Газлайтер. Том 37 - Григорий Володин

Даня деловито добавляет:

— Глянь пропущенные. В мире дампиров он не ловил. Сейчас магическая сеть должна восстановиться и указывать в том числе пропущенные вызовы.

Альва прокручивает на экране кристалла список вызовов и зачитывает:

— Масаса раз пятнадцать звонила. А Председатель Хоттабыч звонил три раза.

Даня присвистывает:

— Ха, даже Председатель звонил? И не один раз. Похоже, на редкий случай. Это значит, в Организации беспокоятся о чем-то важном.

Лакомка уточняет:

— Например?

Даня отвечает так, будто вывод лежит на поверхности:

— Например, Темискирой, которая внезапно появилась.

— Они могли как-то это понять?

— Думаю, Спутник как высший сканер имеет очень много возможностей в плане отслеживания сигналов по всему мирозданию. Тем более что Световое Дерево — слон, который в комнате не спрячешь. Оно испускает характерное магическое сияние. Сияние магического синтеза.

На последнем слове голос Данилы становится резковатым, и Лакомка мягко спрашивает:

— Магический синтез — это что-то плохое?

— Плохими бывают только люди и нелюди. Какое-то время я жил в мире, где открыли атомную энергию. С ее помощью можно было творить как плохое, так и хорошее. В итоге выбрали второе и сожгли весь мир.

Лакомка замирает. Она никогда раньше не слышала от своего мелиндо такой истории. Альва давно понимала, что он человек необычный, но сейчас Даня приоткрыл ещё один пласт своей тайны.

— Магический синтез похож на эту атомную энергию? — спрашивает она обеспокоенно.

— Только концептуально, — отвечает Даня. — Он тоже может стать благом или злом. Но о Световом Дереве будем думать позже.

Она кивает, полностью доверившись своему мелиндо:

— Что будем делать с Организацией?

Даня усмехается коротко, уверенно:

— Ничего. В мир дампиров ведёт только один портальный коридор. И если Организаторы придут именно через него — нам же лучше. Будут моими союзниками и помогут разобраться с дампирами.

Лакомка кивает, но вдруг резко замирает. С улицы доносится детский крик.

— Ой, волшебные лотосы… — роняет альва.

Она быстро подходит к окну, отодвигает занавеску и закатывает глаза. На дворе Олежек, сияющий как маленькое солнце, уже успел вскарабкаться на Пса и теперь гордо сидит на его спине. Огромный Пёс же равнодушно ходит кругами по двору, иногда приостанавливаясь, чтобы оглядеться.

Лакомка выдыхает с усталой нежностью, уже не удивляясь происходящему:

— Наш Олежек пытается приручить Багрового Зверя. Ну прямо весь в отца.

* * *

За несколько часов до того, как Организаторы придут в мир дампиров.

Я веду китов, сидя на Золотом Драконе, и направляю их туманными метками. Сзади меня на Золотом сидят Светка и Змейка.

Метки из серых клубов меняются, переливаясь и сгущаясь, и одиннадцать китов послушно идут по траектории, которую я им задаю. Их огромные туши пересекают море синхронно, и стая движется к Темискире почти как армейский строй. Разумеется, все киты не поместятся в маленькую гавань Женского Дворца. Внутрь плывёт только тот, на котором сидят амазонки, Маша и Красивая. Остальных я оставляю ждать снаружи, придерживая их в заливе.

Я даю знак, и десять китов остаются в заливе, перестав реветь.

Сам я направляю Золотого к пристани Женского Дворца. Мы снижаемся, чешуя дракона переливается. Я всё ещё в туманном доспехе, который слегка переливается кровавым отливом, и спускаюсь с Дракона, используя туманные крылья — быстрый прыжок вниз, мягкое приземление.

Диана стоит на пристани. На ней белая одежда, напоминающая сочетание топа и длинной юбки до пола — наряд подчёркивает её идеальную фигуру. Полубогиня встречает меня хмурым взглядом, вся напряженная, настороженная:

— Надеюсь, ты не дампирский принц.

Я скидываю туманный доспех, позволяю ему раствориться в воздухе, и говорю равнодушно:

— Нет, всего лишь телепат.

Диана качает головой, будто всё ещё не отошла от увиденного, и отвечает настороженно:

— Ты точно не принадлежишь королевскому роду дампиров? А то я уже не знаю, что и думать о тебе.

Я пожимаю плечами спокойно:

— У меня есть свой род и своё королевство. И чужого мне не нужно.

Диана продолжает смотреть на меня так, будто перед ней стоит не человек, а редкий артефакт, о свойствах которого она не уверена.

Тем временем Светка, спустившаяся с Золотого, тихо бросает Маше по мыслеречи:

— Только этой кикиморы нам не хватало!

Маша отвечает ей в тот же канал, стараясь быть сдержанной:

— Свет, Диана — жена Багрового Властелина. Даня точно не будет с ней связываться.

Светка хмыкает, с плохо скрытым раздражением:

— Ты это ей скажи. Вон как пялится на Даню.

Маша фыркает:

— Да они все пялятся, — и я вижу, как мысленно она указывает на окружающих нас амазонок. Действительно, эти грозные воительницы, многие достигшие искусного мастерства в своей стихии, по сути всего лишь девушки, которые долго сидели взаперти на острове под надзором зеленоволосой полубогини. А теперь им открылся огромный мир, да и я внёс свою лепту — казалось бы, в нарушение всякой логики манипулирую разными стихиями, управляю дампирскими китами да летаю на Золотом Драконе. Неудивительно, что амазонки до сих пор нижние челюсти не могут подобрать, хоть та же суровая Алкмена, чья пышная грудь так бурно вздымается.

Но жены мои что-то заболтались ни о чем, да еще и меня почему-то заставляют это слушать. Я недовольно вмешиваюсь в клубок сплетен, раскручивающийся прямо в моей голове:

— Девушки, вы бы хоть без меня это обсуждали.

Светка ойкает, явно неспециально меня подключили к каналу, — но тут же спохватывается и, сделав уверенный вид, заявляет:

— А вдруг тебе интересно?

Я просто отрубаю мысленный канал. Потом уже бывшая Соколова получит нагоняй за то, что до сих

пор косячит с настройкой мыслеречи.

Диана, конечно, не зная о всей этой внутренней перепалке, хмурит лоб и переводит взгляд на море:

— Десять китов остались в заливе?

Я киваю:

— Да им нечего тут делать. Гавань маленькая. Там покормятся рыбой, тем более что, скорее всего, мы недолго задержимся на острове.

Вопросительный взгляд Дианы я игнорирую. Пусть думает, что хочет. Хоть полубогиня, хоть нет, но искусство манипуляции действует и на неё. А мне надо получить карт-бланш, чтобы спасти её народ «сильных независимых женщин».

Неожиданно к нам подходит Красивая. Она хлещет себя по бокам тигриным хвостом — нервно, но при этом с полной убеждённостью в янтарных глазах, явно что-то решив для себя. Через мгновение я чувствую резкий всплеск магии — и она превращается в красноволосую девушку. Переход настолько стремительный,