на третий этаж, рухнуть в свои кресла и дорваться до еды нам коварно не дали: Найта с Вэйлью отловили нас еще на крыльце и погнали к колодцу мыть руки. Когда мы предстали перед злобными привратницами чистыми и слегка задубевшими, нас обругали за «кошмарный» внешний вид и отправили переодеваться. А опрятно одетых и жаждущих оценить кулинарные способности дежурных хозяек заставили ждать целое кольцо, пока те носили приготовленную еду на стол!

Праздника или пира из ужина не получилось: отдав должное густой мясной похлебке и поклевав кукурузной каши с сыром, до смерти уставшие благородные дамы настолько осоловели, что начали засыпать прямо в креслах. Даже не пригубив очень неплохого красного вина. И лишь Майра, привыкшая заниматься хозяйством от рассвета и до заката, выглядела бодрой и довольной жизнью. Поэтому когда я поднял на руки Тину, отнес ее в спальню, положил на кровать и удалился, хозяйка рода Эвис взяла на себя самое сложное — разула и раздела спящую женщину, а потом накрыла ее одеялом.

Такое разделение обязанностей очень неслабо ускорило процесс. Поэтому вскоре мы уложили постель последнюю, Алиенну. Правда, одетой, так как побоялись ее испугать. Потом спустились во двор, сели на крыльцо и почти целую стражу любовались звездным небом…

[1] Смесь глины, соли и извести в определенных пропорциях в средневековье служила аналогом современных огнеупорных пропиток, так называемых антипиренов.

Глава 10

Глава 10.

Седьмой день третьей десятины первого месяца лета.

…Испуганный вскрик мелкой и скрип петель и приближающийся топоток босых ног я услышал ближе к рассвету, когда досматривал невесть который по счету сон. Не успел я открыть глаза, спрыгнуть с кровати и обернуть чресла одеялом, как дверь в спальню распахнулась, и ворвавшаяся в комнату Алиенна со всего размаху врезалась мне в живот.

— Все хорошо, я тут и никуда не делся, слышишь? — ласково поглаживая ее по волосам и мелко-мелко трясущимся плечикам, негромко сказал я. — Я рядом, спал за тоненькой-претоненькой стеной…

Смысла того, что я ей говорил, девушка точно не понимала. Но вскоре после того, как я повелительным жестом выставил ее встревоженную мать из своей спальни, начала реагировать на голос — чуть-чуть расслабила руки, обхватывающие мою талию, перестала дрожать, как былинка на ветру, и вжиматься лицом в грудь.

Я не останавливался — перебирал пальцами волосы, легонечко массировал напряженную шею и говорил, говорил, говорил. Долго, по моим ощущениям, кольца полтора, если не два. Как оказалось, не зря — ее начало отпускать. А меня наоборот — когда ее перестало колотить, я вдруг сообразил, что стою практически голым, а значит, в тот момент, когда Алиенна начнет соображать, могу ее испугать куда больше, чем приснившийся кошмар!

— Скажи, в этой комнате тебя кто-нибудь или что-нибудь пугает? — спросил я, когда понял, что она начала понимать то, что слышит.

Через некоторое мелкая отрицательно мотнула головой.

— А в доме?

На этот вопрос девушка ответила сразу. Так же.

— А в ближайших окрестностях заимки?

Тут Алиенна задумалась. Надолго. Видимо, не могла прийти к однозначному ответу.

— Странно, что ты колеблешься… — «удивился» я. — Ведь на много-много перестрелов вокруг этого