Гнездо - Владимир Львович Ешкилев

сленгом ханхан[36] было мало общего. Осу спасало то, что навигационная программа общалась с ней без модных словесных новообразований. С её помощью она нашла Белую Набережную, где расположился Колледж имени Цао Цинли, приглашение в который хранилось в памяти её коммуникатора.

Белая Набережная поразила Осу и величественной панорамой океанской Бухты Ветров, и силуэтами парусных яхт на далеком горизонте, и роскошными зданиями гостинично-развлекательных комплексов и офисных центров, поднимающих свои сияющие километровые башни до перламутровых облаков. Навигатор привел её к подножию одной из таких башен, которой архитектор придал форму четырехгранного лезвия. Рядом с этим тысячеметровым «мечом» девушка почувствовала себя ничтожной.

«Я здесь только насекомое. Но я упрямое насекомое», — сказала себе Оса и двинулась ко входу в башню.

В огромном и почти безлюдном лобио Оса нашла информационный терминал и узнала, что административные офисы и учебные аудитории колледжа расположены от шестьдесят седьмого до семьдесят пятого этажа башни.

Скоростной лифт вынес девушку до нужного уровня. В лифте она заметила насмешливые взгляды, которые бросали на её прическу и одежду молодые люди. Ещё в транспорте, который доставил её к центру аврелианского мегаполиса, Оса увидела существенную разницу между своим нарядом и тем, каким преимущественно была одета молодежь Астера. Грубая фактура и резкие цвета провинциального тряпья фатально контрастировали с пастельными красками и ощутимой даже на расстоянии прозрачной невесомостью одежды столичной публики. Настоящий праздник вкуса и стиля ждал её на набережной, по которой привыкли гулять состоятельные астерийцы и где царили витринные настроения. После «Белой розы», где обходились преимущественно функциональными комбинезонами, Белая Набережная показалась Осе невиданным сказочным краем, населенным гибридами ангелов и подиумных моделей.

Поездка в лифте окончательно испортила настроение будущий стюардессе. Она поняла, что её провинциальность мгновенно бросается местным в глаза.

«А что скажет приёмная комиссия!?» — с этой мыслью, что высверливала ей мозг, Оса зашла на эскалатор, который доставил её в просторный зал с мраморной скульптурой в центре. На постаменте было отмечено, что монумент изображает героическую стюардессу Цао Цинли, выпускницу колледжа, героическим поступком которой уже более века гордится как учебное заведение, названный её именем, так и вся корпорация «Элмар Астролайник».

В чем именно заключался героизм Цао Цинли, Оса прочитать не успела.

— Вы претендентка Орбана Анс? — услышала она голос, казалось, доносившийся откуда-то с потолка.

— Т… да, — прошептала девушка, почти раздавленная мраморной парадностью залы и всеведением невидимого секретаря.

— Мы рады вас видеть, — заверил претендентку голос. — Вас ждут. Пройдите, пожалуйста, в блок шестьсот семьдесят три, комната «Н». Правый коридор.

Оса двинулась правым коридором. Пока она дошла до комнаты «Н», ей встретились две девушки в белых форменных костюмах курсанток. Они показались Осе существами недостижимого совершенства. Лица курсанток лучились красотой и свежестью, прически идеально гармонировали с макияжем, а движения отличались той благородной отчуждённостью, в которую иногда удается вложить больше эротизма, чем в откровенные вихляния. А ещё Оса уловила запах их духов. Благородный и приятный из всех запахов, которые когда-либо достигали её носика.

«Вступить в колледж или сдохнуть» — решила девушка.

В предназначенной комнате Осу ждали две молодые женщины, одетые в консервативные костюмы, которые отдалённо напоминали одежду школьных кураторов. На Пластронах их серо-стальных пиджачков сияли звездчатые корпоративные эмблемы «Элмар Астролайник», а на должностных бейджиках серебрились полоски, которые означали уровни допусков. Женщины сидели за большим и совершенно пустым столом.

— Добрый день, — пробормотала Оса.

— Вы с севера? — вместо приветствия спросила женщина, у которой на бейджике было три серебряные полоски. Спрашивала она официальным тоном, похожим на тон, которым пользовались школьные учителя и кураторы.

— Да, мэм, — ответила претендентка и почувствовала, как от волнения её рот самовольно наполняется слюной. Это ощущение было настолько отвратительным, что лицо Осы судорожно дернулось.

Работники приемной комиссии переглянулись.

— У вас есть наследственные болезни? — спросила та, у которой было две полоски.

— Нет, мэм, — Оса чрезвычайным усилием воли взяла себя в руки. — Я предоставила вам медицинскую справку по форме «двести восемьдесят шесть», справку Генетической инспекции по форме «двести два» и справку об установленных имплантах. Там есть все данные.

— Да, мы видим, — сказала леди-три полоски. — А ещё здесь у нас есть характеристика, предоставленная школьным воспитателем-аналитиком. Надо признать, очень специфическая характеристика.

Только теперь Оса поняла, что стол не пустой. На нём, как раз перед членами приемной комиссии, находится невидимый с её стороны экран, на который выводится вся информация о смешной деревенщине Орбане Анс.

«Тогда на фига было спрашивать о наследственных болезнях?» — волна злости мгновенно смыла всю её скованность. Или эти выхолощенный шлюхи издевались над ней, или же её ответы пропускали через детектор лжи. В обоих случаях Оса должна принять бой.

— Аналитик отмечает, что ваша готовность к социальной адаптации ниже среднего уровня, что в вашей психике присутствует протестная составляющая, — прочитала с экрана «три полоски». — Вы считаете, претендентка Анс, что общество несправедливо к вам?

— Нет, почему же, — пожала плечами Оса. — Я благодарна правительству за то, что мне предоставили возможность бесплатно получить образование, бесплатно снабжали меня едой, спальным местом и одеждой. А ещё мне оказывали бесплатные медицинские услуги. Я очень-очень благодарна.

— Почему вы хотите учиться именно в колледже, который готовит стюардов для карантинных станций? — это уже спрашивала леди-две полоски.

— Я всегда мечтала помогать людям, мэм.

— Вас не пугает, что наша учебная программа предусматривает претендентов с более основательной общеобразовательной подготовкой, чем та, которую вы получили в школе, где готовят космодромных техников? Вам придется оплачивать дополнительные консультации. А ещё много и напряженно работать, чтобы сравниться, скажем, с выпускниками городских гуманитарных школ.

— Я не боюсь трудностей, мэм. Я к ним привыкла.

— Что вы имеете в виду?

— Я из бедной семьи, мэм.

— Вас интересуют деньги?

— Да.

— Вы считаете деньги самой важной вещью в жизни?

— Нет, мэм, не считаю. Так считать было бы не мудро… Но девушке без денег не очень комфортно.

— Вы сами строите свой стиль?

— Нет, мэм, но я только что уволила своего стилиста.

— Даже так! — оценила шутку леди-три полоски, улыбнулась Осе и вдруг спросила:

— Вы сознательная лесбиянка?

— Извиняюсь?

— Мы, Анс, видели… фильмы с вашим участием. Вы понимаете, о чем идет речь. Там вы только с девушками.

— Там я только с одной девушкой, мэм. С одной-единственной. С той, которую я любила.

— Уж не любите?

— Мы поссорились, — сказала Оса и быстро добавила: — Мужчины мне тоже нравятся. И дигендеры.

— Вам нравятся дигендеры? — переспросила «две полоски».

— Разве они не люди? Среди них есть очень хорошие и нежные.

— А клоны?

— Они же озлобленные на весь мир, мэм.