Личный враг богини смерти - Владимир Анатольевич Васильев

всего умрёшь до конца этого дня. И от твоего здоровья, сил и магии это не зависит. Создашь второго карану через три года, и проживёшь лет двадцать от силы. Создашь через год, и умрёшь лет через пять.

— Здесь же есть охотники на карану, как я понял, — задумался я.

— Да, они знают как выживать в пустыне. Но они берут помощников, которые этого не умеют, и те создают… Помощники создают, как правило, животное. Проще всего свинью. Продают на мясо, а оно здесь очень дорогое, и выручку делят.

— А продать самого карану? Шар…

— Бывает и такое, но карану можно нести только в серебряной клетке или коробке. Стоит такая дорого, мало кому по карману. Намного дешевле сходить с помощником. Кстати, в клетке удержать эту фигню долго не получится. Будет постоянно пытаться освободиться, тратя на это какие-то свои силы. Постепенно побледнеет, и ничего из него сделать уже не получится. А затем и вообще или развеется, или куда-то перенесётся.

— Телепортируется? — подсказал я. Олаф пожал плечами, а я решил уточнить. — А как же вы держите в подвале целую кучу карану?

— Ну Берегиня! — шутливо погрозил пальцем старый вампир. — Даже свою святая святых твоему мохнатому дружку показала. Но это она сама что-то придумала. Я не в курсе деталей. Этот загон глубоко под землёй, с толстыми стенами. Плюс магия какая-то… в общем карану оттуда выбраться не пытаются, возможно считая, что просто в пещере сидят, и им это по нраву.

Мы немного помолчали. Олаф о чём-то задумался, а я размышлял. Карану нужен был Снелже, причём настолько сильно, что она разработала целую операцию. Спасла Чимина и отправила сюда. Но вот вопрос — почему не поручила это жрецам? Уж с такой-то задачей те справились бы. И клетку серебряную нашли бы, а в храмах несомненно есть какая-то своя портальная система.

Так что решил прямо спросить:

— А что ты можешь сказать про храмы, жрецов и связь с богами на этом континенте?

— Да нет такого, похоже, — усмехнулся вампир. — Я даже думаю, что ту пещеру, через которую ты прошёл, боги создали, когда мы с Берегиней здесь уже поселились. Вроде как мы считаемся каким-то важным звеном.

Я кивнул, про себя подумав, что бог Смерти скорее всего имел какие-то интересы здесь, и семейка вампиров его устраивала. И он смог создать портальную пещеру, но вот воспользоваться не успел. Его убили.

— На этом континенте вообще, можно сказать, два мирка, — продолжил Олаф. — Здесь, как и на триста миль на восток, сплошная пустыня, где живут охотники на карану и просто отщепенцы. И большинство мужчины. А всего народу здесь несколько тысяч. Дальше, на побережье океана, народу побольше. И там на одного мужчину приходится чуть ли не десять девок.

Он как-то мечтательно сверкнул глазами, а я хмыкнул:

— Матриархат наверняка?

— Нет. Хотя там сложно. Есть многожёнцы, как и везде. Но многие женщины объединены в… хм… некий орден, который мужчин гоняет. А так как магов здесь очень мало, а у тех девок чуть ли не половина, из тех что есть, то гоняют бывает и в прямом смысле. Кстати, трактирщица здешняя из них, из орденских.

Я кивнул. Довольно ожидаемо. Здесь такое же соотношение полов, как и везде у людей в этом мире, а учитывая повышенную смертность мужчин на враждебном континенте, женщинам приходится как-то выкручиваться, иначе их вообще за людей считать не будут. Ну да ладно, как-то повлиять на это я не могу, так что просто буду держать ухо востро. У меня уже есть две жены, и больше мне точно не надо!

Сообразив, что отвлекаюсь, я посмотрел на мечтательно задумавшегося собеседника и вернул его к интересующему меня вопросу:

— Так что насчёт жрецов?

— Жрецы вкусные, — неожиданно хохотнул Олаф. — К нам тут лет сто назад приходил один. Сказал, что его послал бог какой-то, я уже и не помню, какой именно. И что нам надо связь наладить через тот портал на вершине горы. Ну мы с Берегиней прикинулись тупыми, что не поняли его. А так-то догадались, что у богов связи с этим континентом нет никакой. Этому жрецу поручили с нами связаться между двумя его перерождениями.

Я вопросительно приподнял бровь, и вампир пояснил:

— Он был из вечно перерождающихся божественных слуг. Да! Так же как мы с тобой, но без супруги. Просто один. Есть и такие. И эти всё помнящие слуги — единственный способ богов как-то повлиять на этот континент. Они им что-то поручают, и те рождаются здесь. Затем вспоминают прежнюю жизнь и поручение их хозяина.

— Ого! — присвистнул я. — Способ хороший, но очень уж медленный.

— А они вроде как и не спешат. Да! Того жреца мы с Берегиней распили на двоих, потому как выполнять требования богов не хотели, да и не хотим. А он ведь, паразит, ещё раз недавно возродился почти на прежнем месте. Мне говорили. Но больше к нам не совался. Или просто боится вампиров, или бог, который его тогда послал, просто забыл о своём поручении.

Олаф пожал плечами и продолжил:

— А так-то вампиров тут особо не опасаются. Живут они почти открыто, и если не безобразничают, то никто и не напрягается. Даже любят, потому как вампиры в боях против нежити хороши, а ночами та нередко к посёлкам приходит. Да… Здесь дикие земли. А если дальше на запад, то там вообще никто не живёт. Смысла нет. Здесь растения выращивают гоблины своей магией, хоть какую-то еду обеспечивая. Ну и топливо. Да и вообще, здесь всё из камня и травы делают. Дерево многие за всю жизнь ни разу не видят.

Я кивнул, поняв, что гоблины, оказывается, очень сильны в магии природы. Олаф же произнёс:

— А на побережье жизнь конечно полегче. Но там вампиров боятся. А так-то и народу там побольше, и власть какая-никакая есть, и храмы встречаются, но без связи с богами. Да, жить там проще… Но те, кто ПОМНИТ, те, конечно, мечтают переродиться в нормальных землях. А эти забыть как страшный сон.

Я ещё спросил кое-что про местные реалии и про корабли, которые вроде как должны хоть изредка плавать сюда из привычных человеческих земель. Но про второе Олаф только и смог сказать, что отсюда смыться при жизни невозможно. Не слышал он