Дитя прибоя - Эльхан Аскеров

— Самец, — кивнул Груд. — Так что, за гнездо не волнуйся.

— Надеюсь, они не парами живут и нам не придётся от его подруги отбиваться. Хватит на сегодня приключений, — вздохнул Лёха.

— Мантикоры одиночки, — вздохнул Родри, устраиваясь поудобнее. — Только во время гона они собираются в небольшие стаи, и спаси тебя пятеро, если вдруг окажешься рядом. И костей не найдут. После того, как самый сильный самец разгонит остальных и спарится с самкой, они снова разбредаются по своим угодьям. Самки растят детёнышей сами. Обычно, малышей двое. И как только они начинают, есть мясо, уходят из гнезда. Спустя цикл, это будут уже опасные звери, с которыми лучше не связываться.

— Ну и то ладно, — внимательно выслушав его, вздохнул Лёха. — Как дежурить будем?

— Ложитесь отдыхать. Я сам всё сделаю, — ответил Эльвар.

— Будешь всю ночь дежурить?- удивился Лёха.

— Да.

— А потом весь день сонным ходить будешь? Нет уж, нужно разделить ночь на всех, — возразил Лёха.

— Не буду, — загадочно усмехнулся эльф. — Если возникнет опасность, лес меня предупредит.

— Ты же сам сказал, что это не твоя роща, — не сдавался парень.

— Верно. Но у каждого есть свои тайны, — ответил эльф, продолжая улыбаться.

— Чёрт с тобой, осёл упрямый, — сдался Лёха, которого все эти секреты уже до самых печёнок достали. — Но если ты нас в сонном состоянии не туда заведёшь, лично уши на макушке узлом завяжу. Чтобы больше спорить со мной, не смел.

— Если дотянешься, — не остался в долгу эльф, звонко, рассмеявшись.

Напрягшиеся при угрозе парня гномы расслабились. Отношения эльфов к шуткам по поводу их ушей давно уже стало притчей среди первородных, но на шутки приятеля Эльвар почему-то совсем не обижался. Сам Лёха списывал это на особые способности целителя, способного оценить на ментальном уровне, для чего говорятся те или иные слова. С целью оскорбить, или просто пошутить. Убедившись, что эльф знает, что делает, друзья раскатали спальные мешки и устроились отдыхать, положив оружие под рукой.

* **

Проснулся Лёха с первыми лучами солнца. Не смотря на не самое роскошное ложе, выспался он отлично и, вскочив на ноги, первым делом посмотрел на эльфа. Ушастый сидел не далеко от почти погасшего костра, в странной позе. Глаза его были полузакрыты, а всё тело расслабленным. На первый взгляд, можно было подумать, что Эльвар спит, но как только Лёха сделал к нему шаг, эльф чуть шевельнулся и, улыбнувшись, тихо спросил:

— Как отдохнул?

— Если честно, то отлично, — признался Лёха, направляясь к ближайшему дереву. Естество требовало своего.

Оправившись, и умывшись в ручье, парень с огромным трудом растолкал разоспавшихся гномов, и безжалостно погнал их умываться. Удивлённо поглядывая на человека и эльфа, гномы быстро привели себя в порядок и, вернувшись к костру, принялись доставать из рюкзаков снедь для завтрака. Глядя на появившуюся гору продуктов, Лёха от удивления рот разинул. Слопать столько за один раз, мог бы только великан. Не обращая на них внимания, эльф ловко раздул костёр и принялся варить в котелке что-то такое, от запаха которого носами закрутили даже гномы. Принюхавшись, Лёха удивлённо покосился на Эльвара и, заглянув в котелок, спросил:

— Это что за штука?

— Отвар из наших трав. Полезная штука. Бодрит, и настроение поднимает.

— Надеюсь, меня с него не пронесёт, — с сомнением проворчал Лёха, всегда с подозрением относившийся ко всяким гомеопатическим экспериментам.

— Дурак ты, Дальвар. Хоть и умный, — буркнул в ответ Груд. — Ушастые в травах понимают так, что к ним маги учиться попасть мечтают. А ты, пронесёт.

Эти слова прозвучали так неожиданно, что от удивления замерли с раскрытыми ртами все. Гурд, никоим образом не желавший мириться с присутствием в уделе эльфа, вдруг начал этого самого эльфа защищать! Не ожидавший такого финта Лёха, звучно вернул челюсть на место и, покосившись на Родри, осторожно спросил:

— Десятник, ты случаем не заболел?

— Нет, — решительно помотал бородой Груд.

— А головой вчера нигде не стукался?- продолжил допрос Лёха.

— Нет, — удивлённо ответил десятник.

— Тогда объясни мне, умному дураку, что с тобой случилось? Я думал, мне с тобой драться придётся, чтобы ты сдуру Эльвара резать не кинулся, а ты вдруг его защищать бросился.

— Вот уж точно, бродяга безродный, — презрительно фыркнул Груд. — Думаешь, я совсем с головой поссорился и ничего не понимаю?

— А что ты понял?- не унимался Лёха.

— Тогда, во время прихода чёрной руки, я в первом десятке хирда стоял, готовясь в атаку идти, — насупившись, тихо пробурчал Груд. — Видел я, как он к бою готовился, и снадобья свои готовил, чтобы раненных пользовать. И то, как ты один против пятерых магов вышел, тоже видел. Правильно князь поступил, когда вас друзьями рода назвал. Та драка нам бы большой кровью далась. Так что, зря боялся. Не буду я его резать. Но только его, — тут же добавил упрямый десятник, решив оставить последнее слово за собой.

— Груд, ещё раз про бродягу услышу, со мной дело иметь будешь, — тихо, но очень весомо произнёс Родри.

— Я так понимаю, на этой фразе я должен был ему в бороду вцепиться?- иронично уточнил Лёха.

— Так у нас тех называют, кто своего роду-племени не помнит и готов первому попавшемуся хозяину пятки лизать, за корку сухую, — нехотя пояснил Родри, с угрозой поглядывая на десятника.

— Ну, можно сказать, что в чём-то Груд прав, — грустно усмехнулся Лёха. — В этом мире, у меня ни кола, ни двора нет. Как есть, бродяга. А вот род свой, и родителей, я хорошо помню, хоть и вырос в приюте. Но князь прав. Ещё раз так про меня скажешь, поссоримся. Я к вам в горы не попрошайкой пришёл, и рюкзак, из которого ты свои харчи доставал, по моим чертежам сшит. Как и револьвер твой, тоже с моими нарезами. А бродягой, я не по своей воле стал. Так что, в следующий раз, думай, что языком ляпаешь.

Говорил парень спокойным, ровным голосом, глядя гному прямо в глаза. И от этого его взгляда, могучий, кряжистый гном способный любого человека в бараний рог свернуть, только ёжился и всё громче сопел. Дождавшись, когда Лёха выскажется, Груд тяжело вздохнул, и