Мой Мир. Начало - Юджин ЮДД

Вот это другое дело. Я, не снимая ногу с трапа, обернулся. Передо мной стояла изящная девушка. Тип лица, как говорили в нашем мире – сердцевидный. Огромные ярко-синие глаза, густые волосы стянуты в тугой пучок, синее облегающее платье подчеркивает изящество фигуры. Она, в отличие от остальных, не сжимала колени. Ее связь с товаркой на корабле была видна только по периодически расширяющимся зрачкам. Аура, я бы сказал, упругая, темно-синего цвета. Шарик, размером с грецкий орех, тревожно пульсировал. Что же, а вот это может быть. Я спросил у Своих. Последовала некоторая пауза.

– Может быть, – неуверенно сказали они. – Но уж точно не те.

– Ну хорошо, попробуем, – сказал я.

Я молча развернулся и полез вверх. Когда долез до верха и перекинул ногу, то обернулся вниз. На меня смотрели два расширенных глаза, полные слез.

– Чего стоишь, лезь… – кинул я. – Остальным не отплывать. Ждать здесь. Заберете свою подругу.

Лезть в узком платье было неудобно, и девушка вынуждена была задрать его выше колен. Я не стал ее ждать и неторопливо пошел по направлению к каюте. Она, чтобы догнать меня, должна была двигаться максимально быстро. К каюте мы подошли практически одновременно. Я открыл дверь и пропустил ее внутрь. Она прошла, обернулась на меня и увидела свою товарку. У обеих глаза расширились.

– Лора?

– Латиция?! Ты?!

– Да. Он не захотел никого другого.

– А как же Дорн?

– А что делать? Не пойду я – не будет никакого Дорна.

– Что скажет мать?

– А что ей сказать? Она расплачивается за собственную жадность. Не плохо мы до этого пиратства жили, не богато, но не плохо. И не так уж и нужен был этот диплом. Я залезла на корабль по своей воле, мать не знает.

Девочка начинала мне нравиться. Характер – железный.

Я с интересом наблюдал за этим диалогом. Просканировав несчастную Лору, я понял, что Латиция единственная дочь директрисы школы. Самая любимая и поэтому оберегаемо-угнетаемая. Дорн – ее жених, сын богатого, но безродного скотопромышленника. Как казалось матери – выгодная партия – их школа получит деньги, а скотопромышленник – уважение высшего света. История, старая как мир. Молодые люди симпатизировали друг другу, но, самое главное, они, наконец, выходили из-под опеки родителей. Скотопромышленник уже построил для сына дом, во дворе которого была выложена синяя башенка для невестки.

Лора страдальчески на меня посмотрела.

– Господин, наш директор просит войти с ним в контакт.

Я подошел к ней и воткнул палец во влагалище. Вошел в контакт. Понял, что канал закрыт и нас слышат только трое – директриса, Лора и, собственно, я. Я для интереса, отзеркалил контакт на Латицию. Ее глаза расширились от удивления – она явно не представляла, что это возможно.

Дальше пошел поток сознания со стороны директрисы. Она, как квочка, кинулась защищать свою дочь. Я был и монстр, и злодей, и негодяй. Она кричала, что если я обижу ее девочку, то она достанет меня из-под земли. Периодически ее крики прерывались стонами от реакции с младшей. Я послушал пять минут. Мои ржали в голос. Когда надоело, я сказал: ее никто не держит, она может быть свободна. И активизировал разрушитель. Правда, в слабом режиме. Он мгновенно сломал «защиту», которую попытались соорудить непутевые волшебницы, и стал пожирать их ауру. Она пораженно замолчала, поняв, что сейчас, просто вот сейчас все кончится. В канал ворвался звонкий от напряжения и эмоций эмпирический голос Латиции:

– МАМА! Я сама пошла! Я постараюсь ему понравиться! Прекрати!

Повисла звенящая тишина. Разрушитель остановил движение. Я сказал:

– Завтра вы поймете мое решение. Молитесь, если есть кому, – и грубо разорвал контакт.

Во мне начала закипать ярость. Наверное, я как-то изменился, потому что в глазах Латиции был страх. А вот в глазах Лоры плескался просто беспредельный ужас. Перед ее глазами вставали картины моего кровавого безумия на корабле и дикий крик младшей, когда ее корабль отходил от нашего. Кстати, я отзеркалил эти картинки на Латицию.

Корни, держащие Лору, с чпоканьем убрались в стену. На ее голове остались две большие ветки, в виде рогов. Я схватил ее за волосы и потащил к их кораблю. Перегнувшись вниз, я сбросил ее на палубу. Ее товарки испуганно прижались в углу.

– Забирайте эту тварь и уходите. А ты не никогда не сможешь убрать эти рога. И каждый будет знать, что ты пособничала пиратам, – я напрягся и произвел некоторые трансформации с ее «рогами». – Это яблоня, – продолжил я. – Жри урожай, хоть с голоду не сдохнешь. ПОШЛИ отсюда!

Синий кораблик, сначала тихо, а потом все быстрее начал уходить в сторону порта.

По дороге я встретил капитана (команда и так глазела из различных углов, боясь показаться мне на глаза).

– Кэп, сегодня ночуем на рейде, – бросил я и с грохотом закрыл дверь к себе в каюту.

Не глядя на Латицию, я разделся, лег на кровать и повернулся к стене.

– А что мне делать?

– Что хочешь. Можешь спать, можешь уходить. Переночуешь на палубе, мне все равно. Разрушитель я остановил. Попроси капитана, он завтра отвезет тебя на берег.

Дальше я рывком провалился в медитацию. Я осмотрел себя – аура клубилась тревожным серым дымом, а по шару проскакивали багровые сполохи. Я с трудом погасил ярость. Вообще, с каждым разом я все легче в нее впадал и все сложнее выходил. Вообще-то мне это не очень понравилось. В углу тревожно мигали три огонька. Не хочу сейчас с ними общаться, подумал я и отключил их. Затем провалился в сон. Из сна меня выдернул сигнал тревоги от моих. Оказывается, была попытка проникновения Черными через павильон. Моя мембрана сработала расчётно, и три трупа были утилизированы первичным огнем. «Да когда же вы успокоитесь», – подумал я и связался с Хлыстом.

– Ты нашел то место, которое мы видели у черного в памяти?

– Не уверен. Мне кажется, это было на Длинном острове. Вернее, на одном из маленьких островов, входящих в его группу. Но я был там больше тысячи лет назад. Горы на горизонте, по-моему, не сильно изменились.

– Хорошо, наведаемся туда после столицы.

Вообще откат от ярости действовал на меня интересно. Член стоял как кол. Это состояние меня не сильно беспокоило, просто я отметил это как факт. В углу