Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Это ты сама решишь, Матушка-Государыня. Что ему ответить?

— Пусть сюда придёт. Один и своими ногами.

Из шатра вышли девушки. Они уже переоделись. Увидели кавалькаду, окружённую кирасирами. Агнеша посмотрела на меня вопросительно. Я вновь усмехнулась.

— Приехали обиженные. Которых я нагнала с того берега. Местный барон. Очень осерчал, что я его любимого коня застрелила. — Агнеша с Ксюшей презрительно скривились. Я кивнула им. — Вот и я того же мнения.

К нам подошёл тот, под кем я убила коня в сопровождении двух конных. Один из них Алексей Кобыла, второй из немцев, Генрих. Я продолжала сидеть в кресле. Смотрела на него. Он стоял и пялился на меня. Глаза, как блюдца. Чего это он так? Словно в столбняк впал. Мои сержант-дамы рассредоточились позади меня полукругом. Палатины тоже здесь были. Даже Айно с Никифором подтянулись, оставив свою добычу, которую добыли в ближайшем лесу. Я смотрела на барона вопросительно.

— Барон. — Произнесла Паула по-французски. — Ты что, замёрз? — Термин «замёрз» к подобным случаям девчонки переняли у меня. — Ты стоишь перед коронованной особой. Её Величество Королева Ливонии, Великая Княгиня Московская, Имперская Багрянородная Цесаревна Трапезунда, Византии и Рима, Порфирогенита. Назови своё имя, барон. И что ты хочешь? Или ты на смотрины пришёл? — Он дёрнулся, словно вынырнул из глубокого колодца.

— Я барон Анри де Крои…

— Де Крои? — Переспросила я.

— Да, Ваше Величество.

— Это случаем не твоего предка Жан Бесстрашный, Герцог Бургундии, в своё время назначил на пост губернатора Артуа?

— Совершенно верно, Ваше Величество. Это было почти сто лет назад. Это был Жан де Крои.

Ещё в море, я наметила свой путь через графство Артуа, поэтому и расспрашивала Пандольфо о истории этого графства. Он мне и рассказал о некоторых особенностях истории Артуа.

— И что же ты хочешь, барон Анри де Крои? — Спросила я, продолжая сидеть в кресле с расстёгнутом до половины мундире с золотыми погонами. В штанах с лампасами и в сапогах.

— У меня убили моего коня…

— Конечно. Это я стреляла. А ведь могла убить тебя, а не твоего коня, барон. Так что оцени моё милосердие. А почему стала стрелять? Это было предупреждение, чтобы вы ушли оттуда. Ибо подсматривать и подглядывать за купающимися молодыми женщинами, это позор для любого дворянина, как человека чести. Тем более, все купающиеся там молодые женщины являются высокородными миледи.

— Я был в своём праве. Эта земля принадлежит мне.

— А я разве претендую на твою землю, барон? Нет. Она мне и даром не нужна. Но это не даёт тебе право оскорблять женщин. Тем более, высокородных. И меня в том числе. Или ты считаешь, что на Королеву Ливонии и Великую Княгиню Московскую можно безнаказанно смотреть, когда она купается в одной нательной рубашке?

К нам подошёл Герцог Вюртембергский. Он слышал, что я сказала.

— Я Герцог Ульрих Вюртембергский. Если то, что сказала Её Величество правда, а сомневаться в словах монаршей особы нельзя, то это оскорбление, барон.

Я видела, что Жан де Крои побледнел. Ага, испугался, засранец.

— Я прошу прощения, Ваше Величество. Я не знал, что на моих землях коронованная особа. И я не хотел чем-то оскорбить Ваше Величество. Чем я могу загладить свою вину? У меня в пятистах туазах отсюда замок. Я приглашаю Вас и Вашу свиту посетить его.

Я прикинула, сколько это? Один французский туаз чем-то похож на нашу русскую косую сажень, это примерно 1,9 метра. Почти два. Русская косая сажень почти 2,5 метра. Значит до замка барона примерно с километр. Мои девчонки и Герцог вопросительно смотрели на меня.

— Твои извинения приняты, барон. В следующий раз постарайся быть более аккуратным и внимательным, а то можно и голову потерять. А вот от приглашения посетить замок, я вынуждена отказаться. Тут уж извини.

— Я могу узнать, Ваше Величество, почему? Из-за того, что я…

— Нет, барон. Ты уже извинился за это и мы закрыли этот гештальт. Просто мне нравится это место. Здесь прекрасный луг, речка. Я хочу провести пикник на свежем воздухе. Тем более, барон, мои люди поохотились тут и добыли косулю и кабан. Я надеюсь, барон, ты не будешь на меня в обиде за это?

— Нет, что Вы, Ваше Величество.

— Ну вот и хорошо. В таком случае, я приглашаю тебя барон отведать жареное мясо и отведать хорошего вина. Кстати, бургундское. Хотя есть и другое.

— Для меня это честь, Ваше Величество. Но я не один.

— Хорошо. Пусть твои люди присоединяются. Но оружие надо будет сдать. Когда поедите к себе, вам его вернут.

— Но…

— Никаких но, барон. — Тут же прервала его Паула. — Это требование безопасности Её Величества. Либо Вы сдаёте оружие, любо уезжаете.

— Хорошо, Ваше Величество, мы сдадим оружие.

— Тогда добро пожаловать, барон Жан де Крои к нашему столу. Алёша, — обратилась я на русском к Кобыле, — пропусти людей барона, но оружие у них забери.

— Слушаюсь, Матушка-Государыня…

По лугу плыл одуряющий запах печёного мяса, возбуждая зверский аппетит. Кирасиры организовали стол. На нём была зелень, хлеб, сыр, каша с мясом, которую приготовили кирасиры в своих походных котлах. И фрукты. А так же вино. А потом ели мясо. Зажаренное на вертеле. Айно и Никиша пластали его ножами. Приносили нам на стол. Я ела. Наелась от пуза. Потом просто откинулась на кресло. Смотрела на девушек. Те с аппетитом ели мясо. Закусывали зеленью и смеялись. И подначивали барона. Он тоже, как и трое дворян, бывших с ним, присутствовал тут же. Когда все наелись, а на небе зажглись звёзды, Агнеша принесла мне мандолу.

— Матушка, спой что-нибудь. — Я не ожидала такого. Посмотрела на своих сержант-дам. Потом на Герцога. Потом на своих палатинов. Все смотрели на меня вопросительно. Барон и его свита ничего не понимали. Я взяла мандолу. Что спеть? Я знала, что петь. Песня Анны Герман. Мой папа очень её любил. Мы с ним после смерти мамы пели. Пальцы ударили по струнами. Пошли перебором.

Покроется небо пылинками звёзд

И выгнутся ветви упруго

Тебя я услышу за тысячу вёрст:

Мы — эхо, мы — эхо

Мы долгое эхо друг друга

Мы — эхо, мы — эхо

Мы долгое эхо друг друга

Я пела по-русски. Французы меня не понимали, но