"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

смутила обычная вьетнамка? Веками женщины прятали под ней лицо от солнца, работая на рисовых полях. Значит, и мне сгодится. Сложный каркас? Да уж не сложнее каркаса капора.

— Я даже не представляю, к какому наряду…

— Не представляете — так не представляете, — не стала спорить я.

В самом деле, пора бы домой. А шляпку мне Дуня сплетет из соломки, и не будет рассказывать, что такое не носят. Так что я распрощалась со шляпницей, оставив лишь обещание подумать еще и, возможно, дать знать, если все же захочу что-то купить.

Когда я выходила из дома, навстречу мне шмыгнула какая-то девушка, судя по одежде — прислуга.

— Барыня, тут такое дело, вы только не ругайтесь, — начала Дуня, когда я села в коляску.

— Что случилось?

— Я не знала что… Я никогда в городе…

— Да что стряслось? — уже всерьез испугалась я.

— А дядька Герасим… — Она шмыгнула носом.

— Герасим?

Кучер обернулся.

— Прибегала тут деваха одна и давай с вашей горничной лясы точить. Я сперва не лез, дело бабье — языками чесать. Да та возьми да стань выспрашивать, а что за шляпка, мол, на барыне, у кого сшита и нельзя ли мерку снять.

Я выдохнула, успокаиваясь.

— Деньги сулить начала, а Дуняша, дуреха, возьми да и скажи, дескать, никакой хитрой выкройки нет, просто шарфы, красиво намотанные, барыня сама постаралась.

— Я не знала…

— Ничего страшного не случилось, — успокоила ее я.

— И все равно не дело с чужими о господах болтать, — не унимался Герасим.

Я едва удержалась, чтобы не припомнить, как он убеждал Петра, будто барыня — скандалистка. Петр, конечно, формально не чужой, временно в том же доме служит. Но, может, не останови его Герасим, не было бы и выстрела.

Кучер будто прочел мои мысли, добавил себе под нос:

— Да и со своими, пожалуй, не стоит.

Дуня снова попыталась оправдываться, но я остановила ее. Училась девушка быстро, второй раз ничего подобного точно не случится.

Когда я вернулась домой, экипаж заполняли свертки и сверточки, узлы и ящики, едва оставив место для нас с Дуней. К нам тут же подскочил Петр.

— Барин там весь извелся от нетерпения. Идите, Настасья Пална, и ты, Дуняша, барыне помоги, а мы с Герасимом все сами разберем.

Я достала из кармана часы: неужели не уследила за временем, увлекшись? Нет, до времени выезда в театр, обозначенного Виктором, еще три часа. Даже если положить час на прическу — хотя я уже продумала, как можно сделать быстро, просто и эффектно — останется время и выпить чая, и ополоснуться с дороги, и даже немного поскучать, если вдруг захочется.

Но муж и в самом деле извелся.

— Где тебя носит? — поднялся он из кресла, едва я зашла в малую гостиную. — Опоздаем!

— С чего бы? — изумилась я.

— Я знаю, сколько времени тебе нужно, чтобы собраться.

— Ты удивишься, — фыркнула я. — Занимайся своими делами и ни о чем не беспокойся. Как твои ребра?

Очень хотелось просто «просветить» да посмотреть, но что если это действительно опасно? Где бы найти подопытного кролика, которого не жалко?

— Неплохо. — Муж повел плечами, точно проверяя собственное тело.

Я кивнула.

— Вот и замечательно. К слову, ты обещал мне список веществ, которые так или иначе используются на вашей фабрике.

— Он длинный, а у нас мало времени.

— Как раз просмотрю за чаем, — пожала плечами я.

— Завтра с утра я отдам тебе его, — уперся Виктор.

Я демонстративно громко вздохнула. Муж едва заметно усмехнулся и покачал головой. Что ж, опись подождет до завтра, мужу еще предстоит как-то пережить мои сегодняшние покупки, и пусть радуется, что я не приобрела пару мешков пушонки — решила сначала выяснить у него, нельзя ли отправить ее вместе с кирпичами.

Глава 9

Прежде чем собираться, я попросила Дуню принести в будуар горячий чай с медом. Сама не заметила, как подкралось уже знакомое головокружение. Не такое сильное, как ночью, но все равно приятного мало.

Чай с медом и конфеты сделали свое дело — одевалась и причесывалась я уже в прекрасном настроении.

Как я ни старалась, все равно не поняла, почему муж опасался, что мы опоздаем. Прическу я сделала в три свободных пучка, на трех хвостах — просто и эффектно. Концы убирать не стала, оставив локоны падать на шею, и вытянула несколько невесомых прядей у виска, которые придали лицу нежное и невинное выражение. Прокрашенная вчера сорочка, высохнув, приобрела телесный цвет. Чуть темнее, чем белоснежная кожа, которая мне досталась, но под верхним платьем этого совершенно не было заметно. Как и самой сорочки, и еще одной нижней юбки под ней. На плечи я накинула разглаженный палантин: хоть белье и прикрыло большую часть тела, декольте платья было таким глубоким, что впору пупок отморозить. Жаль, броши нет, сколоть шарф, но раз я демонстративно явлюсь в театр без украшений, то придется обойтись булавками. Припудрив лицо, я покрутилась перед зеркалом так и этак под восторженные ахи Дуняши. Все прилично и не просвечивает.

Когда я появилась в гостиной, Виктор с неописуемым выражением лица изучал какой-то список.

— Хотел бы я знать… — начал было он, но осекся на полуслове. — Ты невероятна. Скромно и в то же время так соблазнительно, что я подумываю никуда не ехать.

И столько нежности и одновременно страсти прозвучало в его голосе, что я смутилась, будто девчонка, опустила ресницы. Щеки запылали так, что никакая пудра бы не спасла. Муж склонился к моей руке, с улыбкой выпрямился, но от меня не ускользнуло, как он задержал дыхание. Похоже, «неплохо» — явное преувеличение.

— Может быть, действительно никуда не поедем? — спросила я. — Посидим, попьем чая, почитаем, как вчера.

— Я не позволю какому-то хлыщу испортить нам вечер. — Виктор снова улыбнулся.

В гостиную вошел Алексей, неся на подносе сложенный лист бумаги. Муж, извинившись передо мной, взял его. Заглянул внутрь. Брови его взлетели на лоб.

— Гвозди, пакля, банки, а теперь еще лекарства? Ты меня удивляешь. Я ждал счетов от модистки и ювелира. — Он вернул лист на поднос. — Отнеси в кабинет.

— От модистки тоже будет, — утешила я Виктора. — И, кажется, немаленький.

— Вот теперь