#7 Печать пожирателя - Илья Соломенный

Я не стал акцентировать на нём внимание или устанавливать собственную слежку — как просил князь Иловайский. Просто делал вид, что пятидесятилетний маг интересует меня не больше, чем раньше.

Вся эта ситуация меня изрядно напрягала — однако в ней был и плюс. Интерес к моей персоне и зеркалам возрос многократно. Да так, что я всё же попросил Илону рассчитать открытие ещё одной мастерской по производству и прикинуть, сколько мы на этом заработаем за полгода-год.

Подруга, которой я не стал рассказывать о подоплёке происходящего (у нас и так хватало забот и секретов), восприняла эти новости с энтузиазмом, и с головой погрузилась в работу.

Сами же зеркала должны были стать охрененными эксклюзивами — не просто красивыми артефактами, но и с расширенным набором возможностей. Для всех трёх изделий я выбрал кристаллическую амальгаму четвёртого поколения и обновил спектр заклинаний — чтобы выдерживать постоянное использование несколькими пользователями. В рамы планировал вмонтировать самозаряжающиеся контуры, которые можно было бы настроить на соединение с личным императорским Источником. Удобно, практично, дань уважения, когда не придётся покупать у меня новые аккумуляторы — но при этом для тех, кто следит за Иловайским и другими семьями это была отличная лазейка для получения возможности соединения с источником энергии императорской семьи!

Само собой, я всё контролировал, и допускать подобного не собирался.

Все эти цели служили и для другой цели — обновить систему заклинаний в зеркалах. И в ней я намеревался спрятать следящее заклинание-маркер.

Для этого использовал образ-копию заклинания слежки, который для меня сконструировал Иловайский (сильным мира сего закон не писан, видимо). Он же дал мне личное разрешение воспользоваться тёмной магией во время работы над «маячком».

Чтобы всё сработало как надо, я соорудил обратный трассировочный алгоритм. Суть его в том, что через резонансную связку между слоем магической решётки моих заклинаний и внешним потоком тёмной магии произойдёт незаметное взаимодействие.

Проще говоря — мой невидимый маркер подключится к магическому эхо-каналу — трижды. В первый раз, когда в зеркало внесут инородное заклинание, во второй — когда его активируют, и в третий — когда оно передаст «заказчикам» первый образ. Во всех трёх случаях маги будут использовать свою Искру, свою энергию — и оставят за собой след, как капля масла на воде.

Моя модификация была спрятана глубоко внутри структурной памяти зеркала, где её можно было обнаружить лишь при специализированном анализе. И даже тогда для любого эксперта это будет казаться просто защитным механизмом от перегрузки.

Работа заняла шесть дней.

Когда всё было готово, я отправил заказанные артефакты в императорский дворец, и назначил на их установку и настройку трёх артефакторов — включая Терентьева.

Перед этим подписал формальные акты о передаче, в которых указал, что зеркала изготовлены по индивидуальному проекту, с учётом всех пожеланий заказчика.

Никаких намёков на дополнительные функции. Только строгая техническая документация.

А когда из дворца пришло подтверждение и благодарности — принялся ждать.

Почти сразу после этого на улице, очень незаметно и профессионально, со мной поравнялся неприметный человек и сообщил, что князь Иловайский подтверждает наличие «крысы» в моей мастерской, и что след привёл именно к нему. И просит ждать дальнейших указаний.

* * *

14 марта 2032 года. Москва.

Иловайский связался со мной в самый неподходящий момент — когда я сидел на паре по целительству. Убедившись, что Онегина занята чем-то на другом конце аудитории, я незаметно выскользнул в коридор, провожаемый удивлёнными взглядами друзей.

Звонок был зашифрованным.

— Марк, у нас контакт по передаче, — сказал Иловайский без приветствия, — Последний, третий. На одном из зеркал Романовых активировалось следящее плетение. Мы получили сигнал.

Я выдохнул сквозь стиснутые зубы.

— Когда?

— Десять минут назад. Показания вполне чёткие, место приёма сигнала вычислено. Тайная канцелярия и мои люди уже выдвигаются туда. Человека, активировавшего заклинание тоже возьмут прямо во дворце.

— Вы будете лично руководить операцией?

— Я в Австралии, — ответил Иловайский, — Прибуду часов через десять. А до этого момента всем займётся отдел тайной полиции.

— Ясно.

— Твоего артефактора, Марк, мы тоже возьмём — без лишнего шума и пыли. Он сейчас едет из мастерской в сторону своей квартиры, насколько мне доложили.

— Нетипично, в середине рабочего дня… Либо он что-то почувствовал и решил дать дёру, либо у него были чёткие инструкции насчёт сегодняшнего дня.

— Я тоже так подумал.

В груди у меня зашевелилось что-то холодное и неприятное. Предчувствие, призрак грядущих проблем, намёк на что-то…

На что?

— Ваша Светлость?

— Да, Марк?

— Я бы хотел присутствовать на задержании моего артефактора.

Секундное молчание.

— Зачем?

На мгновение я замялся, но всё же решил ответить честно:

— У меня… Дурное предчувствие, Ваша Светлость.

— Вот как? — удивился Иловайский, — Что ж… В таких делах иногда лучше доверять инстинктам, так что… Хорошо. Мои люди дождутся, пока твой сотрудник вернётся в свою квартиру, чтобы не привлекать лишнего внимания, и произведут захват. Если успеешь — приезжай туда.

— Понял.

Связь оборвалась.

Я рванул к выходу из академии. На улице гулял промозглый ветер, но пока я нёсся к парковке — не замечал его.

В груди разгорался жар — и я не мог понять, отчего. То ли от предвкушения грядущей операции, то ли от предчувствия, что случится какое-то дерьмо.

Дорога до квартиры Владимира лежала через четыре района. Лиза построила маршрут путь в обход пробок, и я рванул с места, оставляя за собой брызги от подтаявшего снега.

Когда я прибыл на место, всё выглядело, как обычно. Микрорайон 118 в Кузьминках жил по своему привычному ритму: многочисленные прохожие, валящий с неба мокро-грязный снег, доставщики, снующие туда-сюда, проезжающие по дорогам мобили…

Перед домом меня ждали.

Трое крепких мужчин в неприметной одежде курили у открытого капота простенького мобиля и обсуждали, что в движке «полетело». Ни знаков отличия, ни оружия у них не было, однако стоило остановиться неподалёку — как я заметил прикованные ко мне взгляды.

Заглушив двигатель, я подошёл к ним и кивнул.

— Меня отправили к вам?

— Господин Апостолов? — справился для проформы один из мужчин. Уверен, они прекрасно знали меня в лицо.

— Он самый.

— Мы вас ждём. Только что приехали. Команда почти готова.

Двое остались внизу. С третьим Мм вошли в подъезд и поднялись на лифте на верхний этаж. Оттуда, через дверь, попали на крышу.