Кадровик 6.0 - Валерий Листратов

Николай собирает пироги с некоторым сомнением во взгляде. Когда первая партия исчезает в сумке, булочник снова общается с нами более дружелюбно. Видно, что обидеть местных не получится. Постоять за себя умеют.

— Сколько войдет? — обращаюсь к фею.

— Еще пару-тройку впихну. А если нет, в руках понесу, — отзывается он.

— Неудобно же в руках? — удивляюсь.

— Так нести недолго, буквально до ближайшего поворота, — ухмыляется Феофан.

Василиса тоже с удовольствием уминает угощение.

— Я тоже могу нести один пирожок в руках, — смущаясь, сообщает она.

Николай провожает нас как старых добрых друзей. Каждому фею выдает на прощание по пирожку. Мне же тепло пожимает руку и с благодарностью принимает оплату. Видно, что булочник сильно рад. Кажется, мы своим заказом делаем ему дневную выручку. Мужик закрывает ставни и берется за дверь. Работать он больше сегодня не собирается.

— Слушай, Николай, — обращаюсь к нему, пока не ушел. — А чего с домом случилось? — киваю на обгоревший угол.

— А, долгая история, — вздыхает мужик. — Наёмники, смерть их за ногу. Никакого покоя от них.

Чувствую легкую вибрацию браслета. Видимо, Алёна и тут чувствует неладное.

— Спасибо тебе! — благодарю и отхожу от лавки.

Спокойно идём дальше вдоль площади. Феи быстро расправляются со своими пирогами.

— С дичью тоже ничего, — делает вывод Феофан.

Василиса аккуратно дергает меня за полу одежды.

— Что случилось? — спрашиваю.

— Опасность! — тихо говорит фейка.

Внимательно смотрю на неё. Вроде бы пока не сильно беспокоится.

— Когда? Откуда? — задаю вопросы.

— Оттуда! — уверенно показывает Василиса на тёмный лес. — Сильная, сильная!

— Через сколько? — уточняю.

— Нарастает, нарастает, нарастает! — девочка кружится на одном месте. — Не знаю, скоро, очень скоро!

Бросаю быстрый взгляд на лес. Из-за высокого забора, да и с центральной площади особо ничего не видно. Только те стороны, что открывают улицы.

Решаю долго не выжидать и бегу к стене.

— Витя, ну куда же так после еды, — пыхтит Феофан, изо всех сил напрягая крылья.

Народ вокруг удивляется бегущему человеку. Общая тревога нарастает. Словно подобные ситуации здесь включают определённую программу. Местные жители как по команде рассасываются по домам и закрывают ставни. За считаные секунды на улицах никого не остается.

Странно, что люди реагируют на незнакомца.

Добегаю до высокой деревянной стены. Оглядываюсь в поисках лестницы.

— Вон, — показывает в сторону Василиса.

Лестница чуть завалена мешками и деревянными колесами — видно, что тут редко кто залезает. Только пытаюсь на неё забраться, как сверху в меня упирается копьё.

— Не положено, — останавливает меня голос.

Задираю голову и снова вижу того парня, который встречал нас на входе в посёлок. Смотрю на него пару секунд и решаю, что делать.

— Витя, очень скоро, очень! — сзади кружится фейка.

— Парень, ты либо меня сейчас пускаешь, либо я тебя сожгу на хрен, — говорю стражнику. — Там к вам приближается неведомая зверота со стороны леса, а ты со мной здесь копьё точишь!

— Ничего там со стороны леса не приближается, — упирается парень. — Не положено чужакам на стену лазать. — Всё! Жги, приблуда!

— Пока мы с тобой здесь разговариваем, там происходит непонятно что, — говорю ему. — И осталось очень мало времени. Дай забраться!

— Не положено, — упорно не пускает меня стражник.

Парень упирается до последнего и выставляет передо мной копьё. Зажигаю слабый фаербол, чтобы только слегка обжечь парня. Но этого не требуется.

— Эй, Юрис! Слеподыра! Ты куда смотришь, придурок⁈ — раздается крик сзади стражника.

Слышится истошный звон колокола.

Глава 18

Болотная проблема

— А что не так-то, дядь Лексей⁈ — удивляется парень. — Я тут приблуду мажеского со стенки спихиваю!

— На лес смотри, долдон! — отвечает голос. — Ты колокол слышишь?

Юрис на секунду теряется. Смотрит то на меня, то оборачивается на колокол: не знает, куда дёрнуться. В конце концов, поджимает губы и исчезает с лестницы.

Пользуюсь моментом и поднимаюсь на площадку тына. Феофан и Василиса подлетают за мной. Девчонка выглядит неважно. У нее на лице читается волнение.

На площадке стены собрались, пожалуй, все стражники, которые сейчас есть в посёлке — аж целых пять человек. Остальные охотники, по всей видимости, ещё не вернулись из леса.

Подхожу к зубчатой стене частокола.

— Не нравится мне всё это, Витя, — говорит Феофан, всматриваясь в гущу леса. — Ой как не нравится.

Из дальнего леса, где-то в километре от нас, постепенно наползает высокая пелена тумана. Но важно не это. Важно, что из тумана, каждую минуту поднимается здоровенная голова на длинной шее, больше похожая на драконью. Голова разевает зубастую пасть, ныряет в гущу тумана и хватает убегающий скот. После чего снова исчезает в тумане. Со стены это прекрасно видно. Туман наползает медленно, но привязанный на поле возле деревьев скот убежать от него не может.

— На это надо смотреть, Юрис!!! — ругается мужик и размахивает руками. — Тебя сторожить поставили, а не чужаков задирать!

— Что это за хрень такая? — спрашивает меня парень и замирает как вкопанный.

Наверное, он думает, раз я так рвался забраться на стену, то знаю больше, чем местные. Но не тут-то было.

— Мне бы тоже хотелось это знать, — смотрю на приближающееся чудо-юдо.

Хочется верить, что огромная голова одна. Если чудовищ больше, то и проблема у нас выходит за рамки разумного.

Наблюдаю дальше. Судя по согласованности выныривающих голов, это всё-таки одно существо, просто дико огромное и очень-очень голодное. По крайней мере, привязанную недалеко от леса овцу, эта зубастая животина заглатывает в один присест.

— Кто кролей и овец к лесу отвел? — спрашивает мужик в возрасте.

В его голосе слышится безысходность. Скорее всего, это и есть дядь Лексей.

— Так это, а чего не отогнать-то? — спрашивает Юрис, выходя из оцепенения. — Братан мой отгонял, вон он бежит! Там трава погуще, да и пасти удобнее. Привязал и пошел делами заниматься. Давно уж из леса никто не выходил.

— Одного раза тебе недостаточно… ай, что с тебя взять, балбес, — более равнодушно говорит дядь Лексей.

— Чего я-то сразу? — куксится Юрис.

— Вон, посмотри, — мужик кивает