Я вернусь в твой сон - Юна Ким

– Разве я не могу обнять друга? – не поняла Минна.

– Я пойду и поздороваюсь с братом, – решительно сказал Хён и, добежав до края моста, скрылся в тумане.

Минна бросила тревожный взгляд на берег озера. Она могла только представить, что подумал Юнхо при виде их с Хёном объятий. Ей сразу вспомнился один неприятный случай на выпускном вечере в колледже. Тогда весь курс отмечал в клубе окончание учебы, и стоило Юнхо отлучиться на минутку, как незнакомый парень предложил Минне выпить. Вернувшись в зал, Юнхо буквально подлетел к несчастному и одним ударом отправил его на улицу вместе с дверью. Обошлось без серьезных травм, но Минна сильно испугалась. К тому же Юнхо пришлось применить гипноз к очевидцам, чтобы слухи об этом происшествии не поползли в университете. Юнхо плохо контролировал свои вспышки гнева, но Минна всегда надеялась, что это лишь влияние мира квисинов и скоро все наладится.

«Хён его брат, и на свадьбе ничего плохого не произойдет», – успокоила себя Минна и, прячась за кустами барбариса, поспешила в раздевалку, где ее ждала Юри.

Глава 35

В том же парке, неподалеку от озера с мостиком, возвышался небольшой храм с зеленой крышей. К его стене, словно усталый путник, прислонилась старая сосна. На самой ее верхушке раскачивались три призрака в белых ханбоках и пристально наблюдали за происходящим на мостике, а также за сидящими на ступенях храма Юнхо и Хо Яном.

Давным-давно эта троица «застряла» между миром живых и миром мертвых в месте, называемом Пустошью. Смертные не могли видеть его обитателей. Зато застрявшие видели все, даже драконьи жемчужины и лисьи бусины в телах квисинов, и легко прятали вещи в прослойки между мирами – Карманы Пустоши.

Память у застрявших призраков была короткой. Они помнили только фрагменты их прошлой жизни и момент смерти. Любое новое событие забывалось через час. Годом ранее за особые заслуги перед Небесами мрачные жнецы дали призраку Джи Тэуну и двум его друзьям выпить чай, продляющий память до суток, но и этого было мало. Тем не менее Джи Тэун отчаянно пытался вспомнить место, куда давным-давно спрятал золотой мэджукчам Юри. Этот крепкий мужчина сжался как ребенок и от волнения вцепился в свои темные волнистые волосы. Его мощная квадратная челюсть ходила вперед-назад, пока снизу по ней не ударил сидящий рядом призрак Син Чанёль. Худощавый и в высоком черном кате[54], тот сузил глазенки и скрипучим голосом произнес:

– Напряги мозги, Тэун! Куда ты дел золотую шпильку?

– Да, – поддержал его призрак Ан Хюнсу, похожий на огромный круглый погёдя[55]. – Это же подарок шамана Ким Дохёна. Если не найдешь его, госпожа Хо Юри разозлится и убьет нас.

– Что ты несешь? – спросил тощий Чанёль. – Мы уже мертвы. Не пугай меня так!

– Хватит! – прикрикнул на них Тэун. – Давайте попытаемся все вспомнить. Кажется, это было в эпоху Чосон. Во времена вражды между кланами имуги и кумихо я прислуживал шаману Ким Дохёну. Он подарил золотую мэджукчам госпоже Хо Юри. Когда шамана отравили, я так испугался, что скончался от сердечного приступа и стал застрявшим призраком. Потом госпожа Хо Юри поручила мне спрятать кое-какие ее вещи. Одежда ее родителей недавно нашлась, потому что хранилась в Безымянном Доме кисэн Рим Куён. Но куда делась эта проклятая мэджукчам – ума не приложу! А главное, почему госпожа Хо Юри поручила мне спрятать ее, зная, что я все забуду?

– Чтобы не пытаться найти ее? – предположил тощий Чанёль и поправил шляпу. – Она много лет пыталась забыть Ким Дохёна.

– Не доверяю я хозяйке Безымянного Дома, – буркнул Тэун и завесил лицо волосами. – Почему эта Рим Куён стала застрявшим призраком, а? Какие неоконченные дела держат ее в Пустоши? Может, она прячет мэджукчам у себя?

– Вот вечно ты так отзываешься о женщинах! – скривил лицо тощий Чанёль. – Нет там никакой особой тайны! Говорят, когда-то один сумасшедший воин пришел в публичный дом Рим Куён за своей сестрой, ставшей кисэн. Чтобы спасти семью от позора, он сжег дом дотла, а его озлобленная душа вселилась в куклу. Рим Куён, конечно, себе на уме, но она же милейший призрак и настоящая красавица. Я бы только ее и рисовал!

– А что, если госпожа Хо Юри собралась умереть? – вставил невпопад толстяк Хюнсу. Призраки безнадежно вздохнули и столкнули его с ветки. Мгновение спустя обиженный Хюнсу снова появился между ними и пробубнил: – Вы не верите мне? Я торговал такими мэджукчам. В них часто прятали послания или яды. И все-таки досадно, что госпожа Хо Юри хочет стать смертной. Мы столько вместе прошли.

– Надеюсь, скоро ее мечта сбудется, – сказал Тэун с ноткой грусти в голосе. – Смертные не видят призраков. Нам придется попрощаться – вот что действительно досадно. Но такова жизнь.

– Ты прав! – кивнул толстяк Хюнсу и обнял друзей. – Но мы-то с вами всегда будем вместе! Правда, парни?

– Кому ты нужен? – отпихнул его тощий Чанёль. – Лично я хочу переродиться красавцем и открыть художественный салон. Раньше меня бы казнили из-за неудачного портрета! А сейчас каждый может нарисовать мазню и стать знаменитым.

Тэун решил разрядить обстановку и громко кашлянул.

– Видели того священника? – спросил он и указал в сторону озера. Там в нескольких шагах от мостика под свадебной аркой суетился лысый мужчина. Узоры на его красном ханбоке ослепляли золотым блеском, и призраки сощурили глаза.

– Он выглядит таким упитанным, – облизнулся толстяк Ан Хюнсу. – Почему от смертного тянет темной энергией?

Призраки стали озираться, пока не заметили на крыше храма девушку в белом ханбоке. Она тоже была призраком, сидела на самом краю и будто бы не замечала никого вокруг. Глядя на окружающее ее облако темной энергии, Тэун с тревогой произнес:

– Вонгви[56] совсем обнаглели. Уже и по территории храма слоняются.

– Приглядись к ее свадебному платью, – успокоил его тощий Чанёль. – Этому призраку лет пятьсот, не меньше. Если бы она была опасна, булгэ давно бы избавились от нее. А вот то, что сюда идет господин Ли Хён, – это не очень хорошо. Как бы между ним и господином Ли Юнхо не завязалась драка из-за Со Минны. Не нужно было господину Ли Хёну ее обнимать.

Все трое сошлись на этом мнении и дружно спросили:

– Сутки уже прошли? Который час? Что мы здесь делаем?

Глава 36

Сухой лист сорвался с кустарника и плавно опустился на каменные ступени храма. Юнхо с хрустом раздавил