Реинкарнация архимага 2 - Сергей Александрович Богдашов

Ко мне приехало всё семейство Янковских в полном составе. Отчего приехало на тарантасе, хоть меж нашими особняками и трёхсот сажен вряд ли наберётся — так это дело понятное — не принято благородным пешком по улицам ходить. Соседи не поймут-с.

— О! Вы уже поручик? — раздался голос главы семейства, — Поздравляю! Вы обязательно должны нам рассказать, как это вам удалось.

— Маман, это же орден у него? Правда, орден? — пискнули дуэтом сестрёнки, и дальше продолжили восторженно тараторить, уже каждая сама по себе.

— Володенька! У меня для вас столько новостей, и все приятные, — не обращая внимания ни на кого, возвестила мне прелестно выглядящая милфа.

Хех, работает мой артефакт! Мадам и правда стала выглядеть намного интересней, чем в момент нашего знакомства.

Если что — говорили они все вместе, всем семейством сразу, и каждый своё.

Уф-ф… От акустического удара я вроде очухался, но одновременный вброс нескончаемой череды слов ввёл мой мозг в ступор.

— А уж как я-то рад вас всех видеть! Приглашаю за стол, — с трудом взял я себя в руки, по русской традиции проявляя гостеприимство, хотя это уже не казалось мне удачной затеей.

Однако, деваться некуда. Янковские мне нужны, как минимум для того, чтобы нормально начать вживаться в саратовское общество.

Всё когда-то кончается. Закончились и гости.

Минут двадцать я приходил в себя, успокаиваясь. За полтора часа совместного чаепития мне было задано не меньше сотни вопросов! Словно на перекрёстном допросе у опытных следователей побывал!

Из хорошего, Лариса Адольфовна намекнула, что у неё есть парочка «особых» покупательниц на мои изделия, и ещё пятеро на более простые.

Хм, уже неплохо. Деньги мне всегда нужны. И артефакты при себе имеются. Пусть и немного, так лиха беда начало.

Сёстры… Они требовали к себе внимания и вечерней прогулки по Саратову. Причём, обязательно в форме и с орденом. И пусть этот момент понятен, но зачем порой нужно было на меня глядеть, как мартовским кошкам, я не догнал. Я бы и так согласился их выгулять, без этих глазок.

Ну, и сам отец семейства по секрету сказал, что его собутыль… сосед что-то редкостное для меня приготовил, намереваясь удивить.

Из плохого — по словам Ларисы Адольфовны, у меня появились завистники. Как минимум паре семейств в Саратове показалось, что я взял лишнего, и меня стоит остепенить. Уже разговоры в салонах пошли — мол не дело, когда наглая молодёжь, да ещё и со столь вызывающей фамилией, пытается ворваться в патриархально упорядоченные слои местного дворянства. Понятное дело, что заводят их клевреты будущих рейдеров, но на простодушные мозги местного дворянства это капает, и они на полном серьёзе втягиваются в разговоры.

Что могу сказать? Враги — это хорошо. И лучше всего, если они будут богатенькими. Тогда мне не только боевой опыт перепадёт, но и мои любимые трофеи. И то, и другое важно. Помогает прокачивать мои нераскрытые способности.

Так что жду не дождусь приглашений от местного дворянского сообщества. А пока…

— Вези меня в кузницу, самую лучшую, — ткнул я кулаком в спину заснувшего было извозчика, который тут же соизволил проснуться, и приняв заказ, начал тут же истово погонять своего красновато — рыжего жеребца, называемого гнедым.

А тому только дай. Разогнался так, что даже мне страшно стало.

Четверть часа эквилибристики в пролётке, где я хватался, за всё что можно и перекидывал вес своего тела по сидению, когда мы заходили в повороты, и мы приехали. Живыми.

Уф-ф… Никогда больше не стану неожиданно будить извозчика! Или у него гнедко попросту застоялся?

* * *

Так-с, дела идут, контора пишет… Это я к тому, что стальные колья я заказал, и со строителями вопрос решил. Баржу с камнем они сами наймут. С этим в Саратове нет никаких проблем.

В запасе у меня ещё пять дней и почти сутки на обратную дорогу. Сегодня вечером мы с Ларисой Адольфовной посетим пару клиентов. Тех, кому потребуется персональная привязка особо сложных артефактов. Мелочь, ту, что по пятьдесят рублей, она и сама продаст.

— А давайте поторгуемся? — с усмешкой предложил мне граф Вороницын, сухонький старичок с крючковатым носом и густыми бровями.

Янковская шумно задышала, а я улыбнулся максимально ослепительно:

— Давайте. Я это дело тоже люблю!

— Триста рублей! — предложил граф, хитро прищуриваясь.

— Семьсот, — добавил я в свою улыбку толику искренности.

— Э-э-э… Вы должны были сказать, четыреста пятьдесят, — промямлил старик, — Я бы предложил триста пятьдесят и на четырёхстах мы бы сошлись, к общей радости.

— Это старые традиции, и в моём случае они вышли из моды. Вы же сами торговаться предложили, — отмахнулся я от замшелых устоев, — Пора жить по-новому. Но раз вы новых правил не знаете, то подскажу — к общей радости мы теперь можем сойтись на шестистах рублях. Или дальше поторгуемся?

— Тогда расскажите мне сначала про новые правила, — потребовал граф.

— Вы говорите четыреста, я говорю восемьсот, и мы расходимся, недовольные друг другом. Да, где-то через год вы скорей всего умрёте.

— Вы мне угрожаете?

— Упаси Бог! Просто все мы когда-то умрём. И лично я хотел бы умереть так же, как вы — от старости, улыбаясь во сне.

— Хм, — не разделил моей мечты Вороницын, — А с вашим артефактом сколько протяну?

— Тогда лет на десять, а то и больше, вопрос похорон придётся отложить, — пожал я плечами.

— Отчего-то я не услышал в ваших словах уверенности… — нахмурился граф.

— Ну, если вы меня заверите, что не станете пить яд, получать проклятья, падать с лестниц или лошадей, болеть и не совершать никаких похожих действий, то моя уверенность вам понравится, — вполне спокойно парировал я в ответ.

Хех, этот придурок ещё бы магическую клятву с меня потребовал, что он не умрёт в означенный период. Но после моих слов он задумался. Сильно задумался, а затем шестьсот рублей оплатил безропотно. Разве что поинтересовался, можно ли ему о новой моде в торгах обществу рассказывать.

Я разрешил.

Нет, а что тут такого, когда ты предлагаешь эксклюзивный товар, пока ещё по демпинговым ценам, а клиенты брыкаются. Только время зря отнимают.

То ли дело следующая старушка, божий одуванчик. Такая милая