Эволюция - Родион Александрович Вишняков

от самых северных границ штата. Гномы, обеспокоенные войной недалеко от своих границ, поспешно стягивали войска к землям Сатонии. Со дня на день ожидалось появление первых когорт теархегов.

Одновременным ударом с четырех сторон войска Дармата уничтожили внешнюю оборону города, в котором засел Тали со своим старшим сыном Рекотом. Но последующие атаки не позволили развить успех. Дважды штурмующие войска были вынуждены отступать на захваченные ранее позиции. Новая атака могла принести еще большие потери. Нужно было заставить осажденных совершить ответную вылазку, дабы лишить их защиты городских стен.

Было принято решение совершить попытку эмоционального воздействия на бывшего хранителя северного удела, дабы, вызвав его гнев, заставить поспешно атаковать позиции Дармата. Для этого содержащихся в плену Колтару и младшего сына Тали прибили гвоздями к огромным деревянным щитам и выставили их, дергающихся и визжащих, на всеобщее обозрение.

Но должного эффекта не последовало. Растянутые на досках пленники умерли неожиданно быстро. То ли по этой причине, то ли в связи с пониманием бессмысленности вылазки, но городские ворота не открылись.

После этого штабом Дармата было принято решение использовать магические способности Теората и магу поставили задачу: он отправится к городу, найдет при помощи своих способностей Тали и разрушит своей магией его разум. После чего лишенному командования городу будет предложено сдаться. За помощь в подавлении мятежа наймиту будет сбавлен срок заточения в камере, а может быть, и дарована свобода.

Выбирать особо было не из чего, и Теорат согласился.

Восстановившего силы за несколько дней мага доставили на передовую, где он незамедлительно приступил к поискам спрятанного среди многочисленных людей одного-единственного человека.

Это оказалось сложным делом. Цель в ограниченном для поиска пространстве была не одна, и весь поиск сводился к восприятию командных интонаций в исходящих мыслях. Но таких в осажденном городе нашлось немало. Многочисленные командиры подразделений, городской совет, руководители торговых прослоек – кого там только не было!

Узнавший о таком положении вещей Дармат приказал наймиту убивать каждого, до кого маг сможет добраться.

Около двух недель Теорат методично уничтожал командование города, пока в один из вечеров, обессиленный от потери жизненной силы, не доложил в штаб командования о выполнении поставленной задачи.

Но лишившийся хранителя город при новом штурме вновь показал неукротимую жажду жизни и возросшую свирепость своих защитников. Армии Дармата пришлось подтягивать с юга инженерную технику и перекрывать русло широкой реки, питающей бунтовщиков своими водами. Это возымело частичный эффект. Со стороны обороняющихся была предпринята попытка атаки, которая была без труда отбита, но взять город штурмом снова не удалось. Вышедшие в свою последнюю атаку защитники отказывались отступать, и закрывшиеся за их спинами ворота были немыми свидетелями их гибели.

Через три недели, когда река обмелела, войска осаждавших вошли в обезлюдевший город. Насекомые, птицы и домашнее зверье пировали на улицах и в домах, облепляя и раздирая на части высушенные жаждой мертвые тела. Более других повезло детям, которых родители убили из жалости и сострадания.

Одной из загадок осталась пропажа второго сына бывшего хранителя Тали. Его так и не смогли обнаружить среди тел. Город перевернули до последнего камня, но прямого наследника бунтовщика так и не нашли. Не было до конца ясно и то, каким образом он смог покинуть окруженный неприятелем город.

После окончания военного похода Теората доставили обратно в замок, в одиночную камеру, где он, крича и возмущаясь первые сутки, в итоге стал смиренно ждать своей дальнейшей участи.

Нахлынувшие воспоминания были прерваны памятью местности.

Теорат поднял голову, осматривая окрестные дома. Все-таки удивительная вещь – человеческий мозг. Бурлящие в нем идеи, мысли и воспоминания могут преспокойно соседствовать с пониманием или, вернее будет сказать, с осознанием окружающего пространства, делая перемещение в знакомой местности более легким. Ты редко когда пройдешь мимо знакомого поворота или нужного дома, если ходишь по этой улице несколько раз в месяц.

Одетый в простую одежду наймит толкнул дверь таверны. Низко пригнувшись по старой привычке носить остроконечную шляпу, маг вошел в залу, бросив быстрый взгляд на стол возле одного из окон. Пусто.

Человек, с которым у него была назначена встреча, не появился и сегодня. Ничего, он подождет. Маги Калантора умеют ждать. Он ждет каждый третий день новой недели вот уже многие месяцы подряд. Подождет и теперь.

Повлияла ли внутренняя война Версетты с хранителем северного удела более остальных проблем, Теорат не мог решить для себя и по сей день. Вероятно, она сыграла свою немаловажную роль, но явилась лишь одним из звеньев цепи событий, разрубить которую Эвен и его бывший совет не успели. А нынешние держатели власти, по-видимому, просто не захотели.

Зима выдалась воистину тяжелой. Подобную ей никто из жителей штатов припомнить не мог.

Холод, ледяной ветер и снег убивали без сожаления. Превращали целые поселения в промороженные кладбища, наполнившиеся вновь жизнью только весной. Ориентирами поисковым отрядам служили стаи птиц и отпечатки множества следов на лесных тропах: зверье спешило урвать кусок оттаявшего мяса.

В небольших городах и крупных деревнях не хватало теплых помещений. Многие общественные здания надолго превратились в единственные хорошо обогреваемые места. Набившиеся в них люди организовывали самостоятельные поисковые отряды для обеспечения себя провиантом и топливом. В ход шло все, что можно сжечь или поджарить. Количество добываемых животных и птиц уже к окончанию первого месяца зимы сократилось до единиц, после чего изнывающие от голода люди перешли на поедание умерших односельчан. Порою над треском поддерживаемого огня, через клубы дыма, заполнившего помещение, долетали истории о поселениях, где жители одного дома нападали на соседей и убивали их. Кровавое пиршество продолжалось несколько дней, после чего сытые победители выбирали новую жертву.

Примерно через месяц морозы усилились настолько, что снаряжаемые в окрестные леса отряды рисковали замерзнуть, не привезя с собой очередного запаса дров. Близлежащие деревья и перелески быстро закончились. В дальних же местах, помимо холода, людей подстерегали обезумевшие от голодной зимы звери, набрасывающиеся на добытчиков целым стаями. В итоге сжигалось все, что могло пойти на обогрев домов. Где-то убили местного мага за то, что тот не давал свои книги для растопки затухающего очага, совершенно забыв о том, что еще минувшим летом странствующий наймит спас нескольких поселенцев от болезни.

Страх и стремление выжить заполнили собой весь внутренний мир людей, вытеснив без остатка все остальные чувства, мысли и желания.

В крупных городах Сатонии, где каменных, хорошо защищающих от ветра и снега домов было намного больше, дела обстояли столь же скверно. Пронизывающий холод не делает различий, он выстуживает любое пространство, в котором