Броня Молчания - Владимир Осипцов

Ракшас посмотрел на неё:

— Не бойтесь, ханум! Прорвёмся мы тут, не такое бывало!

— Бывало… — послушно повторила она.

Хасан махнул рукой. Её надо было скорее вытащить на свежий воздух, чтобы голова очистилась от этой дури…

… «Теперь что?»

— Вышли к камерам. Вот они, смотрите.

— Мелковат…

— Принцесса под нашим контролем — бросьте вы эту затею, берите его. Голову даю — один он.

— Если она под нашим контролем, так чего волноваться⁈ Им нужна боевая группа, чтобы нейтрализовать внешний пояс охраны — я её и жду…

— А если боевой группы не окажется?

— Чем мы рискуем?..

…Хасан, наконец, понял, куда им надо — в комнату охраны. Шебанутые бабы растащили почти всех сторожей с этажа по разным коридорам, а самые опасные — мужчины с оружием, сидели запертые в камерах, и в надзирательской должно остаться немного врагов. Что бы тюремщики не затевали, это не могло пройти мимо этой комнаты — и ханум там разберётся…

Ханум… именно она и заставляла его больше всех сомневаться в правильности этой затеи. Её приходилось буквально силою проталкивать в двери — а ведь так он «засвечивался» на камеры, и открывал свой главный козырь — невидимость. Нет — столь безразличное лицо у ханум-паши он не видел никогда… Тысяча шайтанов в задницу тому, кто сотворил с ней такое!

Вот, наконец-то — комната охраны. Заметившая их тюремщица подняла свою палку, и потянулась к ручке двери, спешно открывая защелки замка. Хасан перепрыгнул через голову принцессы, схватил стражницу за волосы, и, ударив затылком о дверную ручку, сломал шею. Распахнул дверь и втолкнул туда первой принцессу. Пока сторожихи оборачивались на неё, проскользнул невидимкой и перерезал им глотки скальпелем.

— Зачем? — спросила принцесса, осторожно отступая от натекающей лужи разноцветной крови.

— Ну не мог же я их связать!

— А, правильно…

Ракшас оттащил трупы от пульта, смахнул кровь их одеждой:

— Вот, — он показал на кнопки и экраны.

— Угу, — кивнула принцесса.

Так они простояли минуты три. На экранах где-то пленницы били тюремщиц, где-то тюремщицы вязали и избивали пленниц.

— Ханум! Очнитесь! — наконец заорал бывший золотарь: — Да что с вами! Вы же всегда знали, что делать! Вы должны знать, что делать! Ханум, придите в себя! Командуйте, ханум-паша! Командуйте…

Дверь неожиданно распахнулась, и в комнату вошел высокий призрак с автоматом и меховой шапке. Сразу навёл дуло на Хасана — тот лишь с сожалением посмотрел на скальпель в своей руке — не успеет, даже если и метнуть.

— Стоять! — рявкнул призрак: — Ты, рожа голожопая, попробуй только исчезнуть, пулями накормлю! Ты, принцесса, стой, сделаешь, что я скажу!

— Слушаюсь, — кивнула принцесса.

— Комиссар! — рявкнул он, подойдя к пульту: — Я взял их. Обоих. Никого с ними нет, и нехрен было всю эту байду устраивать!

(Хасан понимал его речь через слово — он плохо знал амальский)

— Ты! — гаркнул на него мятежник: — Ты чё, думал она уйдёт с тобой⁈ Да хрена с два! Мы ей тут мозги выгладили, она у нас на четвереньках бегала, скажи ей — «ляг и раздвинь ножки», она ляжет и раздвинет! Да, принцесса⁈ А ну-ка, дай!

Раздался громкий удар об потолок, и сверху кусками посыпалась штукатурка. Стало как-то удивительно просторно в комнате. Хасан поднял взгляд — там был труп охранника, с пылающим следом ладони от удара в груди. На пол упала меховая шапка. Ракшас скосил глаза на принцессу.

— Не представляешь, как это бесило, — она протянула отобранный автомат Хасану: — Они действительно выполоскали мне мозги.

— Ханум! Вы снова прежняя!

— Ещё не совсем, — девушка отошла к стене, и, закутавшись в крылья, присела на пятки: — Думать совсем не могу… Только, как в эту комнату пришли, мне стало легче… А я ведь ещё эту ночь совсем не спала… — посмотрела она на ракшаса.

— Мне бы хоть часа полтора на сон… — она мечтательно закрыла глаза, а потом быстро проговорила: — Здесь сидеть нельзя — он, (она указала на всё ещё висящий под потолком труп), вызвал подмогу. Но если мы выйдем, я снова превращусь в идиотку-корову… Проклятье… Гаси камеры — она показала на маленькие глазки, про которые Хасан даже не подумал: — И займи оборону у двери. Этаж они специально освободили… ты молодец, что других выпустил… это хорошо, (она клюнула носом)… только… как сделать… надо…

Труп охранника упал с потолка и разбудил окончательно.

Долог путь на волю

… «Вы ответите за все жертвы!»

— Тихо, тихо… ваш комбат не выполнил приказ, за что и поплатился.

— А дежурные?

— Несчастный случай. Кто мог ожидать, что они застигнут одну из них на входе в дверях?

— Вы! Предвидеть случайности — это ваша обязанность. Если бы девчонки просто вышли помочь подавить бунт — они бы были живы!

— Подумаешь. Так даже интереснее.

— Уже за одну эту фразу вас надо под трибунал! Всё. Я звоню Кахкхасе.

— Не посмеете.

— Девочки, арестовать его. Командарм Кахкхаса, говорит перфект 1-й женской… Да… Так точно.

— Легион подчиняется только мне!

— Вы отстраняетесь от командования. Тревога по всей тюрьме! Массовый побег и бунт заключённых! Персоналу получить оружие, спецсредства и надеть линтораксы! Скорее всего, они укрепились в комнате охраны на 2-м этаже. Будьте осторожны — у них автомат!..

…Мысли шли без спроса, и думать было легко и приятно. Но тело подводило её. Усталость была двухдневная — до чего-то похожего она загоняла себя только на Диззамале, но там голодные спазмы и тревога не завали загнуться. А сейчас она дважды ловила себя на том, что заснула. А ведь Хасан ждёт. И вполне возможно, что он спал меньше неё.

Девушка вдруг подняла глаза и остановилась на какой-то точке, на стене. Хасан, сидевший за баррикадой из столов оглянулся — там какие-то схемы висели.

— А вот это интересно, — сказала принцесса, поднимаясь.

— Ханум⁈

— Тюрьма перестраивалась… Раньше, вокруг каждой камеры было свободное место.

— На третьем этаже так.

— … потом они сделали длинные коридоры и застроили проходы. Тут написано, что есть непросматриваемые зоны.

— Там так и есть. Как бы я до вас добрался?

— Сможешь меня по ним вывести⁈