Во мрачной тьме - Талгат Канышевич Сабденов

заниматься своими делами, мы размещаемся во временных апартаментах, и у нас будет несколько дней свободного времени. Вокс-бусины всегда держим при себе, даже во сне. С местным населением не конфликтуем, и уж точно не пытаемся ничего спереть не заплатив или набить кому-то морду. Джей, ты меня понял?

— Сколько лет ты мне еще будешь тот случай поминать?

— Пока не подаришь мне свою бандану.

— Иди в жопу.

— Вот и я о том же. Причитающееся жалование вы получили, на что тратить — ваше дело, но давайте без запрещенных наркотиков. Наше право подтереться любыми местными законами еще не значит, что этим надо заниматься при первой же возможности. В зоне рядом с посадочными площадками ничего покупать не советую — выбор унылый, а цены взвинчены втрое, не ленимся пройти по торговому сектору на пару уровней ниже. И… — дознаватель обвел всех взглядом. — Давайте не будем испытывать долготерпение Императора, и попытаемся хотя бы в этот раз не найти неприятностей на свои головы.

— Были прецеденты? — полюбопытствовал Вертер.

— Вся наша жизнь — эти прецеденты.

— Между ульями есть какое-то сообщение?

— Если только через орбиту. А оно тебе надо? Увидел один улей — увидел все.

Через несколько минут появился и сам инквизитор в сопровождении пары сервиторов с каким-то массивным контейнером, Варнака и брата Гериона. Лицо космодесантника скрывал шлем, но Вертер почувствовал на себе его взгляд и ответил едва заметным поклоном. Акин тем временем взошел на борт шаттла и дал знак свите следовать за ним.

Девять человек, два сервитора, один Астартес и грузовой контейнер разместились в пассажирском отсеке без удобства, но и на тесноту не жаловались. Насколько понимал предшествующие объяснения Вертер, этот аппарат раньше был стандартным трансорбитальным грузовиком, и лишь позднее магос Варнак прикрутил к нему пару орудийных турелей, пассажирские сиденья с компенсаторами перегрузок и дополнительное бронирование. Вроде как, по местным обычаям, это тянуло на техноересь, но инквизиторская инсигния надежно хранила от подобных обвинений.

Недостаток у модернизированного «Арвуса» был один — нулевой обзор. О старте можно было догадаться только по дрожжи корпуса и головокружению, когда отключились системы искусственной гравитации. Глянув в сторону, Вертер заметил, что Хаддрин утирает вытекшую из носа капельку крови — шаттл вышел в открытый космос и внутреннее давление заметно просело.

Путь занял около часа. Мерная вибрация сменилась сильной тряской при входе в атмосферу, которая в свою очередь исчезла, когда шаттл сбросил скорость и начал заходить на посадку. Вертер проверил, надежно ли держится на лице маска, не слишком ли виднеется из-под одежды бионика, и перевел тактический визор в рабочий режим. При кастрированном чувстве страха, он все еще мог ощущать волнение, и сейчас оно захватывало его полностью.

«Иной мир… романтика… но, похоже, я тут один волнуюсь. Для остальных это уже рутина».

Резкий толчок возвестил о приземлении. Джей махнул Вертеру рукой — дескать, пошли, мы выходим первыми. Зашипела гидравлика, опустилась дверь-трап, и киборг на пару с катачанцем выскочили наружу, держа оружие наготове. И лишь огромным волевым усилием уроженец XXII века заставил себя на вытаращить глаза и не раскрыть в изумлении рот.

Шаттл приземлился в огромном ангаре, вход в который перегораживала какая-то бесплотная мерцающая завеса. То был даже не ангар, а наверное целый крытый порт. При желании, даже полуторакилометровая «Таласа Прайм» уместилась бы в нем, и еще осталось место. Стены его высились где-то в отдалении, украшенные колоннами в виде исполинских статуй, а свод, который язык не поворачивался назвать «потолком», смыкался где-то далеко в вышине. Вокруг кипела деятельность: повсюду сновали люди и сервиторы, по воздуху летали миниатюрные автономные дроны, зачем-то выполненные в форме черепов, взлетали и садились небольшие летательные аппараты. Публика поражала разнообразием лиц и одежд, тут были и кричаще роскошные, лишенные всякого подобия вкуса наряды богачей, и красные балахоны механикумов, и мундиры офицеров, и похожие на монашеские рясы простецкие одежды клерков Администратума, и грубые робы рабочих. Нет-нет, но в толпе мелькали даже зеленые кушаки санкционированных псайкеров. Воздух наполнял шум механизмов и голосов, запахи дыма и машинного масла, смешанные с тонкими нотами ладана и щедро приправленные запахом тысяч и тысяч тел.

Замешательство Вертера длилось всего секунду, после чего он все же взял себя в руки и вспомнил, что как бы находится на службе, пусть и не совсем добровольной. И вести себя должен так, как подобает последнему выжившему жителю уничтоженного мира, впервые очутившемуся на другой планете. Но все еще ставящему дело на первое место.

Следом из шаттла выбрались все остальные, и вокруг сразу образовалось свободное место. В первую очередь, это была заслуга брата Гериона, который приковывал к себе взгляды, одновременно вызывая благоговение и страх. Инсигния, висевшая на груди инквизитора, тоже вносила свой вклад. Тем временем, к группе подлетел дрон-череп и выдвинул из своих недр небольшие динамики.

— Приветствую вас, инквизитор, — произнес он механическим голосом. — Пожалуйста, следуйте за этим фамилиаром.

Дрон медленно поплыл прочь, и Тор дал знак следовать за ним. Группа принялась пробираться прочь из причального ангара. Они добрались до арочного прохода, прошли длинным коридором, больше напоминающим роскошный бульвар, уставленный статуями. Вертеру сложно было судить о том, что считается в здешних краях роскошью, но интуиция, будь она трижды проклята, подсказывала, что это место явно предназначено явно не для простых смертных. Через несколько минут летающий череп вывел их к просторной галерее, которая плавно спускалась вниз и одной стороной выходила во внутреннее пространство, а другой — к прозрачным внешним стенам, за которыми виднелось небо.

«Господи… небо… наконец-то, настоящее небо», — киборг почувствовал, как под машинной оболочкой защемило живое сердце. Раньше он и предположить не мог, что такой обыденной вещи ему будет настолько не хватать

Конечно, небо Рислы IV отличалось от земного. Оно было куда темнее, и имело довольно странный оттенок. И долго засматриваться на него не вышло, потому что их группу уже ожидал транспорт. Это были два пассажирских автомобиля без колес, парящих в полуметре над полом. Их дизайн неприятно резал глаза грубостью и угловатостью форм, места водителей занимали сервиторы, а пассажирский салон отделялся от водительской кабины, однако в остальном их внешний облик казался успокаивающе знакомым. Места в них оказалось достаточно, чтобы принять на борт всех, хотя брату Гериону пришлось потрудиться, чтобы втиснуться в салон, ничего не сломав. Вертер предусмотрительно прошмыгнул внутрь первым, заняв место с краю и, пользуясь паузой, прилип к окну.

Город-улей поражал даже самое смелое воображение. Он простирался, на сколько хватало глаз — и вширь, и вглубь. Бесконечный лес