Ария Вечности - Михаил Злобин

— Когда упадёт последняя песчинка — вы умрёте. Но у вас ещё есть шанс попытаться меня разубедить.

Для пущей наглядности, я создал на кончике пальца конструкт «Шила» и пустил его рядом с головой Элииры. Заклинание я сформировал настолько быстро, что темноликие заметили одну лишь крохотную вспышку. А уже через долю мгновения заострённая энергетическая игла чиркнула алавийку по мочке уха, оставив после себя тончайший порез. Таким образом я предостерёг гостий от необдуманных поступков и показал, что являюсь крайне опасным противником.

На самом деле, конечно же, я не собирался устраивать бойню в собственном доме. Не из соображений гуманизма, а из-за тех людей, кого должен защищать. Илисия, Вайола, наш нерождённый малыш — вдруг они пострадают во время магической схватки? Одному Многоокому известно, как эта Рен-Элиира могла обезопасить себя, приходя в моё жилище. Но если алавийки дадут мне хоть малейший повод заподозрить неладное — я прикончу их обеих. Без колебаний и долгих раздумий.

Стоит отдать должное, Элиира не пошевелилась и не оторвала ладоней от стола, даже после того, как я чуть не отхватил ей «Шилом» ухо. Только зрачки в её выразительных янтарных глазах увеличились в размерах, выдавая волнение, охватившее темноликую. А песок в колбах часов всё падал…

— Вам нечего опасаться, экселенс, — изрекла наконец Элиира. — Мы пришли одни, без оружия и злых умыслов. Я верю, вы не убьёте нас, поскольку вы не мясник. Я тщательно изучила весь ваш путь. Вы стратег или скорее игрок. И я пришла, чтобы предложить вам игру.

Заслышав эти слова, я внутренне досадливо поморщился. Как же мне не хотелось связываться с этой вне всяких сомнений ядовитой змеёй. Но я принял условия бога торговли, обмана и азарта, стал его эмиссаром. И теперь происходящее звучало как прозрачная подсказка от Ваэриса. К чему этот хитрый индюк меня подталкивает?

— Время, милария. Треть колбы уже опустела, — скучающим тоном поторопил я алавийку.

Та бросила на моё лицо мимолётный взгляд, и по задорным искоркам в глубине её глаз я осознал — она меня раскусила. Теперь темноликая уже и сама не верит в то, что я причиню ей вред. По крайней мере, прямо сейчас. Сдаётся мне, по проницательности и умению анализировать она даст сто очков вперёд любому.

— Мой отец — Рен-Хаан, один из самых авторитетных кардиналов Высшего Совета, экселенс. И он отправил меня на Старый континент с наказом принести ему вашу голову… — как ни в чём ни бывало продолжила Элиира.

Но тут в моей ладони вновь полыхнула магическая проекция. На сей раз более крупная и мощная. Веки алавийки непроизвольно дрогнули, а сама она заметно напряглась.

— Мне достаточно и такого признания, чтобы отправить ваши души в загробный мир, о котором грезят темноликие, — недобро прищурился я.

— И всё же, экселенс, вам наверняка для начала захочется услышать о ставках в нашей игре, а уже потом принимать решение. Я права?

Хотелось бы мне рявкнуть: «НЕТ!» и снести к абиссалийским демонам эту прелестную головушку с плеч. Всё моё естество требовало так и поступить. Но сильно сомневаюсь, что Ваэрис свёл меня с данной особой именно для этого. Проклятые боги и их полунамёки!

— Половина колбы уже опустела, а я всё ещё не понял, чего вам нужно, — изрёк я, внимательно изучая безукоризненное лицо собеседницы.

— Я хочу разгадать вас, экселенс. Узнать, как Ризант нор Адамастро преобразился в Маэстро. Понять и постичь ваше учение, которое, по словам моей спутницы, во многом опережает даже чародейскую мысль Высшего Капитулата. Исходя из ваших деяний — вы опасный и жестокий соперник. Однако многие победы вы одерживали исключительно потому, что противники недооценивали вас. Мне любопытно, как вы поведёте себя сейчас, когда все маски сброшены.

— Изо всех сил стараюсь понять, к чему мне вообще принимать участие в подобных играх, — не оценил я такой откровенности.

— А если я скажу, что готова открыть вам тайны Арикании? Наивысшей формы магии, доступной смертным. Я наслышана, что кое-какие познания в этой области у вас уже есть. Но они, судя по всему, ограничиваются лишь одной из пяти природных сфер, а именно земли. Я же посвящу вас в оставшиеся четыре — сферы воды, воздуха, огня и чистой энергии. Как по-вашему, экселенс, достойная ли награда?

Глава 17

Выйдя на свежий воздух, Лаайда вдохнула полной грудью и посмотрела на звёзды, будто и не чаяла их больше увидеть. Ей до последнего не верилось, что Риз отпустит их живыми. Слишком уж сильна была в нём ненависть к первородной расе. Но Рен-Элиира удивительно точно предугадала реакцию Ризанта. Однако она, кажется, рассчитывала на совсем иной исход. Раздражение прорывалось наружу в каждом её жесте, шаге и даже вдохе. И в конце концов, она не выдержала:

— Нет, ну каков прохвост этот Маэстро! Ну скажи, Лаайда, кто в здравом уме откажется от возможности прикоснуться к тайнам высшей магии? Как он мог вместо этого отправить меня искать какого-то грязнорожденного!

— Веил’ди, нужно благодарить Каарнвадера, что мы вообще на своих ногах вышли оттуда, — облегчённо выдохнула собеседница. — Экселенс нор Адамастро опасный человек, я удивлена, что он нас отпустил.

— Знаешь, я, пожалуй, тоже, — криво ухмыльнулась Рен-Элиира, ускоряя шаг. — Я ожидала какого угодно исхода, но не такого. В процессе разговора мне было сложно прочесть полукровку. В какой-то момент я испугалась, что он действительно нас убьёт. А потом, когда я начала думать, что подсадила его на крючок, он словно в насмешку швырнул это своё глупое задание и выставил нас вон. Как он там сказал, напомни?

— «Чтобы играть со мной за одним столом, смазливой мордашки мало. Сначала докажи, что ты сама не пешка», веил’ди. Так он сказал, — дословно повторила Лаайда.

— Да, каков же нахал! — будто бы восхитилась Элиира. — Как думаешь, у меня получится его соблазнить?

— Я… кха… почему вы задаёте такие вопросы, госпожа? — аж поперхнулась спутница.

— О, Многоокий Создатель, Лаайда, сколько тебе лет? — наградила дочь кардинала свою помощницу трудночитаемым взглядом.

— Сто пятнадцать, веил’ди…

— Да? Я думала тебе не меньше двух сотен. Уж больно ты спокойна и рассудительна. А у тебя уже были мужчины?

— Были, — залилась краской Лаайда, отчего её смуглая кожа приобрела ещё более