Танат 4 - Виктор Айрон

Перед уходом забежал наверх, к вратам. Танат пообщался со мной образами. Нет, память на восстановил. Просто согласился, что его посланникам не нужна разумная броня. Ты вымирающий вид, Дим. Может пора домой?

Напарник только усмехнулся. Ведь он сильно нервничал. Наверняка послание, переданное через Стрелка, нашло адресата. Вот только придёт ли он лично на встречу? И когда? Может мы торопимся и надо было подзадержаться? Скоро узнаем

Обратная дорога была куда легче и быстрее. Нас не окружали тяжело вооружённые бойцы, паучки не лезли из всех щелей, а бронированные змее-щупальца никак на нас не реагировали.

Только ребята поняли, как я тогда над ними подшутил. Когда устроил представление с «наказанием» стражей. Их кимбары позволяли им ощущать мысли этих защитных кильмов.

На выходе из тоннелей нас ждала засада. Я шёл впереди, ща правым плечом Алия и Гент, слева Кас и рептилоид. Ури ушёл вперёд, всё посмотрел и вернулся с докладом. Его не заметили.

Нас уже ждали. Засаду устроили полуголые разы, чье одеяние в основном составляли кожаные портупеи. Нас услышали заранее, но нет бы подождать, пока мы выйдем из тоннеля и взять на прицел. Стрелок бы за такой непростительный дилетантизм оторвал бы этим умникам головы. Гент, как я думаю, тоже.

— Алия, тварь лживая, выходи, — крикнули снаружи. — Тогда может мы понизим тебя до твоего истинного уровня. Что молчишь, выскочка.

Меня даже не упомянули. Алия, сказав только, что её зовут Алира, положила руку на веерник. Как и остальные, но нам не пришлось ничего делать.

Снаружи раздались хлопки выстрелов, крики боли, проклятия, а потом униженные мольбы о пощаде. Сами ведь говорят, что в Танате нет милосердия, а готовы унижаться.

Пускаю эхофолну и вижу, что десяток Познавших Суть расстрелян теми, кто подобрался к ним незаметно сзади. Оставшаяся четвёрку, где был и крикун, которого я где-то встречал, стояла на коленях перед нападавшими.

Бойцы, что перебили группу боевых извращуг, ничего не сказали. Несколько взмахов гвэрами вскрики, а по камням пещеры скачут отрубленные головы и валятся куски тел.

— Тот, кто называет себя Нико, — раздаётся, снаружи. — Он пришёл и ждёт тебя. Тебе и твоим спутникам нечего опасаться.

— Выхожу.

Снаружи в две шеренги стоят разы. Гуманоиды, инсектоиды, кошаки и другие народы Таната. Эти воины собраны, дисциплинированы им рассматривают меня с интересом. Оружие смотрит в потолок. Нас не пытаются схватить или связать.

На инисах и броне неизвестных нарисовано белое око. Мои спутники отлично знают этот символ. Кас едва не хватается, ща орудие, хоть я его и предупредил о том, кого я позвал на переговоры.

С учётом того, что точек выращивания мутов и боевых кильмов несколько, нам нужна помощь. Пусть мы и смогли чудом победить в одном месте, угрозу окончательно так и не устранили. И сейчас мы можем попросить помощи лишь у самого дьявола этого мира. Пусть сам себя он им и не считает, но в массе своей разы думают иначе.

— Я пришёл, Нико, что зовёт себя вестником Таната, — раздался голос из-за сталактита перед нами.

Вскоре появляется и обладатель этого голоса, облачённый в накидку с капюшоном. Он выше всех, но это лишь из-за щупалец, которые растут из-под полы его рясы. Ряса, да.

Зашевелился Дим, и я вижу его воспоминание. Роща священных деревьев залита кровью. Трупы вторгшихся в эти земли тварей лежат на траве. Белесая кровь течёт из их ран, но и красной предостаточно.

Тела в доспехах повсюду. Немало и молодых бритоголовых парней в рясах, которые вооружены парными палашами и боевыми посохами. На ногах остался лишь один воин-монах. Израненный, но непобеждённый, он принимает боевую стойку, выставив перед собой посох и клинок.

Напротив него много чудовищ, но они не двигаются. Впереди стоит настоящий гигант трёхметрового роста. Всё его тело покрыто шипастыми костяными пластинами, что напоминают доспехи.

В правой когтистой лапе нечто наподобие костяного меча с кривым клинком. Из левого наруча гиганта торчит нечто вроде трубки. Притом ещё и плюющейся шипами, что пробивают доспехи воинов. Но последнему живому монаху на это наплевать. Вызов брошен — вызов взят.

Противники сближаются, а потом наносят друг другу первые удары. Я снова здесь, в подземельях Таната. Тот, кто дрался с гигантом в костяной броне, стоит передо мной.

Отбросив с головы капюшон, мой собеседник являет на свет такое знакомое лицо. Отвечаю ему тем же, делая шаг вперёд и складывая в воротник шлем димортула. Сейчас я словно смотрюсь в зеркало.

— Здравствуй, наставник Даргул. Я принёс тебе слово, а не меч. Выслушай меня, а потом уже решай, что делать.

Лицо Даргула напоминает маску, но один глаз у него дёрнулся. Ведь, благодаря Диму, я сказал это всё на родном для моего собеседника языке.

Глава 14

Дим реально взволнован. Иначе сложно объяснить весь этот рассинхрон, что в виде дрожи прошёл по телу и живой броне. Соплеменника в Городе Творцов он уже встретил. Существо одного с ним вида.

Но сейчас перед нами стоял тот, с кем он был связан куда сильнее. Вестник и его димортул — смертоносный дуэт. Два разума, объединенных для разрушения.

Сейчас, когда мы с напарником хорошо знаем друг друга и понимаем взаимное влияние при слиянии, мне легче понять Даргула. Мой попутчик в первые часы в этом мире вёл себя совсем как палач Таната. Благодаря его памяти я тоже кое-что кроме языка выучил.

Тут Дим, которого я на свою голову научил ехидству, говорит, что от меня он узнал лишь одно выражение. При этом напарникам потрясал канделябрами с нанизанными на них тушками бобров. Дрожь в теле лишь усилилась. Помогите.

— Ты, как мне передали, собирался сказать мне не что важное. Только вместо этого дрожишь от страха, вестник, — задумчиво произносит Даргул.

Его глаза при этом бегают во все стороны, словно он не может на чём-то одном сконцентрироваться. Восемьсот лет без разума в броне — не шутки. Можно ли от него ожидать адекватности? Ведь как-то же он командует весьма крупным кланом.

— Нет, — с трудом говорю я, стараясь отдышаться. Однако меня в прямом смысле слова скрутило от смеха. Дим где-то на заднем фоне не отставал.

Хоть без маски у меня и пропал круговой обзор, но лица невозмутимых Знающих почему-то отчётливо представляю. Вот Дарга повёл себя иначе. Его взгляд наконец стал сфокусированным, и палач Таната рассматривал меня теперь даже с какой-то жалостью.

— Если Всевышний хочет кого-то