Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

Окутанный клубами черного тумана, Хаджар оказался с левой стороны от противника. Пораженные глаза Туркута, не уследившего за стремительным передвижением практикующего, стали лучшей наградой.

Используя инерцию и силу ног, Хаджар выпрямил колени и одновременно с этим сделал секущий удар снизу вверх. Клинок, оставляя за собой черный след, глубоко впился в тело Туркута. Удар был настолько быстрым и сильным, что офицера армии Санкеша отбросило на несколько шагов назад.

Алый поток серпов, все же смог одолеть дракона, но было уже слишком поздно.

Туркут, прижимая руку к страшной ране на груди, сплевывая кровью, поднимался, опираясь на рукоять сабли. Они с Хаджаром словно поменялись местами. Теперь уже офицер плохо осознавал происходящее.

Но исчез черный плащ, с меча перестали срываться лоскуты мрачного тумана. Кровь снова хлынула из ран на теле Хаджара, а его мышцы ослабли. Он покачнулся, но устоял.

Несмотря на использование зова, у него оставалось столько же энергии, сколько и прежде. Странным образом эта “техника”, если так ее можно было назвать, использовала некий иной ресурс.

— Недурно, Хаджар Дархан, — прокряхтел Туркут. Он, поднявшись, вытер кровь с уголков губ. — Но пора заканчивать.

С этими словами он резко выдернул с пояса небольшой кинжал. На миниатюрном оружии вспыхнули странные руны и символы, а потревоженная энергия закружилась вокруг по спирали.

— Пронзай, — отдал приказ Туркут и кинжал в стремительном рывке сорвался с его ладони.

— И в этом твоя честь? — прорычал Хаджар, с трудом поднимая разом потяжелевший меч.

— Мои артефакты — часть моей силы, — пожал плечами офицер армии.

Кинжал, порхая по воздуху не хуже иной птицы, нападал на Хаджара под самыми разными и непредсказуемыми углами. Сложно было предугадать, куда он ударит в следующий раз. То в ногу, то в спину, то между глаз.

Стоило только Хаджару отбить удар, как в следующее мгновение кинжал уже огибал его с другой стороны. Это походило на то, как неловкий крестьянин сражается с надоедливой осой.

Все это время Туркут стоял с закрытыми глазами. Вокруг него вскипала энергия. Закручиваемая вихрями и спиралями, она порой принимала некие едва различимые очертания. Это еще не было духом, который призывали Рыцари, но чем-то близким по смыслу.

Офицер явно обладал недюжинным талантом, о чем говорило не столько положение в армии Солнцеликого, сколько его сила.

Хаджар же, щедро заливая песок кровью, бился с неугомонным кинжалом-артефактом. Отбив очередной выпад, направленный в грудь, Хаджар понял, что если продолжит в той же манере и дальше, то какую бы технику не готовил Туркут — она станет последним, что увидит варвар с севера.

От сильных ударов кинжал уворачивался, средние просто меняли его траекторию, а слабые он напрочь игнорировал. Словно веретено, скользящее по пряже, он всегда находил свою цель. И если бы не скорость и ловкость Хаджара, он бы уже давно был изрезан на мясные лоскуты.

Безумная догадка сверкнула в сознании Хаджара. Кинжал уже несся прямо к сердцу цели, когда Хаджар, обагрив клинок собственной кровью, увернулся в последнюю секунду. Это могло показаться шальной удачей, на деле же — ничего, кроме концентрации и скорости.

Кинжал, пролетая в полуметре от цели, уже начал разворачиваться на очередной круг, как сверху по нему пришелся мощный рубящий удар. Вот только на этот раз перед тем как сталь коснулась стали, на артефакт капнула кровь Хаджара. Этого хватило, чтобы на мгновение обмануть магические иероглифы.

Ощутив “вкус” цели, они померкли, и кинжал начать падать. Наверное, через секунду магия бы разобралась, что еще не одолела врага, а лишь, возможно, ранила его, но было поздно. Меч Горного Ветра разбил кинжал на мириады осколков, и те хрустальной пылью упали на песок.

Радость Хаджара продлилась недолго. По нему буквально ударил шквал безудержной энергии. Поднимая песчаные волны, он заставил Хаджара в попытках удержаться на ногах слегка пригнуться.

Туркут, окруженный золотым сиянием, будто бы даже светился изнутри. Энергия потоками струилась из его тела, а сабля, двигаясь, оставляла за собой сотни иллюзорных двойников.

Он выписывал ею странный узор, от которого веяло битвой и смертью.

— Тайная техника: Закатный ветер!

Единственным, что успел подумать Хаджар, было: “Как же это пафосно!”

Глава 328

Сабля закончила свой танец, и потоки энергии вернулись к Туркуту. Они закружили огромным вихрем, пока не застыли сверкающим золотым столбом.

Вытягиваясь едва ли не на десяток метров, он постепенно принимал форму исполинской сабли. А та, в свою очередь, подчинялась своей меньшей сестре, сжатой в руках офицера армии Солнцеликого.

— Всех демонов мне… — договорить “родное” ругательство Хаджар не успел.

Огромная сабля, созданная техникой, повторяя движения реальной, начала свое неумолимое движение к голове Хаджара. Рубящий удар, созданный такой силой и размерами, поднимал настоящий ураган.

Взметая клубы песка, он заставлял их искрить и переливаться в свете техники, чем оправдывал неожиданно точное, пусть и вычурное название.

Хаджар прекрасно понимал, что ни увернуться, ни заблокировать эту атаку у него нет ни единого шанса. Оставалось только одно — выложиться на полную в контратаке.

За прошедшие месяцы его понимание сути духа меча шагнуло вперед дальше, чем за годы, проведенные в Лидусе. К знанию добавился и таинственный “черный меч” в недрах его души. И пусть Хаджар пока не особо понимал, как им пользоваться, да и энергии осталось лишь четверть от запаса — он и не думал сдаваться.

Встав в излюбленную свободную стойку, когда ветер приятно обдувал кожу и трепал полы одежд, а жало меча смотрело в песок, Хаджар устремил свой взор вовсе не к гигантской сабле, а к противнику.

Спокойно поднимался меч Горного Ветра. Столь же спокойно закружился вихрь синей энергии с черными искрами внутри. Хаджар, вздохнув, вгляделся в кровавый разрез на груди Туркута.

И внезапно, как бы банально это ни было (если верить балладам), его осенило. Раньше он воспринимал меч лишь как оружие. Даже когда стал единым с ним и с миром, для него меч оставался способом одолеть противника. Убить. Победить. Пройти. Преодолеть. Превозмочь. И никогда — ничего более.

Но сейчас, в эти полгода, кто был единственным, кто никогда не подводил и всегда поддерживал? Кто был готов пойти на любой шаг по первому зову? Кто никогда не предавал и не подводил? Кто был способен стремительно вливаться в любой поединок, а затем становиться зеркалом, ножом для