Путь хирурга - Валерий Александрович Гуров

В полной темноте, ориентируясь, скорее, по памяти, я рывком подхватил за шкирку растерявшегося Якова. Дежурный после фееричного и такого неуместного падения уже успел подняться с пола, и я потащил его за собой к двери.

На выходе я приметил швабру, прислоненную к стене. Схватил ее, и, как только мы выскочили в коридор, подпер этой шваброй дверь снаружи.

За дверью уже слышались возмущенные крики и удары кулаками.

— Долго не выдержит, — занервничал Демид, от нервов пританцовывавший у стены коридора.

— Нам хватит, — ответил я, срывая на бегу застрявший в шарнире камеры скальпель. — Шевелитесь!

Мы бросились прочь по коридору. Обойдя камеры, ворвались в комнату медчасти. Я, тяжело дыша, захлопнул за собой дверь. Упершись спиной в дверное полотно. И… понял.

Что понял?

То, что дверь оказалась не заперта.

Хм…

А увидев Владислава, мирно лежащего на койке с перебинтованной раной, дежурный мгновенно побледнел и попятился.

— Вы че творите вообще⁈ — прошипел он с выпученными глазами. — Я… Я все расскажу учителю! Теперь нам всем конец, нас точно спалили, они нас видели!

Я, не обращая на него внимания, достал добытую таблетку, раздавил. Перетерев, начал вкладывать порошок в рот Владиславу.

— Может, и видели, — равнодушно ответил я. — Только вот рассказывать никому они не побегут, поверь мне, Яков.

Дежурный вопросительно уставился на меня.

— А почему ты так уверен?

— Подумай сам. Камера нас не засняла. Ничего, кроме таблеток, у них не пропало. Что они скажут? Что у них украли запрещенные таблетки, или что их ловко обставил сбившийся, как вы меня тут дружно называете?

Он замолчал, хмуро разглядывая пол под ногами, явно взвешивая мои слова.

— Не, если хочешь, иди — всем рассказывай. Но поверь, эти ученики будут молчать еще упорнее, чем ты сейчас.

Паренек нервно прикусил губу и в итоге медленно кивнул, соглашаясь с моими доводами. Демид и Яков теперь стояли рядом, бледные как два привидения. Они парня испуганно вздрагивали от каждого шороха. И выглядели так, будто прямо сейчас откроется дверь, и их расстреляют на месте.

Пока, конечно, «команда» держится только на страхе, чтобы никто ничего не узнал. Но со временем это обязательно изменится.

Зато Владислав стабилен, и его жизни больше ничего не угрожает. Ну если тот, кто побывал в медпункте до нас, не…

Мысль оборвалась — в дверь медчасти неожиданно постучали. Ну вот, теперь действительно будет весело…

Я мгновенно кинул на койку с Владиславом большую медицинскую простыню, полностью накрыв его тело. Яков с Демидом, будто тоже были близнецами, в один миг нервно переглянулись и рванули прятаться кто куда успел. Демид запрыгнул на соседнюю койку и умудрился в мгновение ока провернуть мой финт со старой простыней, а дежурный забился за деревянный шкаф с бумагами.

Я же встал вплотную к двери, готовясь встречать нежданного гостя. Итого теперь у нас было два «тела» на койках, одна неприкаянная душа за шкафом — и я, словно переговорщик, застывший у двери.

А почему, собственно, он стучит, а не заходит просто так?

Как минимум, из того, что он вообще решил постучать, можно сделать вывод, что это явно не администрация…

Дверь медленно приоткрылась. И в помещение осторожно вошел один из дружков близнецов Ивлевых! Я замер, наблюдая за его действиями.

— Никого нет? — спросил он.

Естественно, ему никто не ответил.

Парень прошел к медицинскому шкафу, но ковыряться в нем не стал. Тихо матерясь себе под нос, он отодвинул этот самый шкаф.

Я, затаив дыхание, наблюдал за тем, что он будет делать дальше.

За шкафом оказался тайник — небольшое углубление в стене, закрытое картонкой. И вот он убрал картонку, сунул руку в углубление — и достал из него ящик. Огляделся и… сел на койку, прямо на Демида, спрятавшегося под простынёй.

— Ай! — едва слышно пискнул Демид.

Парень резко вскочил, обернулся и обомлел от ужаса, когда Демид, накрытый простыней, стал медленно и неуклюже подниматься с койки. Выглядел он словно привидение из дешёвого фильма ужасов.

— Т-т-ты кто?!. — заикаясь, выдавил дружок Ивлевых, отшатываясь назад.

В панике он схватился за табурет, закрываясь от «призрака». Демид, тоже не удержав равновесия, снова упал на койку и тихо простонал:

— Почему все время я…

Я мысленно закатил глаза. Браво, Демид.

Пока наш гость ошарашенно таращился на дикое, но симпатишное простынное привидение, я бесшумно шагнул к гостю. Ловко прижал к его лицу пропитанную снотворным тряпку.

— Спокойной ночи, дружок. Тебе явно пора отдохнуть.

Парень сразу обмяк, и я аккуратно опустил его на пол. Демид сбросил с себя простыню и с ужасом посмотрел на тело у своих ног, а затем на меня.

— Вот это что сейчас было?

— Отличная актёрская игра, — усмехнулся я.

Я подошел к ящику, извлечённому из тайника, заглянул внутрь и увидел целую кучу самых разных таблеток. Каждая пачка была подписана, и на ней был приклеен листок с цифрами. Судя по всему, с ценами.

Любопытно получалось.

Оказывается, у друзей Ивлевых здесь свой личный аптечный склад.

Достав одну из пачек, я продемонстрировал ее Демиду и Якову.

— А вот и главная находка вечера.

Они нервно переглянулись, все еще не отходя от шока.

— И что теперь делать? — спросил Демид, глядя на бессознательного дружка Ивлевых.

— Ничего особенного, — ответил я. — Он ведь нас не видел, верно?

— Не видел, но он же приемный сын… Никанорова, — прошептал Демид. — Если хоть один волосок упадёт с его головы, нам точно несдобровать!

Я понятия не имел кто такой этот Никаноров и чем опасен, но судя по тому как Демид пучил глаза, человек это был опасный, по крайней мере в системе координат ученика.

— Думаю, что его папаша не сильно обрадуется, если узнает, что его дорогой сыночек жрет запрещённые препараты.

Я с невозмутимым видом подтащил парня к тому шкафу, за которым только что прятался Яков — там места явно было побольше, чем в том небольшом шкафчике, что служил ширмой для тайника. Усадив его на нижнюю полку, словно фарфоровую куклу, я засунул ему в карман пустую пачку обезболивающих.

— Но… таблеток-то уже нет! — возразил Демид.

— Конечно, нет, — вставил Яков, выходящий из своей роли хорошего испуганного мальчика и с довольным видом ухмылявшийся. — Откуда им взяться, если он их уже все сожрал?

— Именно, — подтвердил я. — Кто поверит рассказам