Александр. Том 3 - Олеся Шеллина

— У женщин мало возможностей в нашем мире, — Дарья прямо смотрела на меня. — Я думала над тем, чтобы пойти работать гувернанткой или компаньонкой к знатной пожилой даме. Но пока не настолько отчаялась.

— И, тем не менее, я хочу предложить вам службу, — она вскинулась было, но я поднял руку, не давая ей высказать своё мнение, основанное на неверных предпосылках. — Здесь, в Москве, открывается школа для девочек. Для дочерей не слишком богатых купцов, чиновников, нетитулованных дворянок. Школа не будет готовить фрейлин, нам для этого Института благородных девиц хватит. Она будет бесплатной, полностью на государственном финансировании. Но её выпускницы после окончания будут обязаны в течение пяти лет отработать учителями в женских гимназиях, которые будут к первому выпуску открыты, по крайней мере, в крупных городах.

— Вы хотите, чтобы я учила девочек? — Дарья моргнула.

— Да, — просто ответил я. — Кроме того, у нас всё ещё не занято место начальницы школы и не сформирован штат учителей. Думаю, в Москве немало образованных женщин, попавших в такое же затруднительное положение, что и вы. И некоторые из них не будут возражать против такой службы. Самое главное, вам не придётся жить не в своём доме. Кроме разве что дежурств. Кто-то из классных дам будет обязан оставаться ночью в школе.

— Я не совсем понимаю… — Дарья продолжала смотреть на меня, не отводя взгляда.

— Эти школы курирует её величество Елизавета Алексеевна. Завтра в полдень она будет ждать вас, чтобы обговорить все детали. Думаю, вам хватит ума и мужества сделать так, чтобы школа открылась к сентябрю и приняла первых учениц, — и я снова улыбнулся. — В конце концов, вы спасли моего секретаря, вступив в схватку с мужчинами.

— Ваше величество, — её глаза распахнулись, и Дарья вспыхнула, словно я только что сказал нечто постыдное.

— Завтра в полдень, Дарья Ивановна. А теперь я бы попил чайку, но боюсь, вашу горничную похитили, — я не успел договорить, как Васильева подскочила с дивана и побежала выяснять, куда действительно подевалась служанка. Я же задумчиво смотрел ей вслед, думая о том, что не только артиллерия сдвинулась наконец с мёртвой точки.

Глава 13

— Ваше высочество, Генри Дандас виконт Мелвилл и Уильям Питт нижайше просят принять их, — дворецкий склонил голову в поклоне, обращаясь к принцу.

Георг поднял голову от письма, которое он писал своей давней любовнице леди Джерси, и смерил стоящего перед ним человека неодобрительным взглядом.

— Как узник этого замка может что-то разрешать? И как его можно о чём-то спрашивать? — принц Уэльский скривился, глядя как преданный слуга бросил на него укоризненный взгляд. — Я приму их прямо сейчас. Может быть, парламентские сплетни хоть немного развеют мою скуку.

Дворецкий снова склонил голову и вышел, а буквально через несколько секунд дверь в кабинет снова открылась, и вошли Мелвилл с Питтом. При этом оба окинули Георга пристальными взглядами, словно пытаясь что-то для себя понять.

— Ваше высочество, — оба синхронно поклонились, и Питт продолжил говорить. — Мы чрезвычайно рады видеть вас в добром здравии.

— О, видели бы вы меня неделю назад, — Георг откинулся на спинку кресла. — Когда я выходил из Тауэра, чтобы сесть в карету, мой слуга Джон едва сознание не потерял. Сказал, что совершенно меня не узнаёт. Всё благодаря стараниям моего отца. Ну, ничего, у него ещё много сыновей и дочерей, всегда можно меня кем-то заменить, — и принц сардонически рассмеялся.

— Мы не думаем, ваше высочество, что его величество планирует вас кем-то «заменить», — впервые в жизни Питт растерялся и не знал, что говорить. А ведь они пришли сюда с весьма определённой целью. — Но мы как раз и приехали, чтобы обсудить с вами здоровье его величества.

— Я никогда не питал иллюзий по поводу душевного здоровья моего отца, — принц Уэльский поджал губы. — Что можно говорить о его здоровье, если он обвинил меня в покушении на свою жизнь, а теперь ещё и Каролину, принцессу Уэльскую, отправил сюда, в Виндзорский замок. Только полный безумец может рассчитывать, что в заточении между мной и моей женой возникнет симпатия, и мы подарим ему наследника.

— Об этом мы и хотим поговорить, ваше высочество, — Питт улыбнулся. — До нас дошли слухи, что в связи с вашей, хм, опалой, те, кого вы считали своими лучшими друзьями, вроде лорда Мойра, отвернулись от вас. Никто из них ни разу не навестил вас ни в этом замке, ни в Тауэре. Хотя ваше заключение не было столь строгим, и вам можно было принимать посетителей.

— Я прекрасно об этом осведомлён, — ядовито ответил Георг. — И даже могу предположить, что вы пришли предложить мне регентство над моим отцом. Устраивайтесь, господа, я вас выслушаю, хотя это и попахивает изменой, — он указал на стулья, и Питт с Дандасом сели напротив него.

— Боюсь, что скоро у нас не останется выбора, — Питт покачал головой. — Его величество болен, и это подтверждается его последними решениями, которые наглядно показывают, что принимал он их, находясь далеко не в ясном рассудке. Один из примеров, заключение Амьенского мира с Францией, от чего я всё ещё пребываю в сильнейшем смятении. Как будто этого было мало, так вчера в частной беседе с одним господином, с которым я поддерживаю дружеские отношения, Аддингтон намекнул, что будет подниматься вопрос об оставлении Мальты!

— Согласно заключённому миру, мы и так должны оставить Мальту, — мрачно заявил Георг.

— Ну неужели кто-то всерьёз рассматривал этот вопрос? — Питт вскочил со стула и заметался по комнате. — Эта безумная политика Аддингтона поставит под сомнение наше положение в мире. Вы же понимаете, ваше высочество, что этого нельзя допустить! А здоровье его величества не позволяет рассуждать здраво.

— Я не могу признать своего отца сумасшедшим, вы же это понимаете? — Георг прищурился. — Это могут сделать только заслуживающие доверия доктора. А потом парламент должен вынести решение…

— Аддингтон не может влиять на парламент, — остановившись, заявил Питт. — Большинство палаты пэров и почти две трети палаты общин видят, что мы катимся в пропасть. Самое время вам, ваше высочество, взять власть в свои руки. Иначе последствия могут