Страх на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский

Выглядел Мусаев как типичный кыргыз, только очень худой, стройный и гибкий. В этой реальности существовала Туркестанская губерния с собственным правящим Родом, присягнувшим на верность Дому Волка.

Кстати, о губерниях.

Подобное административное деление меня поначалу вымораживало. Сами посудите: губернаторы и генерал-губернаторы являются официальными представителями царской власти. То есть, строгая политическая вертикаль. Но в нашей империи, слово «император» утратило первоначальный смысл. РИ вообще носит такое название по инерции, как мне кажется. Но губернаторы есть! Парадокс? Вовсе нет. Договорённость между кланами. Губернаторы раз в десять лет меняют руководство и выполняют распоряжения правящего Дома. Таким образом действующий правитель обеспечивает не только номинальную, но и реальную власть в регионах. С оговорками, учитывающими интересы других кланов. Вот и получается, что срок службы губернатора по факту ограничен десятью годами. Потому что лидер, чей боец одержал победу на Турнире, обязательно пришлёт своего человека, не доверяя старому. Лишь единицы ухитряются держать посты, молниеносно договариваясь с новым властителем. Уж не знаю как.

Вот и наша Черноморская губерния «управлялась» ставленником Москвы. Почему в кавычках? Да потому, что муниципалитет Фазиса всё равно подчиняется своему Великому Дому, и плевать там хотели на московского князя. А политика Фазиса определяла политику всей губернии, ведь Трубецкие близко, а Долгоруковы — далеко. Чуть лучше для Москвы дела обстояли в «условно спорных» регионах — Тифлисской и Кутаисской губерниях, а также в Каспийской области. А вот Таврида находилась под жёстким контролем Эфы.

Эх, отвлёкся.

— Что там с Мусаевым? — спросил я, делая глоток из чашки.

Кофе был крепким, рассказ — увлекательным.

— Да ничего, — каббалист загадочно улыбнулся. — Кроме того, что он сумел активировать пластину и войти в многомерное пространство.

Я чуть не поперхнулся напитком.

— Так просто?

— Совсем не просто, — покачал головой Матвеич. — Войти недостаточно. Надо там ориентироваться. И сохранить рассудок. Во время телепортации прыгун исчезает в одном месте и появляется в другом. Мгновенный процесс. А здесь…

— Знаю, — перебил я. Мне тоже не нравится смотреть в окно при дальних перемещениях Бродяги. — И что теперь?

— Восстанавливается, — хмыкнул Матвеич. — Паша ему отпуск дал на один день. Мы думаем, при постепенных погружениях можно выработать навык. Эти убийцы, которых ты завалил, тренировались годами. Возможно, с раннего детства.

Задумчиво посмотрев на пластины, я принял решение:

— Эти штуки оставляю под твою ответственность. Выработай с Хасаном тренировочный график. В будущем я хочу получить трёх убийц, умеющих ходить по иным измерениям.

— Для чего? — искренне удивился собеседник.

— Надо, — отрезал я.

Это на первый взгляд кажется, что телепортация лучше. Быстрее, и всё такое. В реальности, если чья-то усадьба оснащена отклоняющим оборудованием, диверсант внутрь не проскользнёт. В отличие от Бродяги и теневиков.

— Что касается их проницаемости, — продолжил разговор Матвеич, — мне пока не удалось установить, как это работает. Вероятно, не все цепочки пластин удалось активировать.

— У тебя достаточно времени, — сказал я. — Изучай.

Матвеич кивнул.

— А что с мечами? — я погладил рукоять синобигатаны, лежащей у самой стены.

— Хорошая вещь, — в голосе каббалиста проскользнуло уважение. — Здесь тот же принцип. Артефакт в рукояти, цепочки Знаков на клинке. Вливаешь немного ки — получаешь очень острое лезвие. Вливаешь больше — меняются характеристики прилегающего пространства.

— Это как? — прифигел я.

— Рассекаешь что угодно, — пояснил каббалист. — Воздух, усиленную Знаками броню, инопланетные материалы…

— И меня.

Матвеич выдержал мой взгляд.

Ответил честно:

— И тебя.

Мы оба имели в виду одно и то же. Состояние проницаемости. Передо мной лежало оружие, способное лишить меня очень серьёзного преимущества в бою. Во время драки в тёмной комнате я не полагался на свой навык, а действовал по привычке из прошлых жизней. Не ошибался. И это меня спасло.

— Они были отравлены?

— Некие вещества имелись, — кивнул Матвеич. — Всё очищено.

Допив кофе, я уже собирался уходить, но в спину понеслись напутственные слова каббалиста:

— Ты бы поаккуратнее, Сергей. Враги у тебя… уж больно специфические.

* * *

Чтобы сэкономить время, я таки перекинул Бродягу в Старый Город.

Ольга вывела «Танк» из гаража, и я понял, что домоморф встроился в историческое здание 1784 года, в котором некогда проживала толпа известных людей. Здание находилось на реконструкции, но сдаётся мне, бабки тупо разворовали.

— Куда едем? — спросила наша бессменная телохранительница.

Я сидел рядом с Ольгой. Джан, Федя и Кефир оккупировали необъятное пространство в задней части машины. Внедорожник щеголял обновлённым кожаным салоном, модными держателями кружек в подлокотниках и откидными столиками. Погода для конца ноября была очень даже — солнце, лёгкий ветерок, бегущие по небу редкие облака. Если смотреть только на пальмы, осень даже не наступала.

«Танк» величественно вклинился в улочку с односторонним движением.

— Салон мадам Лакруа, — распорядилась Джан.

И мы отправились в этот салон, о котором я ничего прежде не слышал.

Вряд ли вам будут интересны круги ада, через которые мне довелось пройти. Салон мадам Лакруа оказался универсальным заведением для аристо, в котором шились эксклюзивные платья, мужские костюмы и детская одежда. Насколько я понял, основательница салона родом из Парижа, но в Фазис она приезжала дважды в год и устраивала всем суровые проверки. Меня и Джан развели по отдельным примерочным, затем девушка появилась вновь, чтобы обсудить фасон, цвет и «другие важные детали» моего, на минуточку, костюма. Всё это время Кефир развлекался в помещении для домашних питомцев, а Федя смотрел мультфильмы в фойе с парочкой таких же несчастных отроков. Когда всё закончилось, я внёс задаток, получил две квитанции и пообещал явиться на примерку и подгонку после 1 декабря.

Покинув салон Лакруа, я выдохнул с облегчением.

Но веселье только начиналось.

— Улица Абашидзе, семнадцать, — распорядился Федя, втискиваясь на заднее сиденье вместе с котом. — «Зоопланета».

— Это ещё что такое? — насторожился я.

— Тоже салон, — уклончиво ответил оружейник. — Для животных.

Меня стали терзать недобрые предчувствия.

Пока «Танк» кружил по Старому Городу, углубляясь в примыкающие к Гадюшнику кварталы, предчувствия только усиливались. Справа и слева начали мелькать лавки с кормом для кошек, собак, рыб и прочей экзотической живности. Вскоре добавились бутики с собачьей одеждой и аксессуарами, салоны стрижки и окраски шерсти. Слова «груминг» в этой реальности ещё не придумали,