Пути Дивнозёрья - Алан Григорьев

Коловерша вздрогнул и зажмурился, заурчав ещё громче, – и сама Смерть, наклонившись, почесала его рыжий лобик.

– Кто это у нас такой хороший?

– Это я! – Пушок боднул её ладонь. – И остальные тоже хорошие котики. Не надо никому делать больно, мр-мр-мр.

Некоторое время все завороженно смотрели, как Марена наглаживает коловершу, а тот охотно подставляет то один бок, то другой.

Прошло не меньше четверти часа, прежде чем Смерть выпрямилась и, сжав в кулаке прядь сестринских волос, твёрдо сказала:

– Явись, Марушка, прошу. Ты нужна мне!

В лицо дохнуло ночной прохладой и сладким цветочным ароматом, в воздухе закружился вихрь, обсыпавший всех лепестками вишни. Ну конечно, ведь в Дивнозёрье сейчас весна, деревья стоят в самом цвету… Миг – и ветер успокоился, а лепестки осыпались к ногам черноокой темноволосой красавицы. Мара Моревна и Марена гляделись друг в друга, как в зеркало, схожие как две капли воды: обе высокие, статные. Но разница меж ними всё-таки была: Смерть носила чёрные одежды, тогда как её сестра Жизнь явилась в белом платье, похожем на перистые облака в майском небе. Её голову украшал венец из ландышей, в чашечках которых, словно алмазы, поблёскивали дождинки. На груди, словно диковинная брошь, прикорнула бабочка-капустница. Выражения лиц сестёр тоже разнились. Смерть хоть и пыталась, но не сумела скрыть смущённую улыбку. Она с надеждой смотрела на сестру.

Но Жизнь, презрительно скривив губы, молвила ледяным голосом:

– Не нужно было звать меня. Ну почему именно сейчас? Что же ты натворила, Марена?

Глава пятнадцатая

Нарушенное обещание

– Это всё твоя смертная девчонка. Она хотела тебя видеть, – процедила Смерть сквозь зубы.

– И поэтому ты меня вызвала сюда? Потому что Тайка так захотела? Не думала я, сестрица, что простая ведьма из Дивнозёрья будет из тебя верёвки вить. До чего ты докатилась, Марена!

Ох. Тайка никогда не видела Мару Моревну… такой. И дело было вовсе не в том, что чародейка предстала перед ними ослепительной красавицей в белом платье, и даже не в одуряющем запахе жасмина. Прежде судьбопряха казалась ей доброй, сердечной. А сейчас это была словно какая-то незнакомая женщина с холодным голосом и безжалостным взглядом.

Лис тоже заволновался и шепнул Тайке на ухо:

– Слушай, они сейчас тут не сцепятся, как драчливые коловерши?

Она пожала плечами, но ответить не успела, потому что на них злобно зыркнула Смерть. В воздухе запахло, как перед грозой. Стало ясно, что шушукаться запрещено. Лучше вообще притвориться деревцами и стоять неподвижно.

– Это я докатилась?! – Марена упёрла руки в бока. – А сама-то? Бросила всё, засела в своём Дивнозёрье, ниточки плетёшь, в старуху беззубую превратилась. Да ты должна быть мне благодарна! Здесь ты хоть выглядишь нормально.

– Ты же знаешь, я никогда не гналась за красотой. В отличие от тебя.

– А что плохого в красоте? Подлунный мир красив. Или с этим ты тоже будешь спорить?

– С этим – не буду. – Мара Моревна немного смутилась. – Но, признаюсь, мне странно слышать это от тебя.

– И почему же?

– Ты – Смерть.

– Пф!

Марена отвернулась, но сестра ухватила её за плечо и развернула к себе:

– И это всё, что ты можешь мне сказать спустя столетия? Только «пф»?

– А ты ожидала, что я брошусь к тебе на шею? Или, может, в ноженьки? Ну уж нет, Марушка, такого удовольствия я тебе не доставлю.

– Пф!

– Ага! Ты тоже сказала «пф»! У нас всё ещё много общего.

Марена обвиняюще ткнула пальцем в грудь сестры, и та, отступив на шаг, проворчала:

– На этом семейное сходство заканчивается.

– Эй, вы себя вообще слышите? – не удержалась Тайка. – Две сильные женщины – возможно, самые могущественные на свете, – а фырчите друг на друга, как дикие коловерши.

– Я слышала, кто тебе подсказал это сравнение! – прошипела Смерть.

Она удостоила Лиса ещё одним негодующим взглядом, но тот сложил руки на груди и сделал вид, что сказанное к нему не относится. Ещё и насвистывать начал.

Мара Моревна покачала головой:

– Лучше не лезь не в своё дело, ведьма. Это давняя история…

– Я бы, может, и не лезла. Только теперь это и моё дело тоже. Кто сказал, что мир болен и его нужно спасать?

Судьбопряха недовольно дёрнула плечом:

– А что, если я была не права?

– Хотите сказать, всё в порядке? Что-то не заметно. – Тайка подняла глаза к фиолетовому небу.

– Нет, не в порядке. Но однажды всё заканчивается. Может, тут уже ничем не поможешь? Просто пришёл срок.

– Вроде Жизнь, а говорит как Смерть… – вырвалось у Тайки.

Ох, не стоило такого говорить! Мара Моревна дёрнулась, как от удара плетью:

– Не смей сравнивать меня с сестрой, ведьма! А не то…

– Что? Убьёте меня?

Тайка сама не понимала, откуда в ней взялась такая дерзость. Но она обещала самой себе, что больше не будет врать, поэтому отступать не собиралась.

Она и моргнуть не успела, как за её правым плечом вырос Яромир, а за левым – дедушка. Оба такие грозные: губы сжаты в линию, глаза горят, у каждого рука на мече. Чокнутые. Они вообще понимают, с кем воевать вздумали? Но в глубине души Тайке было приятно, что близкие её защищают. Да что там, даже Лис шагнул вперёд. Лицо его осталось безучастным, а поза – расслабленной, вот только дыхание он затаил – ну чисто как зверь перед прыжком.

Мара Моревна развела руками:

– Я – Жизнь и никого не убиваю. Вот только, боюсь, мне и самой недолго осталось быть под этим небом.

– Что-о?! – Тайка не поверила своим ушам. Недоумевая, она глянула сперва на одну сестру, потом на другую. – Может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?

Смерть закатила глаза:

– Ты на меня не смотри. Я знаю не больше твоего. Быть может, Марушка сбрендила, столько лет в затворничестве сидючи?

– Вот именно, что в затворничестве… – вздохнула Мара Моревна. – Надеюсь, ни для кого не секрет, что давным-давно мы с сестрицей сильно повздорили… Ну да, теперь-то уж точно не секрет… Когда стало понятно, что для нас обеих в этом мире недостаточно места, я не просто ушла, а дала слово, что никогда не вернусь. Сном или видением – да. Но не наяву. А теперь, выходит, зарок нарушен.

– Это, конечно, нехорошо, – кивнул Яромир. – Но так случается, вольно или невольно. Не все клятвы удаётся сдержать.

От этих слов Тайка ощутила такой сильный приступ дурноты, что ей пришлось ухватить деда за рукав, чтобы не упасть. Ежу ясно, на кого он намекает… Она