Паладин. Свет и Скверна IV - Илья Романов

Его палец, которым он помогал мне вырисовывать печать, дрогнул и Алексей убрал его. Парень не мог сосредоточится и решил, что лучше ему остановиться и дать мне самому справиться.

— Я видел с каким рвением вы уничтожаете тварей Зоны. Видел вашу силу и ваше стремление очистить весь мир от них. Рассказ Иоанна лишь раскрыл мне глаза на масштаб. И поэтому, да, глава… У меня нет никаких сомнений. Я хочу стать Паладином, чтобы случившееся со мной больше не повторилось ни с кем. Хочу встать в ряды тех, кто не будет медлить и не… опоздает.

Я закончил печать и уже хотел сказать ему, что Паладином он станет. Что я поставлю ему печать Света тогда же, как восстановлюсь после работы с остальными гвардейцами. Что принимаю его клятву, которую он пусть и иначе, но дал.

И тем сильнее было моё изумление, уже второе за столь короткий срок, когда в душевном мире Алексея зазвучал отдалённый колокольный звон. Я подскочил с крыльца, на котором сидел. Алексей тоже поднялся на ноги и стал с недоумением озираться.

— Ч-что происходит, глава? — посмотрел он на свои руки, форма которых рябила всё сильнее.

— Похоже, сынок, тебя услышали, — спокойно ответил я, подняв голову к облакам. Таковые в его душе тоже имелись, а за ними просто пустота.

Вот только теперь этой пустоты не было. Её полностью заполнил Свет. Словно волна, он растекался в разные стороны и полностью обволок всё пространство, замерев на границе у забора домика.

Пространство дрогнуло и нас перенесло в Чертоги Света, где я ранее побывал со Святославом и Айко. Вдалеке виднелись очертания врат Цитадели, а везде, куда не брось взгляд, был лишь Свет.

И если в прошлый раз мы с принцессой и царевичем были одни, то теперь всё изменилось.

— Это они, да? — спросил Алексей, стараясь держаться достойно. Выпрямил спину, расправил плечи и чуть задрал подбородок. Сейчас он являл собой того самого воина, с которым я познакомился в первые дни, как оказался в этом мире.

— Да, — коротко кивнул я, а уголки моих губ слегка приподнялись в улыбке.

Прямо перед нами выстроились мои братья, а за ними стояли Паладины прошлого. Тысячи тысяч воинов, образовавших ровные коробочки строя, будто легион. Их лиц не было видно из-за шлемов. Их тяжёлые, белоснежные латные доспехи вызывали глубокое уважение и трепет у обычных людей, а у тварей тьмы — небывалый ужас. У впереди стоявших на нагрудной броне виднелись литании молитв Свету, а плащи с меховым воротником украшал герб Ордена. Комтуры, все как один — элита и те, кто вёл остальных братьев.

Рядом с ними библиарии, которых можно было легко отличить по штандартам в руках, рядом с наконечником которых развевался флаг принадлежности к этой братии.

Чуть в отдалении, но выделяясь на фоне всех остальных — капелланы прошлого. Их броня и шлемы были исписаны символами и молитвами Свету, на поясе с правой стороны висело писание в цепях.

Возглавлял их самый настоящий великан. Он был выше остальных братьев на две головы, широк в плечах и походил на неприступную скалу. Доспехи его выделялись более грубыми, хищными чертами, а вместо плаща — шкура Мирадонского Медведя. Опаснейшего из чудовищ Хладных Гор.

Мне ещё не доводилось видеть этого брата вживую, если так можно говорить про чертоги Света. Но я помнил в Зале Памяти портрет Оруна Ломерана, самого известного за всю историю Ордена Паладинов капеллана.

Один из воинов Ордена, которого я знал всю свою сознательную жизнь, вышел из переднего строя. Его лица не было видно из-за шлема, но я уверен — сейчас Командор не улыбался. В том, что в данный момент происходило, нет места улыбкам и веселью. Лишь решительность момента и твёрдость намерений.

Остановившись напротив Алексея, он посмотрел на того сверху вниз, будучи выше. На меня Командор внимание не обращал, сейчас капеллан, Август Соларис, не имел права вмешаться. Не тогда, когда юного рекрута решил проверить сам Свет и весь Орден, что пришёл в этот час. Я привёл Алексея и на этом всё. Теперь лишь ему держать ответ.

— Долг Паладин не только в уничтожении нечисти, — сурово произнёс Командор, а Алексей от его тона весь сжался. — Главная его цель — защита Человечества! В желании отдать всё, чтобы защитить и уберечь! Так ответь мне, юноша, почему Орден должен принять тебя? Из-за твоего желания отомстить всем тварям, которое ты прячешь за своим рвением остановить повторение того, что случилось тобой однажды? — Командор сделал паузу, а затем буквально прорычал: — ОТВЕТЬ МНЕ!

— Мне не нужна месть… — опустил Алексей глаза. — Я стал Егерем не из мести!

— Ложь! — навис над ним Командор. — Я вижу твою душу, мальчишка! Вижу всё, что ты пытаешься скрыть! В Ордене нет места тем, кто прячет ярость и гнев за рвением спасти! Скажи мне правду или не быть тебе Паладином никогда!

Алексей ещё сильнее опустил плечи и голову. Тон Командора и его мощь давили на парня, буквально размазывая его волю и выворачивая душу. Но вот он сжал кулаки и резко поднял взгляд, вперев его в шлем Командора. Туда, где должны были быть его глаза.

— Что плохого в том, чтобы истреблять нечисть⁈ Да, я ненавижу чудовищ! Я жажду их изничтожить! Но если делать выбор между спасти жизнь или убить тварь, то я выберу первое!

— Верю, — кивнул Командор и, удивив Алексея, положил закованную в рукавицу ладонь ему на плечо и с добротой в голосе произнёс: — Гнев и ярость — не порок, но не дай им сжечь себя изнутри. Паладин подвержен эмоциям и чувствам, но умеет направлять их. Он сможет сделать правильный выбор там, где другие отступят в нерешительности.

Чуть сжав плечо Алексея, он отпустил его, сделал шаг назад и заговорил:

— Будь бесстрашен перед врагом, каким бы он ни был… Будь смел и храбр, и Свет не оставит тебя… Говори правду, будь верен своему слову и своему долгу… Помогай беззащитным и стань тем, кто спасёт их души от тьмы и тварей, что в ней обитают… Это твоя клятва, Алексей! Чти её отныне и впредь! Ведь… — сделал Командор паузу и громогласно проревел: —