Фармацевт 4 - Александр Юрьевич Санфиров

мы покатили по асфальту между рядами частных вилл. Глядя на эти здания, с трудом верилось, что у Даберцхофена не хватает денег на лечение внучки. Но я благоразумно держал язык за зубами. Кто его знает, может полковник и выполнит свои обещания. Получение гражданства вместо трех лет ожидания в ближайшие месяцы, стоило того.

Однако на вилле, куда мы зашли, особой роскоши не имелось, похоже, хозяева не могут поддерживать свое имущество в подобающем виде.

К моему приезду хозяйка с дочкой уже сидели за столом в огромной столовой.

Дочь бледная симпатичная девочка, выглядевшая лет на тринадцать, пугливо смотрела на меня. Наверно, ожидала, что я начну ее осматривать и расспрашивать.

А вот ее мама сразу привлекла внимание. Кто бы мог подумать, что у такой бледной каланчи, как Отто фон Даберцхофен дочь может быть яркой южной красавицей.

У меня на десяток секунд даже дар речи пропал от ее зрелой красоты. Женщина устало улыбнулась, видимо привыкла к мужской реакции на свою внешность. Когда она улыбнулась, показав в улыбке жемчужные зубки, я подумал:

— Кармела отдыхает.

Отто тоже заметил мое внимание к дочери и самодовольно усмехнулся. Ну, что же он имел право гордиться такой красоткой. Он тут же представил меня Инесс, так звали его дочь и мы тоже уселись за стол.

Обед прошел в довольно чопорной обстановке. Прислуга в форменной одежде, черепаховый суп в фарфоровой супнице. Смена блюд, салфетки и вилки, ложки и прочие ухищрения, делающие еду несъедобной. Все, как в лучших домах Ландона и Парижу.

К тому же я чувствовал себя скованно, сидя рядом с роскошной женщиной, от которой так и разлетались флюиды чувственности.

Девочка во время еды немного оттаяла и иногда вступала в разговор.

Я же раздумывал с чего начинать лечение. Понятно, что одними лечебными травами то, что натворили хирурги не убрать. При ушивании дефекта межпредсердной перегородки они повредили проводящую систему сердца, вследствие чего у девочки развились нарушения ритма, клинически выражающиеся в приступах носящих имена трех ученых Морганьи, Адамс, Стокса. Я впервые так внимательно следил за движением электрических импульсов в проводящих путях сердца и думал, что все-таки меня неплохо учили терапии, если я еще кое-что помню из нее после стольких лет работы психиатром.

После того как обед подошел к концу, Отто бросил на меня вопросительный взгляд. В ответ я кивнул, показывая, что выяснил все, что мне нужно.

— Эстрелита иди к себе, почитай, что-нибудь,- предложил дед внучке. Та послушно ушла в сопровождении бонны.

— Почему вы не согласились на вживление кардиостимулятора, — спросил я у матери ребенка. — Это самое быстрое решение вашей проблемы.

Инесс, удивленно посмотрела на меня. За время обеда я не задал ни одного вопроса о болезни девочки, и она явно не понимала, как я узнал о предложении врачей.

На мой вопрос поспешил ответить Даберцхофен.

— Дело в том, что Эстрелита очень возбудимая и нервная девочка. С ней очень сложно. Чуть скажешь что-то не то, она сразу падает в обморок. Мы просто боимся напоминать ей о больнице.

— Понятно, — подумал я , — единственный ребенок у разведенной женщины, свет в окошке, притом болеющий с рождения. Конечно, над ней будут трястись как над самой большой драгоценностью.

Вслух же заявил.

— Я могу попробовать улучшить здоровье Эстер, для этого мне необходимо в течение двух-трех дней просто находиться рядом с ней.

— Что целыми днями! — ужаснулась Инесс.

— Нет, всего лишь по два часа перед сном, — ответил я, улыбнувшись. — У меня ведь есть и свои дела

Женщина окинула меня недоверчивым взглядом и повернулась к отцу.

Тот невозмутимо кивнул, подтвердив мои слова.

В общем, мне особо не поверили, но согласились на мои визиты. Тем более, что я заявил, что откладывать нет смысла и можно начать уже сегодня.

Подобной работой я еще не занимался. Но наработанная практика уже имелась, усевшись рядом с лежащей на кровати девочкой, я сосредоточился и нарушенные проводящие пути начали медленно восстанавливаться. Когда Эстер заснула, пожалуй, больше половины работы уже было закончено. О чем я и поставил в известность, намекнув, что завтра девочка должна поправиться.

Особого энтузиазма на лице Инесс заметно не было, но иного и не ожидалось. Тем не менее, обратно меня довез Отто на своем Пежо. Лучше было бы уехать на такси, или автобусе. Капитан первого ранга в отставке автомобиль водил ужасно, так, что я выбрался из последнего с мокрой спиной. И вообще, пора мне тоже приобрести машину, хватит кататься на такси и ходить пешком.

Ну, с машиной пока придется подождать, не стоит тратить деньги, возможно, они пригодятся для других нужд.

На следующий день я, как и обещал, вечером снова появился у Даберцхофенов. И осматривая девочку, здорово удивился. За прошедшее время, подстегнутые моей энергией, телоциты практически восстановили общий ствол пучка Гиса. Поэтому мне осталось только редуцировать формирующийся пучок Джеймса, чтобы избавить малышку от возможной в будущем пароксизмальной тахикардии.

— Думаю, что у Эстер теперь все будет в порядке, — сообщил я матери девочки.

— Благодарю вас, сеньор Циммерман, — сухо ответила женщина. По-моему, она ни на секунду не поверила, что дочь окончательно поправилась.

Отто, стоящий за ее спиной, скорчил гримасу, намекая, что не стоит пререкаться с Инесс. Чего я и не собирался делать. В ближайшее время все и так станет ясно.

Он проводил меня до пропускного пункта и на прощание заверил, что после того, как кардиолог выдаст свое экспертное заключение о состояние здоровья внучки, он выполнит свое обещание о досрочном получении гражданства.

Глава 13

Домой я возвращался в плохом настроении. Обещания, это обещания, и будут ли они выполнены, неизвестно. Насколько понимаю, у бывшего моряка-контрразведчика имеются очень крутые связи, чтобы уверенно заявлять о возможности ускорить процедуру получения гражданства. По крайней мере, я уверен, что он не лукавил, когда обещал это сделать. Другой вопрос, получится ли это у него. Может быть, лучше было взять деньгами?

Интермедия

Карло Риверо, ведущий кардиохирург детского отделения Фундасьон Фаваларо, нахмурился, увидев знакомый номер телефона.

— Ох, опять эта Инесс Даберцхофен, — мысленно вздохнул он . — Как она достала. И ничего не сделаешь, придется выслушать. Ведь ее отец вращается в таких высоких сферах, что может порушить карьеру единственным словом.

— Сеньор Риверо, вас беспокоит Инесс Даберцхофен, понимаете, мне необходимо обследовать мою девочку, посмотреть, есть ли какой-нибудь прогресс от операции.