Комбриг. Путь к славе - Даниил Сергеевич Калинин

Правда, не удержался на ногах — и неуклюже завалился спиной на дно траншеи…

Впрочем, эта неловкость и спасла Тимофея. Грохнул близкий выстрел винтовки — а пуля ударила в земляную стенку над самой головой… Германский зольдат мог бы добить упавшего казака уколом штыка — но вместо этого принялся лихорадочно дергать рукоять заевшего вдруг затвора.

На самом деле молодой немец просто очень спешил — и руки его едва слушались от волнения. Все же он справился с неплохим маузеровским карабином, дослав очередной патрон в ствол… Слишком поздно. Также растерявшийся в первые секунды Сотников поднял руку с самовзводным револьвером — и дважды нажал на спуск.

— Шайсе…

Раненый выронил винтарь из рук, со стоном осев на стенку траншеи — а впереди вновь раздался звонкий выстрел легкой немецкой пушки. На этот раз расчет сумел взять точный прицел — и зарядил бронебойную болванку точно в лоб русского панцера, уже вполне различимого в свете «люстры»! Танк резко замер на месте, словно налетел на каменную стенку — а дернувшийся вперед Тимофей вдруг заметил движение слева…

— Швайнехунде!

Обозвав казака свино-собакой, на него бросился камрад подстреленного Сотниковым фрица. Враг бежал вперед, выставив перед собой блестящий, хорошо заточенный штык-нож — забыв о том, что можно и нужно стрелять… Зольдата гнало вперед возбуждение боя, кипящий в крови адреналин — а ведь чтобы пальнуть, нужно замереть на месте и вскинуть приклад к плечу! Лишние секунды, растраченные попусту; не окажись в руке большевика револьвера, все могло бы сложиться иначе… Торопливые выстрелы «Нагана» ударили в упор — и третья пуля остановила немца, когда ему оставался всего шаг!

Всего шаг, чтобы погрузить заточенное острие штык-ножа в податливую человеческую плоть…

Тимофея натурально затрясло; едва сумев подняться на ноги, он с трудом нашарил пальцами последнюю гранату, висящую на поясе — для этого пришлось перехватить револьвер в левую руку. До орудийного капонира было не так и много — чуть менее полсотни шагов. Немцы разнесли свою батарею на довольно широком участке в двести метров — и рядом с Сотниковым оказалось единственное противотанковое орудие… Скрутив с рукояти крышку и рванув запальный шнур, казак широко размахнулся — и силой метнул «колотушку» вперед.

На сей раз бросок вышел не очень точным — граната не долетела до пушки нескольких шагов. Но близкий подрыв «колотушки» всполошил расчет, ранил осколком заряжающего… Рана его была легкой, но болезненной: задело тренированный бицепс правой руки. Впрочем, потеряв пяток секунд, выкормыш «гитлерюгенда» все же загнал бронебойную болванку в казенник…

Но экипаж танка, выбранного артиллеристами в качестве мишени, успел поймать орудие на прицел — и с короткой остановки вложил фугас точно в щиток пушки! Грохнул взрыв, разворотивший тонкий щиток и исполосовавший наводчика осколками — а тяжелый удар пули бросил Тимофея на стенку окопа…

Сотников успел заметить опасность, и даже развернулся к очередному зольдату. Но выстрел врага опередил казака — и левое плечо его взорвалось болью! А непослушные пальцы разжались, выпустив рукоять «Нагана»… Немец же решил, что может добить раненого штыком — и нанес укол длинным, точно выверенным выпадом. Как на учениях… Тимофея спасла развитая в армии подготовка, данная в кружке «Ворошиловских всадников». Он успел уйти от укола отчаянным рывком, с подшагом вправо — и вцепился в ствол карабина, когда немец потянул его назад.

Тренированный, физически развитый противник, впрочем, не сильно-то уступает казаку — а ранение сыграло против Сотникова. Рывок карабина бросил попытавшегося упереться парня вперед, на немца…

— Гнида!

Тимофей едва не потерял равновесие — но все же удержался на ногах, ухватив винтарь обеими руками… А почуяв сопротивление фрица, перенес вес тела на левую ногу — и силовой подсечкой правой выбил ближнюю, «нагруженную» ногу противника! Тут Сотникову пригодился «тутуш»… На ногах казак, впрочем, также не устоял, по инерции рухнув на зольдата — и сразу рванул рукоять штык-ножа.

Ударить, однако, не получилось. Фриц успел перехватить запястье Сотникова, цепко впившись в нее сильными, жесткими пальцами — а свободной рукой потянулся к шее казака… Ощутив стальную хватку германца на горле, Тимофей сперва запаниковал — ведь из-за ранения в плечо левая рука практически перестала слушаться! Как отбиваться?

Впрочем, мгновение растерянности было коротким — резко прогнувшись назад и сорвав с горла душащие его ледяные пальцы, казак все же ударил левой… С ревом ударил по основанию рукояти клинка, сжатого обратным хватом! Удар провалил штык-нож вниз, острие его впилось в плоть заскулившего от страха и боли немца — после чего казак догадался лечь на нож всем телом, погружая его в тело противника.

Смертельно раненый зольдат в ужасе забился под Сотниковым, но сбросить Тимофея с себя он уже не смог…

— Спасибо деда за науку…

Обессилевший казак откинулся на спину, привалившись к стенке траншеи; испуганно осмотревшись, он потянулся к оброненному «Нагану», пытаясь вспомнить, сколько патронов уже израсходовал. Но тут буквально над самой головой грянул протяжный крик:

— УРРРА-А-А-!!!

В траншею начали спрыгивать добежавшие до окопов кубанцы, сгоряча едва не пальнувшие в Сотникова. Спасли только вскинутые над головой руки и отчаянный крик Тимофея:

— Свои!!!

— Уцелел? Говорил же, в окопах догоню!

Также добежавший до траншеи старшина кивнул казаку, натужно и не слишком естественно улыбаясь. Потом разглядел рану на его плече — и опустился на колено перед товарищем, потянувшись за индивидуальным пакетом. Кивком головы Алексеенко показал на заколотого фрица:

— Смотрю, ты здесь крепко повоевал…

— Пришлось.

Тимофей ответил негромко, расслабленно — уверенный в том, что все плохое осталось позади, что бой окончен… На самом деле кубанцам далеко не везде удалось добраться до германских окопов — а где добрались, там вспыхнула напряженная схватка.

Страшен ближний бой! Выстрелы бьют в упор, нанося тяжелые, зачастую смертельные раны; в ход идут штыки, ножи и саперные лопатки. А поднявших руки и пытающихся сдаться безжалостно добивают с обеих сторон… Не смолк и огонь германских ПТО, пусть уже крепко повыбитых ответным огнем. На участке прорыва комбриг решился построить Т-26 третьего батальона перевернутым клином, копируя тактику немцев. Но ведь каждое прямое попадание бронебойных болванок с легкостью рвет тонкую противопульную броню русских «виккерсов», калеча и убивая экипажи…

Переждав первый артиллерийский налет на высоту, расчеты уцелевших германских гаубиц принялись спешно готовить их к бою — а из русского тыла вперед уже пошла вторая волна танков, ведомая самим комбригом.

Нет, бой еще только начинается…