Сияние обманчивого Меркурия. Пятая книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин

близкое к коме или летаргическому сну, чтобы заморозить на определенный срок процессы в теле. И, как любой учёный, интересует, реально ли возрождение из мертвых. Это же тайна, покрытая мраком. Неизвестно, что за занавесом, – думает.

– Мне интересно, а кем вы работали после лаборатории, – переводит тему.

– У вас есть лишний час? – учёный спросил. – Если есть, то расскажу.

– Конечно, есть, – смотрит на часы. – Пять вечера.

– Было около тысячи умерших работников, – продолжает с начальной фразы. – Руководству было важно произвести, как можно больше ядерных бомб. И без разницы, что нет экранирования и антирадиационных костюмов. Больше бомб – одна стратегия для развития, – с ужасом вспоминает место работы.

– А как допускали подобную работу? Неужели закрывали глаза на то, что не выходит живым с производства, кроме вас? Не ходили слухи? Почему люди шли на работу как овцы? – Астра давит вопросами.

– Во-первых, брали всех, кто хочет на работу. Во-вторых, я был свидетель. Либо закрыть глаза, либо оказаться мертвым. В-третьих, выживших не было, потому и нет слухов. В-четвертых, привлекательная зарплата, – объясняет.

– Неужели их не смущало, что было написано в объявлениях, – думает.

– Представьте, вы студент или школьник. Нет денег, чтобы пойти в ВУЗ, либо есть образование, но нет работы. А тут подвернулась вакансия без опыта работы. Средств защиты нет, смертность стопроцентная, – объясняет.

– М-да уж. Рискованные люди. Неужели жизнь недорога, – недоумевает.

– Жизнь дорога, но она ничего не стоит без кредитов, – отрезает фразу.

Астра уходит в тупик мыслей, не зная, что ответить на правду, где не видно будущего, а только мелькает свет в конце тоннеля. В голове сотни разорванных слов не представляют цельность. Только общее горе…

Но учёный, словно не замечает печально настроенную собеседницу, говоря:

– Долго не смогли спонсировать лабораторию по производству ядерных бомб, хоть урезали зарплату в десять раз. Решено было уменьшить зарплату в два раза, до пятидесяти тысяч кредитов в месяц, что ещё было самым большим, что можно заработать в этой дыре. Либо рудники, где живешь от смены до смены, либо родная лаборатория, где насыщаешь уран, то есть производишь начинку для бомб и реакторов. Всё ещё наука…

– Думали от вас избавиться? Или для чего урезали кредиты? – вопрос Адама.

– Понимаешь, драконовы законы работали против дракона: нельзя уволить учёного, но можно задушить карманом. Всё меньше и меньше платили, – это было разрешено. Но я был обременен только наукой, ха-ха, – громко смеется.

– Постойте! Вы подразумевали под учеником ребёнка? – Астру осеняет.

– Конечно, нет! Откуда такие мысли! Не мог покинуть родителей, я не ирод какой-то, а учёный! Все мои ученики убежали из-за обильного чтения скучных книг. Какой ребенок боится читать? – спрашивает.

– Не знаю таких детей. Все стремятся к познанию, – отвечает Астра.

– Вот, видите. Сгубил свободное время чтением! А то приходят, сразу подавай пробирки в неопытные руки. Они же их разобьют и не заметят, как вопьются осколки, – смотрит на колбы.

Подходит к ним и протирает мантией стеклянные сосуды. Быстро одумывается и громко читает: «Апп-чии!» Склянки звонко гремят.

Учёный получает в ответной вибрации импульс в голову, продолжив:

– Без теоретической базы любой ум не сможет подойти к науке. О чем можно говорить, если в учебниках таятся тайные заклинания химических процессов, а ученики не желают читать? Ни о чем. Сначала пойми, как работает, и только после этого приступай к работе, а то всё разрушишь.

– Я согласна. Адам множество лет учился на пилота. Но вас, наверно, понизили в должности, так как пятьдесят тысяч тоже деньги, – подталкивает.

– Да, хоть и хватило финансирования на два раза. Но хорошее дело когда-нибудь заканчивается, как и кредиты. Урезали уже в четыре раза зарплату, представляете! Пятнадцать тысяч, словно я какой-то уборщик. Но не опушусь до такого труда, все-таки, трудовая книжка важна. По профессии работал! Хоть добывал опытным путем уран! – вспоминает.

Смотрит на стройный ряд химических реактивов, ощущая себя Кюри в плоти человека, стремящегося к бессмертию, а не облучению радиацией задаром.

Возвращается к витку мысли, вспомнив, на чем остановился:

– Добывал уран в своем родном костюме. Они не имеют право забрать, что сам изобрел. Иначе нарушение авторских прав. Патент, все-таки, получил, послушался бюро. Говорят, права решат, кто будет жить дольше.

– Хитро придумано, ничего не скажешь. Автор выбирает, когда нам умереть, – Астра задумчиво смотрит на полоток.

– Думаете, не существует рока или судьбы, определяющей, как повернется вскоре сценарий? Всё в этой жизни связано, поверьте на слово, прожил свою жизнь и могу с уверенностью сказать, автор существует, – поднимает палец.

– Не буду спорить, если есть научная база для доказательства правоты, – отступает от пальца, имеющего спутницу, науку. – Автор существует.

– Конечно, это не миф! Не космогония, в чем пытаются убедить юные умы, не имеющие подумать, как достичь истины эмпирическим путем. Ибо постигается львиная доля, что есть на планете, – высказывает идею.

– Конечно, где только нас нет. Везде оставили свой след, – она поддакивает.

– Это плохо и хорошо. Везде есть грязь исследований. Даже космос загрязнили. А он не имеет голоса, чтобы сопротивляться влиянию, – думает.

Уводит мысли в спектр ирреальных открытий, сверкающим возможностью, что человечества могло не быть, если учесть, как вцепляется за грани вселенной, боясь ветра, порывающего вырвать корни из почвы, ведь накопилась усталость природы. Но вирус людей сильнее, чем сопротивление земли. Учёный понимает, решив противоречие.

Астра подталкивает к окончанию рассказа:

– Всего урана не добудешь, всех кредитов не заработаешь! Подозреваю, понизили в должности, сократив финансы? Иначе, как здесь оказались…

– Дедукция верная! Ещё никогда она не подводила Холмса и Ватсона. Ещё в два раза уменьшили зарплату, до семи с половиной тысяч, словно пособие. Но я не инвалид, а учёный! Наука мне трость. Теперь обслуживал шахты.

– Это как? Чинили шахты? – Астра недоумевает от ответа.

– Привозил припасы для работающих студентов. То есть обслуживание как едой и питьем. Шахты никто не собирался чинить и следить, – ответ.

– Да, много раз они обрушивались. Как допускали это, – Астра волнуется.

– Да как! Нет шахты – нет зарплаты в конце месяца. Я в костюме, который загодя снабдил экзомышцами! Не страшно. Прям сверхчеловек, – гордится.

Адам устал слушать бесконечные истории, потому со