Товарищ Гроза. Книга 1 - Милослав Григорьевич Князев

игре в длинную этого не надо, достаточно вообще любой мелочи. Через сто лет на Земле будут жить совсем другие люди, даже если не изменится ни политический строй, ни что-либо другое.

Этим я и объяснил, почему при путешествии в прошлое образуется новая временная линия, которая не позволяет изменить собственное будущее. Да, тут были не только научные теории, но и чисто мои личные предположения, основанные исключительно на логике и здравом смысле. Зачем это нужно Системе или тем сектантам, которые нам её навязали, никто не знает. О том, что эта временная линия существует лишь до тех пор, пока в ней нахожусь я, рассказывать не стал. Возможно, и не стану.

За последний год возникло множество теорий — не только о перемещении во времени и временных линиях, но и о том, что такие линии никуда не исчезают после ухода игрока. Система их для чего-то использует. Или, наоборот, не использует — так как после смерти или ухода игрока не имеет к ним никакого доступа. А следовательно, для неё они не существуют.

Однако по понятным причинам ни одна из этих теорий подтверждена не была. Да и логики там присутствовало не так чтобы сильномного. Основной посыл: люди просто не желали признавать, что линии, из которых они вернулись, и для создания которых приложили немало усилий, исчезают бесследно и навсегда.

Чемдальше я рассказывал, тем больше она мне верила. Что, в общем-то, и неудивительно. Это в нашем времени все знакомы с фантастикой, и такие обсуждения ровно ничего не значат. Даже если ты сам назовёшься путешественником во времени, всё равно найдутся те, кто знает лучше. Тут фантастика ещё не развилась до такого глобального охвата всех аспектов жизни. Когда даже совершенно не увлекающийся ею человек всё равно не мог ничего не слышать про путешествия во времени, эльфов с гномами и Гарри Поттера. Если говорю, что при эффекте бабочки так и будет, то значит так и будет.

Я тем временем почувствовал жажду. Раз уж продемонстрировал возможности пространственного кармана, то и дальше не было смысла их скрывать. Захотел попить — достал флягу, что может быть естественнее? Поймал взгляд девушки и протянул ей. Но сначала на всякий случай предупредил:

— Только там простая вода из ручья, некипячёная.

Та отпила, посмотрев на меня с некоторым недоумением. Ну да, это у нас даже самую чистую питьевую воду из-под крана многие пить боятся. Жертвы коммерческой рекламы фильтров и бутилированной воды. В середине двадцатого века люди более рациональны. И из колодца напьются, и из ручья, и даже из реки могут. И ничего им за это не будет.

Ещё заметил, что Любовь Орлова время от времени невольно бросает взгляд на стоящий чуть в стороне от костра мешок с пшеницей. Нетрудно догадаться почему: той неполной половиной солдатского котелка с кашей особо не наешься. Однако предлагать приготовить ещё я не спешил. Это мне с моими десятками здоровья и живучести, а также девяткой выносливости ничего не будет — хоть обожрись после недельной голодовки. Она — простой человек, а не игрок, поэтому для неё последствия обязательно проявятся. Так что перед следующим приёмом пищи лучше немного подождать. Хотя я и сам не против повторить.

— И как там у вас в будущем, коммунизм построили? — задала абсолютно неожиданный вопрос Любовь Орлова.

Глава 13. Точная дата

Глава 13. Точная дата

Я, если честно, даже немного удивился, в смысле, офигел. Похоже, от неё не укрылось моё удивление. Не стала изгибать бровь, чтобы не потревожить рану, но всё же смогла продемонстрировать одним взглядом своё недоумение.

— Ну, как бы этот вопрос я ожидал услышать от кого угодно, но не от бывшей дворянки, — пояснил ей.

— И всё же?

— Нет, не построили.

— И что тогда у вас там, в будущем?

— Ну как тебе сказать… Официально политический строй называется капитализмом. И не только в России, а вообще почти на всей планете. На самом деле с современной точки зрения — в том смысле, что современной для тебя — правильнее называть этот строй социализмом. Капиталистическим социализмом.

— В смысле? — удивилась она.

— Ну вот сейчас здесь, в Советском Союзе, коммунистический социализм, а там, у нас — капиталистический. Социальные гарантии, отпуска, бесплатное образование, восьмичасовой рабочий день, пенсии и прочее, прочее, прочее. Тут всего этого добились коммунисты, а там всё это устроили капиталисты. Только не ради простых людей, как они это кричат на каждом углу. Просто обосрались от страха, что и у них коммунизм наступит. Сначала из-за нашей революции, а потом, когда мы победили в эту войну.

Сделал паузу и подтвердил:

— Да, мы победим, можешь не сомневаться. Ну так вот, когда Советский Союз одержал абсолютную, бесспорную, не вызывающую абсолютно ни у кого сомнений победу, стало ясно, что военными методами его не сломить и надо что-то делать. Причём не силой, как они привыкли. Вот и начали заигрывать со своими рабочими, чтобы те не захотели того же самого.

Заметил некоторый скепсис в её взгляде и решил пояснить:

— И ты думаешь, что я сам коммунист, поэтому хвалю одних и ругаю других, то нет. Если тебя вдруг интересуют лично мои политические убеждения, то они ближе всего к социалистической монархии. Это когда всё то же самое гарантирует монарх.

— Ага, подозреваю, что именно с тобой в качестве этого монарха, — улыбнулась девушка.

— Тебе говорили, что ты не только красивая, но ещё и умная? — тут же спросил я.

— Про красивую вообще никто, кроме тебя, не говорил. А про умную — да, бывало.

— Ну так вот, они не соврали. Что же касается красивой… В разное время разные стандарты. Если здесь и сейчас та Любовь Орлова является эталоном женской красоты, то в моё время ближе всего к такому была бы именно ты.

Засыпанная комплиментами девушка даже слегка смутилась. Потом вроде как согласилась:

— Ладно, мистер Гроза, допустим, я тебе верю.

— Вот ты сама морщишься, когда я произношу слово «товарищ», а мне, в свою очередь, не нравится «мистер». От американца или англичанина я ещё стерплю, потому что они по другому не умеют, а от остальных не собираюсь. Пожалуйста, не называй меня больше так, тем более причин для подобного обращения нет.

— И как тогда?

— Даже не знаю, просто по имени можешь. «Товарищем» не предлагаю, это ещё заслужить надо. Как называться, так и называть.

— А я, выходит, не заслужила?

— Выходит, — не стал скрывать я. После чего спросил: — Не