Трон галактики будет моим! Книга 4 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

Пока нас не было, оказалось, что прочие Сироты собрались вместе, обступили моего бедного оруженосца и остроумно приставали к Крестовскому, а точнее, к его лопате.

Точнее, к моей лопате! А над моей лопатой в мое отсутствие никому острить не положено!

— Что же это такое, в руках у молодого человека, господа? — задумчиво произнес самый молодой из Сирот. — Как вы думаете, на что это похоже?

— Да на что похоже? Понятно же на что! Это лопата, — тут же ответил второй который покоренастее. — Самая что ни на есть, лопатная лопата, я уж таких повидал немало.

— Но почему молодой человек вооружился этой лопатой, вот что для меня загадка? — прокомментировал третий.

Крестовский-младший, только сжимал лопату в побелевших пальцах, возмущенно пыхтел, но молчал, как и было приказано. Молодец. Оказывается, если нужно, он в состоянии держать язык за зубами. Горожусь. Парень работает над собой.

— А что, может, сапреная лопатка, ваше традиционое, ритуальное герберское оружие? — тонко улыбаясь, предположил молодой Сирота.

— Да мы на Гербере все такие звери, что нам даже оружия не выдают, — схохмил я в тему, подкравшись к ним сзади незаметно под руку с их мистресс. — Зато и проблем с уничтоженным противником никаких. Сами знаете, как это бывает. А тут убил — и сразу зарыл. Или зарыл и там же и убил, в одном, так сказать шурфе, очень удобно и гигиенично. Володя, ты и сам мог бы это расказать!

Мистресс мрачно посмотрела на своих шутников, и у тех хватило соображения сделать вид, что они, ну очень и очень смущены.

— Очень славная лопата, молодой человек. — поощрительным тоном заметила она Крестовскому.

— Спасибо, — буркнул Крестовский в ответ.

— Твой оруженосец? — уточнила мистресс.

— Ага, — усмехнулся я. — Мой балбес. А это кто такие? Такие нарядные? Твои пажи?

Сиротские офицеры мрачно переглянулись, видимо определяли, в каком порядке будут вызывать меня на дуэль.

— Это мои офицеры, — усмехнулась мистресс. — А я их большой начальник.

— Ух, ты, — заржал я. — Так ты высокопоставленный командир? Так это ж, наверное, я должен при встрече тебе честь отдавать!

На этом пассаже мистресс согнулась от хохота просто и по-солдатски долбанув меня по плечу:

— Ну ты просто жжешь! Обожаю тебя!

— Я такой. А! Вот кстати и маленькая хозяйка этого большого праздника, — заметил я, указывая на пробегающую мимо нас Иоланту, с хвостом азратных горничных за спиной.

— Где? — воскликнула мистресс быстро озираясь.

— Да вот же! — я ткнул пальцем в нужном направлении. — Вот эта маленькая девочка, не удивляйся. Это она здесь всем заправляет.

Мистресс повернулась. Я наблюдал за её меняющимся выражением лица и не сразу понял, что происходит.

— Иоланта? — воскликнула пораженная мистресс. — Это ты, что ли⁈

Иоланта сначала резко замерла на месте, потом резко развернулась на зов, уставилась на мою новую подружку широко открытыми глазами.

— Тётя Епифания⁈ — пораженно проговорила Иоланта. — Это ты⁈

Епифания! Вот как её зовут, значит… Так и не удосужился спросить.

— А я и думаю, кто это у нас тут эрцгерцогиня⁈ — воскликнула мистресс по имени Епифания. — А это ты! Как у тебя дела, девочка моя⁈

Во как. Вот это поворот.

На этом месте мне прям очень интересно стало — а сиротская мистресс для юной эрцгерцогини действительно тётя-родственница, или это просто форма речи такая?

А то неловко получается…

Глава 18

Теплые семейные отношения

Итак, я успел переспать с тётей на приеме, устроенном племянницей. Да, неудобно может получиться. Тянет, как минимум, на семейный скандал.

— Тётя Епифания? — настороженно произнесла Иоланта приближаясь к нам. — Что ты здесь делаешь?

— Тебя ищу, солнце моё, — лучезарно улыбаясь, соврала моя обожаемая мистресс.

Ай-ай, так нагло врать ребенку прямо в глаза.

Иоланта перевела взгляд на меня, на руку тетушки Епифании у меня на сгибе локтя, прищурилась:

— Ты здесь на работе, тётя?

— Ну, что ты, солнышко! — веселая тётя Епифания, не изменяла себе. — Я здесь, чтобы помочь тебе.

А ведь я ничего Иоланте о прибытии Сирот Войны не говорил, вроде как не хотел отвлекать от учебного процесса, да и какой толк напрягать ученицу тем, что от нее не зависит. А оно вон как обернулось…

Иоланта прищурилась, внимательно наблюдая за тётей. Потом не меняясь в лице протянула руки навстречу тётушке, и они наконец обнялись.

— Нам нужно поговорить, — сказала Иоланта, глядя на меня. — Без лишних ушей.

— Конечно, дорогая, — растроганно отозвалась тётушка Епифания.

Я едва заметно кивнул. Понял, мол. Держим морду кирпичом и играем наш спектакль дальше.

Иоланта настороже, и тоже не доверяет своей дражайшей тётушке. Имеет, значит, основания. Если Иоланта кого-то опасается — у неё всегда есть для этого основания. Умный ребёнок, как не крути.

— Пойдемте, — произнесла Иоланта. — У меня здесь есть кабинет. Молодые люди пусть подождут нас здесь. Позаботьтесь о них.

Иоланта щелкнула пальцами, и у каждого Сироты за спиной тут же образовалась услужливая, настороженная, готовая ко всему горничная. Крестовскому тоже своя досталась. И было совершенно ясно, что эти девушки костьми лягут, всё сделают, чтобы, если что, эти молодые люди тут все и остались.

— А вас, господин учитель, — проговорила Иоланта, — Я прошу пройти с нами.

Развернулась и пошла через веселую толпу, которую бросились раздвигать перед ней пара её горничных.

— После вас, — усмехнулся я. — Тётушка Епифания.

— О, вот только ты не начинай! — Епифания в раздражении закатила глаза и пошла следом за племянницей.

Всё-таки она ей действительно племянница…

Интересно, насколько это обстоятельство всё осложнит?

— Меня от этих её горничных просто в дрожь бросает, — пробормотала Епифания.

— А по-моему — очень приятные, мотивированные девушки, — улыбнулся я.

— Вот-вот…

Горничные следовали за нами грамотно отделяя нас от толпы.

— Давно вы здесь, тётушка? — спросила Иоланта не оборачиваясь, широко шагая по красной дорожке.

— Да буквально только что с корабля, — весело отозвалась Епифания — И сразу к тебе!

Хо-хо. Продолжает врать. Эта тётушка вообще когда-нибудь говорит правду? Или только по мелочам? Не очень то у них искренние отношения. Если вообще искренние. И если