Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

Хаджар не стал растрачивать полученного преимущества. Перехватив клинок, он развернулся на пятках. Используя все свое тело, он сделал секущий удар по животу Травеса.

Инерция же вела тело дальше, и Хаджар ей не сопротивлялся. Наоборот, он решил использовать ее как очередной инструмент. Сделав полный оборот, Хаджар вновь поменял хват на клинке. Взяв оружие классическим образом, он резко задрал кончик клинка кверху.

Меч, до этого замерший где-то около колен противника, взвился лентой по всему торсу Травеса.

На словах описывать подобное довольно долго, но в реальности любой зритель, если он, конечно, не истинный адепт, увидел бы лишь размазанную ленту и оставляемый клинком черный шлейф.

Три удара слились воедино. Лучшая связка из всех, что когда-либо выполнял Хаджар. Быстрая и обманчивая, как ветер, она со всей силой и мощью пришлась точно в цель. Патриарх секты Черных Врат превратился бы в нашинкованный фарш. Шакар бы получил тяжелые, может, даже смертельные раны. Шейх Умар отделался бы глубокими, болезненными порезами.

Травес стоял целый и невредимый. Ни единой нитки на его плотных одеждах не было рассечено.

Хаджару лишь казалось, что его удары пришлись по цели. На самом же деле они даже не коснулись одежд противника. Проходя на волоске от них, меч Горного Ветра был не способен пробиться сквозь крепкий слой энергии, которую излучал Травес.

Дракон разочарованно вздохнул, и в этот момент улыбка Хаджара стала только шире.

Когда противник позволил себе на мгновение расслабиться, Хаджар оттолкнулся и прыгнул на Травеса. Он обнял его так крепко, словно то была не битва с врагом, а последнее объятие с любимой.

Вместе они слетели со спины ската.

Травес не понимал, что происходит, а Хаджар решил проверить шальную догадку. И, что удивительно, она была верной. Он сжимал вовсе не щит из энергии, а одежду. А это означало только одно — пусть мир и был иллюзорным, но работал по законам реальности. И поэтому энергия Травеса не могла защитить его от него самого же…

Положив левую ладонь между лопаток Травеса, Хаджар занес клинок и силой вонзил его в собственную руку.

Вместе с человеческим криком небо пронзил драконий рев. Розовая кровь вперемешку с красной взмыла в небо разноцветной лентой.

Два тела падали на землю.

Один безумный человек и второй — существо, которое постепенно принимало облик разъяренного дракона.

— Проклятье, — выругался Хаджар, понимая, что пронзенная собственным мечом рука лежит уже не на одежде, а на раскаленной чешуе.

Он не знал, что в этот момент в реальности Эйнен тоже сходился в битве.

Островитянин сидел перед своим спутником и спорил с собой. Он не знал, стоит ли ему прервать процесс битвы со зверем и избавить Северянина от мучений. Ибо то, что происходило сейчас вокруг, меньше всего на свете походило на нормальный обряд принятия Наследия.

Вдвоем они сидели в центре буйства энергии. Та кружилась огромным смерчем, на вершине которого то и дело вспыхивали размытые силуэты сражающегося человека и дракона.

Такого Эйнен не видел еще никогда. И, видит Великая Черепаха, порой его сердце замирало от страха.

—Проклятый варвар. — И Эйнен крепче сжал копье, надеясь, что на фоне праздника никто не заметит происходящего.

Увы, он никак не мог знать, что в этот момент за ними наблюдали со стороны вершины оазиса. Игнес, сжимая застывшие капли крови Хаджара, впервые за долгое время молилась. Богам, Реке Мира, природе, древним духам, кому угодно. Она была готова пасть ниц перед кем угодно, лишь бы потомок Черного Генерала умер прямо здесь и сейчас.

Иначе…

Об этом она думать не хотела.

Ей тоже было страшно.

Глава 313

Оказавшись на спине огромного дракона, Хаджар на мгновение забыл, что находится в воздухе. Ему казалось, будто он стоит посреди сине-зеленого горного плато. Каждая из чешуек могла легко сойти за валун. Увы, Травес не позволил непрошеному наезднику слишком долго пребывать в иллюзии безопасности.

Он извивался под самыми невероятными углами. Порой застывая в воздухе, он камнем падал вниз. Хаджара срывало с чешуек, но каждый раз тот успевал вонзить меч Горного Ветра в сочленение естественной брони дракона.

Для последнего такие уколы были не то что неощутимы — скорее всего, он вообще не мог с точностью сказать, был ли Хаджар на его спине или нет.

Хаджар схватился за рукоять клинка, а Травес, выполнив пируэт, рухнул к земле. Встречный поток ветра выбивал кислород из легких Хаджара. Глаза слезились настолько сильно, что сложно было различить собственные предплечья, не то что окружающую действительность.

Мышцы на руках нещадно ныли, но Хаджар не отпускал меча. Будто маленькая, но цепкая блоха, вгрызшаяся в шкуру исполинского волкодава.

На самом пике падения Травес начал резко набирать высоту. Помимо слез из глаз снова потекла кровь. Барабанные перепонки дрожали так сильно, что Хаджару чудилось, будто кто-то бьет рядом в мощные военные барабаны.

Эта битва в воздухе была нелепа и абсурдна. Хаджар со своей небольшой по меркам древнего существа силой не мог причинить истинной форме практически никакого вреда. Сам же Травес, не будучи реальным, тоже не мог совладать с миниатюрным микробом, поселившимся на его чешуе.

Вот только если дракону победа не требовалось, то Хаджар без нее обойтись никак не мог.

В очередном пике, дождавшись момента, когда Травес начнет набирать высоту, Хаджар вытащил клинок из сочленений, а затем воткнул его в соседнее. Так он начал свой длинный путь к шее дракона. Хотя, учитывая змееобразность последнего, сложно было найти то место, где заканчивалась шея и начиналось туловище.

В этот момент в реальном мире Эйнен дрожал при виде того, какие силы кружат вокруг Хаджара.

— Великая Черепаха, — причитал островитянин, крепче сжимая копье, — что за дракон оставил в его роду свое семя?

Эйнен участвовал в получении Наследий столько раз, что уже успел привыкнуть к процессу. Обычно человек, в чьей крови текла кровь зверя, погружался в глубокий, мистический сон. Учитывая распространенность Наследий на островах, каждый взрослый путешественник всегда носил с собой специальный порошок. Давняя традиция… Эйнен и не подозревал, что впервые использует его так далеко от дома — в месте, где воды и вовсе почти нет.

Последний раз, когда он присутствовал при “битве за зов”, все выглядело стандартно. Глоток порошка, затем сон, едва ли не похожий на смерть. Через определенное время — краткосрочная вспышка энергии, и человек просыпался.