Джо 5 - Харитон Байконурович Мамбурин

что мизинчик я не отпускал, вежливо улыбаясь одним глазом змее, а вторым Наталис, державшуюся уже с заносчивостью в три орангутана. И это мы, от остальных гостей исходили охи, вздохи, ики и пуки, когда они видели красоту, богатство и мощь султанского сына.

Впрочем, лица мы не уронили, дошагав до чего-то, напоминающего огромный приёмный зал, где в неимоверной роскоши одного из углов, на подобающем возвышении, были установлены три невероятно дорогих кресла, настолько классных и удобных на вид, что я чуть было не поменял все свои планы на этот вечер. Правда, не вышло. Освободившаяся из моего мизиночного захвата девушка отомстила, вонзив когти одной из рук мне под ребра, а затем попыталась одно из них выдернуть. Хрюкнув и вздрогнув, я посмотрел на неё взглядом обиженного щенка.

— Я с тобой потом расквитаюсь, Дж-ан Рах-мат-буллы-ы ибн Олизароффф… — прошипела тихонько девушка.

— Ты «ибн» не там поставила! — также тихо вякнул я, старательно улыбаясь на публику.

— Я учту… — холодным, как айсберг голосом, проурчала эльфийка, рассматривая слегка синий пальчик, — Я всё учту…

Тем временем начинался обычный для таких приемов круговорот гостей в природе. Прием — это же не на пожрать, это туса такая, в течение которой надо медленно и вальяжно ходить, здороваться, общаться, обмениваться деловыми интересами, фальшивыми улыбками и непристойными обещаниями, выполнять которые — дело десятое. Тут заводятся связи, тут куются альянсы, тут хоронятся династии. Конечно, не аристократический приём, а вполне восточный, так что яду тоже могут подлить.

Мы отдыхали, вкушая одиночество и расточая улыбки (мои), пока местный бомонд обнюхивал друг другу зады в порядке главенства, полизывая то, что надо, и отворачиваясь от тех, кто не дотянул. Затем, когда большинство выполнило все полагающиеся реверансы, мы с эльфийкой, видимо, упростились достаточно, чтобы народ к нам потянулся. А народу это было нужно — как иначе узнать аппетиты и потребности прекрасных гурий, которые скоро увидят вольную от этого худого, мерзкого и отвратительно богатого иностранца?

— Кормить и любить, уважаемый, кормить и любить. Ничего более.

— Вы… именно этим и занимались?

— Нет, что вы. Я только платил. Контракт есть контракт. Но вы спросили, что им нравится, и я вам отвечаю ровно ту же правду, что только что уже услышали почтенные Даркмалуди и Фалькосбурды. Моим охранницам, которых я использовал только как охранниц, требуется лишь пища насущная, питье обычное, да мужская любовь. Если у них этого будет в достатке — ни одна из них никогда вас не покинет.

— Ах…! Мне истово желается упрекнуть вас во лжи или недоговаривании, но покарай меня боги, если я хотя бы представляю — за что!

— Вас просто смущает мой вид, думаю. Эту ношу я несу через всю свою жизнь. Только примите мои слова, почтенный, мне осталось совсем недолго в Равадже. Вскоре, мои товары иссякнут, и мы с прекрасной и обворожительной Самбукой Зис Овершналь отбудем через богопротивную башню мага в другие страны. Девушки останутся, свободные и независимые. Открытые к предложениям.

— Да, но… — собеседник подходит ко мне совсем близко, а его голос становится еле слышим, — … может, вы тогда знаете, почему наш великий эмир, а также почтенный Муджах, да благословят небеса его род, не заинтересованы в ваших гуриях? И почему некоторые особо близкие друзья почтенного Муджаха, ранее проявлявшие живейший интерес к ним, внезапно охладели к подобной красоте?

— Могу вас уверить, что это никак не связано с самими девушками, — улыбаюсь я, — Может быть, эти достойные и мудрые господа услышали от кого-нибудь, где взять еще? Или что-то наподобие? Зачем же тогда вступать в схватку в родном городе, зачем рисковать теплыми отношениями с друзьями и близкими, не так ли?

Медоточить, выкручиться, прятаться за Наталис, уже превратившуюся в самого настоящего ледяного элементаля, чуть ли не отшвыривающего убийственными взглядами деловых людей Раваджи. Лгать, изощряться, путать следы, оставлять недосказанности. Всё это — абсолютно нормально для такого приема… если бы хоть у кого-нибудь из местных была бы хоть одна версия ответа на вопрос «а что же хочет этот молодой купец?». Увы, но правду знал лишь эмир, а это не тот орангутан, к которому местный денежный мешок может подвалить с вопросами.

Народ мучился, народ не понимал, народ считал деньги, которые я заработал на продаже дерева и фигурок из хриобальда. Алчность, похоть, жажда превзойти остальных… атмосфера в этом роскошном зале была наполнена этими желаниями. Отдельный плюс — они никак не касались стоящей возле меня юной эльфийки. Её поддельное имя было не тем, с чем можно шутить. Никому не хотелось вызвать на себя гнев эльфа-легенды.

Ну, кроме меня. Задолбал старый хрен! Он, видите ли, хочет воспоминаний из жизни, которую я провёл в РПГ-мире! Да у меня кошмары до сих пор от неё!

— Тц, план «Б», — процедил я сквозь зубы через десяток минут, когда в зал вступил Его Высочество, второй сын султана Муджара кар Махнуддиба, Ахриз.

Было с чего. Особу королевской крови, худощавую и неимоверно унылую на вид, с жидкими черными усиками и бороденкой на напряженном лице, сопровождал шестеро слуг и с десяток могучих охранников, идущих с обнаженным оружием. Не они, конечно, а сам вид долбанного Ахриза тут же внушил мне, что от этого типа просто нельзя будет ожидать требования или просьбы по передаче заготовленной мной солонки! Он, казалось, боялся каждой тени!

Ну что ты будешь делать!

— Что мы будем делать, Джо? — напряженно зашептала мне Наталис, чувствуя, что очень скоро перестанет быть Самбукой.

— Не паникуй, — я оглядел зал. Несмотря на тотальный и очень давний запрет магии, никто из местных толстосумов не брезговал носить на себе некоторые волшебные предметы, явно от яда и волшебства. Принц так вообще светился в моем зрении ёлкой. Так, силовой захват здесь и сейчас мы проводить не будем, у нас есть головной мозг. Следовательно, пережидаем официальную часть, а затем идём в экскурсию по дворцу, вырабатывая срочный план «как украсть себе принца»!

Годится? Годится. Что-то нужно, чего-то не хватает?

Вообще-то, мне не хватало слегка дружелюбия на морде, в данный момент, уж больно её перекосило от напряженных размышлений, но судьба решила, что мне еще очень сильно не хватает с грохотом распахивающихся дверей, через которые вламываются вооруженные люди, вопящие и орущие. Во главе этого воинства бежал ни кто иной, как сам великолепный эмир Гамур кар Дуанддиб, с заботливо заправленными за пояс усами и