"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 - Дмитрий Валентинович Янковский

игнорировал. Настолько, что в какой-то момент даже почувствовал себя… дома? Нет, все же не совсем — однако это место мне нравилось. Я будто вернулся сюда после долгой поездки и снова увидел дорогих и важных людей. Свою семью.

Странно, но на этот раз подобные мысли вовсе не показались необычными. Скорее наоборот, я словно уже успел свыкнуться с этими крохотным крупицами памяти. Чудом уцелевшие после кислородного голодания и работы Конфигураторов обрывки нейронных связей больше не беспокоили меня картинами чужого прошлого, и все же незаметно убеждали разум воспринимать все в этом доме родным и близким.

Я не возражал. Может, воспоминания и принадлежали кому-то другому, но эмоции стали моими собственными, а покой — долгожданной, хоть и не самой щедрой наградой за прожитый день. После ужина дядя плюхнулся в кресло читать газету, Марья Васильевна увела Настасью куда-то наверх — видимо, делать уроки на завтра. Степан удалился в одиночестве, напоследок в очередной раз смерив меня подозрительным взглядом, а я еще чуть ли не целый час сидел, подливая в чашку понемногу остывающий кипяток.

— Ты как, Вовка? — поинтересовался дядя.

— Да ничего, дядь Кость. — Я отодвинул чашку, чтобы не разлить, и облокотился на стол. — Устал… наверное.

— Еще б тут не устать. На этой штуковине твоей из самого Пятигорска… Сколько тут километров? Пятьсот?

— Пятьсот сорок, — зачем-то уточнил я, вспомнив цифру на навигаторе в телефоне. — Еще по городу до тебя ехать.

— Накатался, значит. Иди-ка ты, Вовка, наверх отдыхать. — Дядя отложил газету и ткнул пальцем потолок. — Я сказал уже, тебе на втором этаже постелили. Душ — здесь, на первом, уж не обессудь.

— Да ладно, дядь, чего ты? Нормально.

Наплескавшись, я кое-как привел себя в порядок и поплелся наверх этаж в отведенную мне комнату. Ту самую, где когда-то давным-давно жил отец — еще до того, как женился и перебрался в Пятигорск. Прикрыв за собой дверь, я швырнул на кресло джинсы с футболкой, плюхнулся на скрипучую кровать, закрыл глаза…

Но отключиться так и не смог, хоть за последние сутки и спал от силы часа три. В ушах до сих пор свистел ветер, задувавший под шлем всю дорогу от Пятигорска, в голове роились мысли, а тело никак не хотело избавляться от остатков адреналина. И требовало движения — так настойчиво, что я в конце концов не выдержал, оделся обратно и спустился вниз на первый этаж. И уже оттуда выскользнул в сад через заднюю дверь, которую обитатели усадьбы, похоже, вообще не запирали.

Южная ночь тут же обняла, увлекая в темноту. А когда ветер принес откуда-то издалека запах бензина, мне вдруг захотелось вернуться за шлемом, втихаря выкатить из сарая мотоцикл и махнуть кружок по пустым ростовским дорогам. Или написать Оле еще пару сообщений. Или…

Из размышлений меня вырвал какой-то звук. Негромкий, но явно чужой в протяжной симфонии оркестра кузнечиков. Едва слышный металлический щелчок откуда-то из глубины сада, и сразу за ним — тихие, осторожные шаги.

Это еще что?

Присев, я поспешил убраться с открытого места и бесшумно метнулся к деревьям. И уже оттуда принялся вглядываться в темноту, сквозь которую неспешно крались две фигуры, сжимая в руках короткоствольные автоматы.

Интересно. Вряд ли в Ростове принято вот так навещать друг друга по вечерам — даже среди отставных военных.

Убедившись, что незваных гостей только двое, я двинулся за ними, пригнувшись и стараясь ступать неслышно, чтобы ненароком не наделать шума раньше времени. Одна из фигур остановилась в нескольких шагах от дома, взяв на прицел полуоткрытую заднюю дверь, а вторая скользнула чуть дальше вдоль стены к электрическому щитку.

Наверное, полезет внутрь обрубить «автоматы». Или вообще дернет силовые провода, чтобы…

Доделать работу ночной гость не успел: стоило ему тихонько скрипнуть металлической дверцей, как откуда-то с той стороны дома — то ли с тропинки, то ли уже на крыльце — загрохотал автомат. И меня тут же будто швырнуло вперед из тени. Конструкты мгновенно вспыхнули под кожей, разливая по жилам тепло и разгоняя тело до сверхчеловеческой скорости.

Первый боец даже не успел обернуться: я с разбега воткнул его лицом в раскрытый щиток. Что-то щелкнуло, задымилось, и тело в моих руках обмякло, выпуская из рук оружие. Я поймал автомат, не глядя ткнул прикладом назад, крутанулся на пятках и ударил снова. Уже прицельно, насмерть, вбивая хрустнувшие кости переносицы чуть ли не в затылок второго противника.

А где-то внутри разгоралась перестрелка: работал уже не один автомат, а два или три, и в их перестук вплеталось гулкое уханье дробовика. Война вовсю шла на первом этаже и, кажется, понемногу перебиралась на второй.

Отшвырнув мертвое тело, я перехватил автомат. Стандартный АКСУ, но… непростой. Фонарь, лазерный целеуказатель, коллиматорный прицел… Цевье тоже не родное, а с планками со всех сторон — то ли алюминий, то ли дорогущий новомодный пластик.

Слишком уж круто для обычных налетчиков… И где-то я это уже видел.

Дальше ковыряться в воспоминаниях я не стал: сдернул с «разгрузки» бойца запасной магазин, сунул его в задний карман джинс и, распахнув дверь, скользнул обратно в уже пропахшее порохом грохочущее нутро дома.

Бой шел не на жизнь, а на смерть. Снова пару раз гулко грохнул дробовик, и откуда-то с веранды послышался крик боли. Я двинулся вперед, прижимаясь к стене, чтобы не маячить тенью на фоне окон. Ни тепловизора, ни даже простенького ПНВ у нападавших не было, а для меня темнота стала союзником. Конструкты снова заработали, растягивая самый обычный человеческий зрачок до таких размеров, что теперь он ловил даже самые крохотные крупицы света, проникающего в дом снаружи. Конечно, не полноценное ночное зрение, но все же куда лучше…

По стене слева скользнула красная точка лазерного прицела, и из двери напротив показалась фигура с автоматом: не дядя, не Степан и уж точно не Марья Васильевна, а больше здесь быть некому и незачем. Так что — в расход. Прежде чем налетчик успел меня заметить, я совместил точку коллиматора с его головой, выделяющейся на фоне светлых обоев, и несколько раз нажал на спуск.

Дульная вспышка на миг ослепила уже привыкшие к темноте глаза, а когда зрение вернулось, противник лежал на земле. Не опуская оружия, я переместился ближе и присмотрелся — готов.

АКСУ с обвесом, «разгрузка», берцы… Брат-близнец тех, что остались лежать на улице. Да что у них тут за отряды по югу кочуют? Совсем оборзели уже…