Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

class="p1">«Хватит уже эмоциями фонтанировать, — недовольно пробормотал Або. — Голова у нашего менталиста болит. Сильно. В этом помещении полностью блокируются энергетические потоки. Пользоваться даром невозможно. И, что самое отвратительное, чем дольше в такой допросной находится одарённый, тем хуже себя чувствует. За Кони не беспокойся. Ему не впервой. Справится».

Я прислушалась к своему телу. Не обнаружив ничего особенного, недоверчиво отметила:

«Со мной всё в порядке».

«Естественно. Иначе и быть не могло. Заблокировать дар серебряной ведьмы современными технологиями не выйдет. Теперь в этом и прокурор не сомневается».

Что? Выходит, на мне опыты ставят? А если бы на меня подействовало? Плевать, что беременна? Ах вы, суки!

Гнев опалил разум. Ладони сами собой сжались в кулаки. Казалось, ещё чуть-чуть, и у меня из ноздрей пойдёт пар.

«Саша, возьми себя в руки. Вспомни, о чём тебя просил муж!» — строго потребовал ушастый.

Что вспоминать-то⁈ Дима просил слушать и не нервничать. Стоп. А не опасался ли Рюрикович, что могу разбушеваться? Может, он поэтому и хотел со мной поговорить, как проснусь? Твою ж мать!

Стиснув зубы, я закрыла глаза, положила руки на колени. Глубокий вдох, медленный выдох. Пульс замедляется. Вдох-выдох. Желание набить морду прокурору стихает. Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Глухо чмокнула дверь. Не размыкая век, я слушала, как кто-то вошёл, пересёк комнату, уселся за стол.

— Госпожа Апраксина, соблаговолите проснуться, — не попросил, но приказал незнакомый мужчина.

Я открыла глаза, посмотрела на сидящего предо мной человека. Незнакомец в тёмно-синей униформе с золотыми погонами не сводил с меня тяжёлого, колючего взгляда.

Наверное, это и есть прокурор Владимирской губернии. Так и будет в гляделки играть? Впрочем, пусть смотрит. Пришёл бы раньше, фиг его знает, чем бы всё закончилось. А теперь мне уже фиолетово.

— Госпожа Апраксина, вы обвиняетесь в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью нетитулованному дворянину Золотницкому Антону Леонидовичу, — безэмоционально сообщил незнакомец. — Сегодня утром от вашего адвоката поступило уведомление о том, что вы отказываетесь отвечать на какие-либо вопросы в ходе следствия. Документ зарегистрирован в установленном порядке и приобщён к материалам уголовного дела. Вы настаиваете на отказе в даче показаний?

О как. Ай да Кони. Приятно удивил.

Сложив руки на своём «арбузе», я лаконично ответила:

— Да.

— Боярышня Апраксина, обязан вас предупредить: отказываясь отвечать на вопросы следствия, вы лишаете себя возможности смягчения наказания. Вы причинили тяжкий вред здоровью подданного Российской Империи. Данное правонарушение классифицируется как тяжкое преступление. Вам грозит лишение свободы сроком от десяти до двадцати пяти лет.

Под ложечкой засосало. Не будь я уверена, что никто не посадит меня в тюрьму, то определённо начала бы бояться.

— Станислав Филиппович, вы оказываете давление на мою клиентку. Это недопустимо, — просипел мой зеленоватый защитник и с явным усилием расправил плечи.

— Господин Кони, я действую в рамках установленной процедуры. И вам это известно, — равнодушно бросил прокурор. — Госпожа Апраксина, довожу до вашего сведения, что до передачи дела в суд вам запрещается покидать город Владимир. В противном случае вы будете заключены под стражу. Если вы полагаете, что вашу свободу невозможно ограничить, то вынужден вас разочаровать. У нас есть камеры, из которых даже серебряная ведьма не сумеет открыть туманный тоннель.

По спине пробежал неприятный холодок. Вроде ничего такого этот человек не говорил и не делал, но он меня откровенно напрягал.

Глянув на наручные часы, прокурор бесстрастно обратился к Кони:

— Напрасно вы надеетесь на своё ораторское мастерство и зря обнадёживаете свою клиентку. Беременность боярышни Апраксиной не смягчит присяжных, напротив, лишь усугубит её и без того незавидное положение. Суд ни при каких условиях не оправдает преступившую закон и поправшую все этические нормы серебряную ведьму. Госпожу Апраксину осудят по всей строгости закона, — он грозно прищурился и бросил уже мне: — Его величество будет доволен приговором.

Зашибись. С чего вдруг упомянул Рюриковича? Мне только вспышки ненависти сейчас и не хватало.

Я не шелохнулась, не издала ни звука.

— Вы свободны, госпожа Апраксина. Пока свободны, — мимолётно усмехнувшись, Станислав Филиппович встал из-за стола и первым покинул помещение.

— Пойдёмте, Александра, — с явным облегчением предложил Кони.

Опираясь на ладонь адвоката, я с усилием поднялась: ноги затекли. Неожиданно в животе что-то потянуло, тихонько кольнуло и сразу же отпустило.

А вдруг я и правда потеряю малыша⁈

От страха за ребенка тревожно забилось сердце, в горле пересохло.

«Саша, ты как?» — обеспокоенно спросил Або.

«В норме. Пошли отсюда», — поглаживая «пузожителя», я торопливо пошла прочь из допросной.

­­­­­­­

­­­­­­­­ ____________________

Черновая авторская вычитка.

Глава 22

Вечер. Особняк Апраксиных

Я стояла на террасе главного дома. Зябко кутаясь в шубку, наблюдала за своим управляющим: аккуратно положив на заднее сиденье автомобиля саквояж с деньгами, Иван Иванович уважительно мне поклонился, сел за руль. Через несколько минут двигатель заурчал, машина медленно поехала к выезду.

Закусив губу, я с тоской посмотрела на поблескивающий в свете фонарей снег. Лицын приезжал ко мне не с хорошими, а с очень плохими новостями: сегодня все деловые партнёры разорвали контракты с боярским родом Апраксиных. Причём уведомили об этом практически одномоментно. Отчего так случилось можно и не гадать: обещанная Силантьевым экономическая блокада началась.

Что делать дальше, я не имела ни малейшего представления. Увы, нет ни опыта, ни нужных знаний. Иван Иванович предложил выход: воспользоваться вынужденным простоем и заменить устаревшее оборудование на новое. В общем будем усиленно изображать, что у нас всё хорошо. А вот что потом — тайна, покрытая мраком.

На что Лицын рассчитывает? Где собрался искать новых компаньонов? Хрен его знает. Всё одно к одному. Господи, как же я устала.

Одинокая слезинка скатилась по щеке, за ней вторая. На душе было тяжко. Очень.

«Кого хороним?» — деловито осведомился непонятно где находящийся Або.

Я печально усмехнулась.

«Надежды на лучшее. Всё плохо, ушастик. Ко всему прочему, похоже, и бизнесу рода пришёл конец».

«Да-а-а? — скептически протянул Або. — А если посмотреть на сложившуюся ситуацию с другой стороны?»

«О чём ты? Не понимаю», — нахмурившись, оттёрла солёную влагу с лица.

«Оно и видно, что не понимаешь, — съехидничал ушастый. — Слышал я вашу беседу с Лицыным. Он тебе русским языком сказал, что замена оборудования займёт месяц. И-и-и? Никаких светлых мыслей в твоей головушке не появилось?»

«Або, прекращай издеваться. Нарываешься», — не понимая, на что намекает лопоухий, я начала сердиться.

«Нервные-то какие все пошли, —