Локки. Потомок бога. Книга 11 - Евгений Валерьевич Решетов

— Чего? — отозвался пролетавший мимо дракончик.

— Ты знаешь, кто это? — кивнул Шилов на мрачного Громова.

Апофис заложил вираж и приземлился на площадь, подняв тучку пыли.

Он с изумлением вытянул шею, понюхал воздух и ошарашенно произнёс:

— Так это же бывшее тело Локки! Но что с ним случилось? Его забыли в кладовой на месяц, где он отъедался беконом и колбасами?

— Вы не знаете, как тяжело мне пришлось… — пробурчал Александр, сощурив глаза.

— О, ты ещё не знаешь, как тяжело тебе будет. Это я тебе обещаю, — подмигнул ему Шилов, азартно потирая руки. — Скоро ты у меня вернёшь былую форму. А я как раз вспомню свои тренерские навыки.

— Твой дедушка дал нам полный карт-бланш, — вставила с улыбкой баронесса.

* * *

Чёрный город, турнир Кхарна

Морозный воздух пропитался запахом крови, ароматом гари от горящих факелов и каким-то безудержно варварским весельем. Публика разгорячилась настолько, что все свистели, кричали и пили медовуху так, словно не рассчитывали дожить до утра.

А кому-то стало настолько жарко, что шубы полетели с плеч. Мне даже на глаза попались совокупляющиеся парочки.

— Какая-то прям варварская вакханалия. Даже в Гар-Ног-Тоне такого не было, — удивился Мых.

Он вместе со мной, Рубакой и Инварром покинул ложу Хеймдалля. И теперь мы стояли возле покрытого изморозью бортика, отделяющего зрителей от арены. Её грязная поверхность, покрытая перемешанным с кровью снегом, находилась двумя метрами ниже.

Помимо нас, довольно много людей решили покинуть свои места и смотреть бои именно отсюда. Народ рассредоточился вокруг арены. Кто-то даже перевешивался через бортик, словно хотел спрыгнуть к бойцам с молотами. Те уже заполонили арену.

Крушитель, естественно, тоже стоял напротив своего противника. Тот оказался ему по грудь и раза в два легче, из-за чего Крушитель презрительно кривил покрытые язвами губы.

— Да, вакханалия, — протянул я, повторив слова старика. — Но мы же попали на турнир бога Хаоса. Странно было ожидать здесь камерную обстановку, классическую музыку и чаепитие с отставленным мизинчиком.

— Ага, — поддакнул чёрт и впился взглядом в Крушителя. Причём смотрел он на него скорее как на соперника, а не как на сотоварища.

— Мых, ты уже сделал то, что я приказал?

Мой взор упал на старика, поблескивающего плешью в свете факелов и электрических фонарей.

— Ага. Сделал ставки на Крушителя и Инварра. Но не пойму, зачем вам это? Разве у вас нет денег? — спросил Мых, глядя на меня выжженными возрастом мутноватыми глазами.

— Дело не в деньгах, а в азарте и желании щёлкнуть по носу небожителей. Ты же пари заключал только с ними? Простые смертные меня не интересуют.

— С ними, с ними, — покивал старик и глянул на сатира.

Тот резко опустил руку, возвещая начало схваток.

Надо сказать, битва молотами — это отдельный вид искусства. Словно десятки молотобойцев сошлись друг с другом. О фехтовании тут, конечно, и речи не шло, ведь без хорошего замаха никого особо и не ударишь молотом.

Хотя Крушитель с его дикой физической силой умудрялся-таки тыкать в противника боевой частью своего чудовищного оружия. И вроде такой тычок со стороны не выглядел грозно. Но когда Крушитель попал в грудину сопернику, тот грохнулся на спину, его оружие отлетело в сторону, а лицо исказила гримаса боли и испуга.

Однако он шустро перевернулся через левый бок, судорожно пытаясь схватить молот и вскочить. Но Крушитель оказался быстрее. Его гигантский молот опустился прямо между лопатками, буквально смяв противника, переломав все кости и почти вбив его в промёрзшую землю.

— Клянусь душой Локи, как удар молотком по жабе, — прошептал я себе под нос, глядя, как кровь, раздроблённые кости и красные ошмётки весело разлетелись во все стороны. — Мощно, пожри меня Хель.

Крушитель расправился с соперником секунд за пятнадцать, после чего с довольным видом упёрся боевой частью молота в землю и повернулся в мою сторону. Но посмотрел не на меня, а на Инварра, да ещё насмешливо ему подмигнул. Мол, смотри, как быстро я своего уделал.

— Р-р-р, — донеслось от чёрта глухое, почти звериное ворчание.

— Так! — сразу же строго бросил я Инварру. — Если вы, два идиота, начнёте соревноваться, кто быстрее уложит своего противника, я вас обоих отправлю сортиры чистить в Гар-Ног-Тоне. Вы же понимаете, что такая гонка добром не кончится? Один из вас поторопится, ошибётся — и точно такой же расплющенной лягушкой будет лежать на арене. Понял, что я сказал?

— Понял, — буркнул он, нервно дёргая хвостом.

— И Крушителю передай. Хотя нет, я сам с ним проведу воспитательную беседу, — хмуро сказал я, попутно заметив идущего ко мне мужчину с загорелым лицом, покрытым десятками шрамов.

Его цепкие, колючие глаза пробежались по мне, а руки поправили белоснежный хитон на мускулистом теле со вздутыми венами. Он в нём выглядел дико на фоне зимы и шуб. У него даже шапки не было. Густые, завивающиеся чёрные волосы закрывали уши, а прямой греческий нос втягивал холодный воздух.

Хм, кажется, где-то я видел этого горячего парня.

— Локки Великолепный? — с уважением спросил тот хриплым голосом.

— Это будет зависеть от того, что вы от него хотите, — ответил я и взглядом показал Инварру, чтобы тот вместе с Рубакой и Мыхом отошёл подальше.

Чёрт понял меня и двинулся к старику, бросив на неизвестного хмурый взгляд. А тот скользнул по нему оценивающим взором: осмотрел и копыта, и мышцы, и хвост.

— Не надо так смотреть на моего воина. Он не продаётся и внаём не сдаётся, какие бы вы не посулили деньги за те извращения, что хотите с ним сделать, — выдал я, осуждающе посмотрев на смуглого.

— Почему вы подумали, что у меня в голове какие-то извращения⁈ — удивился тот, вскинув чёрные брови.

— Вы полубог из греческого пантеона. Все знают, как подобные ребята развлекаются. Их хлебом не корми, а дай поиметь какую-нибудь козу.

— Локки, вы только что оскорбили целый пантеон, — заиграл желваками небожитель.

— Ошибаетесь. Просто пересказал слух, известный всем. Хотите докажу? — ухмыльнулся я и, не дожидаясь его ответа, громко спросил: — Кого предпочитают любвеобильные боги греческого пантеона⁈

— Коз! — закричал кто-то с трибуны, встав с кресла.

— Сатиров! — выпалил другой, перекрыв свист и вопли тех, кто следил за боями на арене.

— Овец! — прозвучал ещё один вариант сквозь шум схваток и крики толпы.

— Ну вот, вы сами все услышали, — кивнул я на публику.

Грек ожёг недовольным взглядом зрителей, а затем процедил, исподлобья глядя на меня:

— Вы ещё хуже, чем о вас говорили.

— О, благодарю, я тщательно работаю над своей репутацией.

— Давайте без этих ваших острот.