Дядя самых честных правил 11 - Александр Горбов

от вендиго. — Я подобрал этого людоеда в лесу, откормил и научил парочке трюков. Очень удобное орудие, знаете ли, для принуждения индейцев. Кто не хочет слушаться моих приказов — идут на корм малышу. Думаю, я отдам ему ваши ноги. Желаете, чтобы он откусил их сразу?

Рядом с вендиго мелькнула тёмная молния — и тварь покатилась по земле. Визжа и молотя в воздухе длинными конечностями.

— Какого чёрта⁈

Огромный чёрный шакал держал вендиго за горло и трепал из стороны в сторону. Анубис, дружище!

Над полем раздался хруст, шея твари переломилась, и костлявая уродливая туша безвольно упала на землю.

Санглие издал гортанный возглас, что-то среднее между рычанием и злым хрюканьем. Швырнул в Анубиса тёмное облако силы, отгоняя прочь. И обрушил на меня град своих «недомолотов», пытаясь проломить щит.

Говорят, мы становимся сильнее, преодолевая трудности. Сегодня я на своей шкуре испытал это правило. Нервный принц раскалился, создавая щиты один за другим, воздух передо мной кипел от пылающих заклятий, а вонь от перегара эфира не давала дышать. Анубис исчез так же резко, как и появился. Киж всё-таки починил картечницу, попытался открыть огонь по Санглие, но получил удар заклятием и выбыл из игры. Эфирный бич в моей руке истончился и начал распадаться. А Санглие всё увеличивал и увеличивал давление, пытаясь прогнуть мою защиту.

Источник магии, полученный от крови Павших, всё это время оставался для меня чужим. Да, я тащил из него силу и прял эфирную «нить». Постепенно наращивал его мощь, переключая с золотой короны на себя. Но практически не пользовался им напрямую — это требовало концентрации, терпения и было не слишком удобно. Но сегодня, когда маркиз почти загнал меня в угол, случился прорыв.

Я задыхался от нехватки силы: запасы эфирной «пряжи» почти растаяли, а middle wand’а хватало только на Знаки щита. Потянувшись к источнику силы, я дёрнул его на себя. Ну же! Эфира мне, эфира! Больше! К чёрту «пряжу», на неё нет времени. Давай как есть! Сразу!

Глубоко внутри, где когда-то гнездился Анубис, будто открылась невидимая дверь. Поток эфира хлынул в меня рекой. По каналам, оставленным Талантом, прямо в руки. Ты просил, человек? На же, получи!

У меня не оставалось ни сил, чтобы сопротивляться, ни времени, чтобы думать. Я просто взял эфир и сделал первое, что пришло в голову.

С моих пальцев сорвались Знаки Огня. Крохотные, не больше ногтя. Десятками они взлетали в воздух, жужжа раздражёнными пчёлами. И устремлялись к Санглие, пытаясь впиться в плоть и ужалить язычком пламени. В этот момент я стал сам себе Талантом, сделав наследие Павших по-настоящему своим.

Фигура Санглие окуталась огнём. Маркиз закричал басом, резко присел и ударил кулаками в землю. Мир перед глазами закружился, и меня будто подбросило в воздух. Я рухнул в пустоту, вращаясь с каждой секундой всё быстрее и быстрее, пока не потерял сознание.

* * *

Пришёл в себя я так же резко, как и отрубился. Секунды хватило, чтобы понять — Санглие утащил меня в какое-то своё пространство. Так уже случалось с другими Павшими, но тогда со мной был Анубис и могла вступиться Хозяйка. Теперь же я оказался один на один с бывшим божком.

Личный мирок Вепря походил на огромный пиршественный зал древнего германского вождя. Коптящие факелы на каменных стенах. Стойки с оружием под ними: сплошь топоры и копья. А центр зала был занят длинными столами и лавками, застеленными шкурами.

— Очнулся?

За центральным столом сидел хозяин этого места. Огромный, в два моих роста, кабан. Полагаю, когда-то щетина на его теле была золотой и сверкала, будто солнце. Сейчас же её покрывала грязь, тёмные потёки крови и нечистот. Только на голове кое-где пробивалось чистое золото, поблёскивая под светом факелов.

Сидел кабан, как человек, — опершись на стол локтями. В одном копыте у него был зажат кубок, а в другом здоровенный кусище мяса. Вепрь отпил глоток, закусил мясцом и кивнул мне.

— Иди сюда, князь. Торопиться нам некуда, так что выпьем с тобой доброй браги, прежде чем я тебя разделаю.

Я не стал с ним пререкаться, а подошёл к столу и сел напротив. Сам налил себе в пустой кубок и поднял.

— Твоё здоровье, Вепрь.

— Ха! Эт правильно, за моё можно и выпить. А за твоё, извини, только брагу переводить.

— Посмотрим, — я прихлебнул из кубка, — многие так говорили. Да вот беда, выходило всегда наоборот.

Кабан насмешливо хрюкнул и осушил свою чашу.

— Ты дерзкий мальчишка, князь. Но мне это нравится: ты напоминаешь о молодости, когда жизнь была прекрасна, а смертные поклонялись настоящим богам. Мне будет в радость убить тебя.

Без предупреждения он прыгнул прямо через стол, со звоном разметав кубки и тарелки со снедью. Но застать меня врасплох не сумел! Нервный принц огрел его прямо по рылу, обжигая огнём и заставляя визжать, как поросёнок. А правой рукой я успел вытащить Копьё Пелея и ткнул Вепря за ухом.

Ага, как же! Оружие против Павших пробило шкуру и застряло в толстом слое сала. Ответным ударом Вепря меня отшвырнуло от стола и протащило через весь зал. Вереща как резаный кабан кинулся следом, выставив клыки и громогласно стуча копытами. Я еле успел встать на ноги и отскочить, чтобы он не затоптал меня. И кинулся прочь, сплетая в ладони ещё одно Копьё Пелея.

С визгом и грохотом носились мы по залу, громя пиршественные столы и звеня серебряной посудой. В шкуре Вепря уже торчал десяток Копий размером с обычный нож, но ни одно из них не причинило ему видимого вреда. Сплести Копьё побольше я не успевал — эта сволочь догоняла меня, и приходилось тыкать его чем есть. Кабан тряс головой после каждого удара, стал двигаться медленнее, но подыхать не собирался.

— Свинота жирная!

— Хрю-у-у-у!

— Окорок неуклюжий!

— Хрю!

Мне тоже приходилось несладко. Несколько раз кабан достал меня клыками, распоров бедро и правый бок. Так что вопрос победы в этом поединке опять перешёл в плоскость изматывания противника. Кто первый выдохнется, тот и пойдёт другому на корм.

— Сало протухшее!

— Уу-у-и-и-и!

За спиной Вепря, у самой стены, воздух сгустился в призрачную фигуру. Почти прозрачную, еле видимую, с шестью огромными крыльями за спиной. А этот что здесь делает⁈ И как он проник сюда, что его не чувствует хозяин этого места?

Шестикрылый улыбнулся прозрачными губами. Указал рукой на одно из копий