Аксиома Эскобара: всегда занимай высоту - Сергей Анатольевич Артюхин

Заодно поработал и снайпер, так что спрятавшиеся в здание «проходной» солдаты, залегшие и не подходящие к окнам, даже не сразу и увидели несущийся к воротам Вольво. А когда сержант, командовавший на месте, грузовик-таки углядел, он сначала подумал, что тот спасается от боевиков. Тем более что раскрашен он был в цвета одной из местных строительных фирм, принадлежавшей протестанту…

Никаких бетонных блоков на подъезде, никаких укрепленных шлагбаумов — ничего из того, что американцы или те же израильтяне сильно позже создали на основе полученного кровью опыта, британцы не использовали. Винить их в этом особо нельзя: в конце концов, атаки смертников хоть с какой-нибудь заметной эффективностью ещё никто не применял. Тем более такие.

Так что Вольво снес ворота и оказался на территории вообще беспрепятственно. В него даже никто не то что не стрелял — не целился. Сержант разве что проорал: «Куда ты, тупой ублюдок?» –когда грузовик с трудом вписался в узкую улочку между двумя зданиями, попутно снеся чей-то припаркованный мотоцикл и разбив стекло в телефонной будке.

Вообще, строения на базе стояли довольно тесно, что, с одной стороны, не давало Вольво разогнаться, а с другой, блокировали видимость. Так что стрелять по «Титану» никто не начал до самого конца.

Чудовищный взрыв уничтожил три здания, в секунду превратившихся в кучку обломков и мусора. Ещё несколько пострадало чуть меньше, но тоже оказались практически разрушены.

В радиусе семидесяти метров от грузовика не выжил никто. В целом, разрушения прокатились почти по всей базе, словно на неё сбросили сверхмощную бомбу — вдвое более мощную, чем советская ФАБ-9000… И те здания, которые не рухнули от чудовищной ударной волны, сейчас горели. В том числе и склад боеприпасов, каждую минуту грозящий стать источником вторичной детонации.

При этом англичанам невероятно повезло: несогласованность действий боевиков сыграла в этот раз в пользу Королевской армии. Просто потому, что из-за нападений в Белфасте, заметную часть людей уже отправили именно туда, усиливать тамошний контингент. Так что примерно полутысячи жертв атака не досчиталась.

Вот только результаты все равно стали катастрофическими. Почти триста умерших, втрое больше раненных: контузии, ожоги, переломы и проникающие ранения, полный набор. Погибла все группа МИ-5 и почти все члены аналитической группы. Оказался уничтоженным и ценнейший архив, просто с гигантским количеством информации. Известные боевики, сочувствующие и подозреваемые, тонны компромата, улик, агентурных сведений и многое, многое другое. Значительная часть документов хранилась совсем не в несгораемых шкафах… Оценить весь масштаб удара по контр-партизанской деятельности сходу вообще не получилось бы ни у кого. Ясно было только то, что очень многое придется восстанавливаться с нуля.

Так или иначе, но к этому моменту в районе вокзала Белфаста уже был развёрнут оперативный штаб, а также почти три роты пехоты и два взвода SAS. С каждой минутой количество войск увеличивалось — подтягивались отдельные патрули.

Конечно же, участвовала и полиция. Как обычно, полицейским досталось самое неприятное — идти в глубины кварталов Белфаста и пытаться успокоить людей. И не умереть при этом от рук особо рьяных боевиков.

Генерал Ричард Лоусон, командующий британскими силами в Северной Ирландии, был бодр, энергичен и очень-очень зол. Кадровый военный, служащий короне уже тридцать с лишним лет, он как-то совершенно не ожидал таких потерь. Точнее как, когда он служил в Европе, то, конечно, большие потери были ожидаемы — в случае столкновений с силами Варшавского пакта. В конце концов, там и без ядерного оружия хватало стреляющего железа и людей, которые были в курсе, как этим пользоваться.

Когда он увидел — и услышал — взрыв, он просто по размерам огненного столба понял, что новости будут «так себе». И уже через двадцать минут, получив отчет от отправленной бронегруппы, понял, насколько оказался прав.

Такое — и на собственной земле? Да, была Уорренпойнтская резня, но даже в ней, одной из самых успешных операций ИРА в её истории, погибло меньше двадцати человек. А сейчас счет уже шел на сотни убитых минимум, со всеми шансами дорасти до круглого числа «пятьсот», не считая, что раненных ожидалось вполне сопоставимое число — и это за какие-то несколько часов.

С карьерой он уже мысленно попрощался, сильно сомневаясь, что ему простят подобные потери, больше соответствующие какой-нибудь там Второй Мировой, так что сейчас он орал в трубку штабного телефона, требуя вертолёты. Ему дико хотелось кого-нибудь пристрелить, вот только проклятые повстанцы растворились в Белфасте и окрестностях почти мгновенно, и десяток убитых ирландцев жажду крови утолить не мог никак.

Появление на площади побитого пулями грузовика он наблюдал из окна. Как и выскакивающего из кабины солдата в форме Королевской армии. Двигался он довольно уверенно, чего не сказать было про водителя, который вертел головой так, словно в любую секунду ожидал выстрела.

Впрочем, учитывая происходящее, вполне себе разумное поведение.

Из кузова на асфальт выпрыгнуло еще несколько солдат, которые начали вытаскивать тела.

— Вашу ж мать! — выругался генерал. — Один, два, три, четыре…Сукины дети…

Не зря Тимоти Кризи, предыдущий командующий силами в Северной Ирландии, требовал передать власть над полицейскими операциями на острове военным, ой не зря. Большой специалист по против-партизанской деятельности, он знал о чем говорил.

Другое дело, что совершив такое, Корона фактически дарила ИРА шикарный аргумент, в виде воплей про оккупацию. Они и сейчас звучали, но гораздо менее убедительно. Вот только последнее время боевики явно решили пойти по лестнице эскалации вверх. Нападений становилось больше, они становились всё более дерзкими и всё более болезненными, что буквально кричало о том, что надо что-то делать.

— Вы за всё, подонки, заплатите. За каждую душу английского солдата, — прорычал Лоусон, глядя как убитых накрывают тканью и уносят.

Он ещё не знал, что это только жалкое начало.

Глава 19

Париж…Город, который даже полвека спустя манил к себе людей. Хотя на тот момент он был настолько далёк от пика своей славы, насколько это вообще возможно. Ограбления, наркотики, мусор и общая неустроенность: от уделанных вусмерть станций метрополитена и до грязных парков с клошарами. Запах анаши на Елисейских полях, граффити на Триумфальной арке, горящие с завидной регулярностью машины, митинги «желтых жилетов»…

Но сейчас, в самом начале восьмидесятых, Париж всё ещё был ого-го. Он всё ещё был Меккой моды и городом, ассоциировавшимся с вкусной едой, отличной архитектурой и симпатичными француженками.

Стоя на