Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

весьма… интимный для менталиста процесс. Ничего такого, лишь слияние разумов — одно из стратегических оружий нашего Ордена. Но многие, например, никогда не соединяли разумы с представителями своего пола.

Я был в их числе. Я вообще весьма… консервативен.

И, говоря начистоту, это сейчас не прямо необходимо. Прижелании я справился бы и сам — более грубо и жёстко, ментально подавив эмоции и вылепив нужное мне тупой силой. Загипнотизировал бы всю пятёрку, допросил и выжег память ко всем чертям.

Но зачем оставлять для той же Айлин такие следы, если под рукой есть девушка, Источник которой предрасположен именно к мягкой работе с эмоциями?

Наши разумы встретились, стали проникать друг в друга. В реальности на это ушло каких-то несколько секунд — пятёрка как раз подошла к крыльцу нужного им здания. Для нас же время растянулось, позволяя быстро обмениваться мыслеимпульсами.

— Обеспечивай эмоциональную поддержку мыслей, которые я буду закладывать. — произнёс я для неё одной. — Подавляй гормонами критическое мышление, внушай эмоциональную усталость, уверенность в том, что их силы чрезмерны.

Этот пакет информации мгновенно переместился из моего разума в разум девушки, в этом и прелесть прямого контакта. Но для нас это выглядело как беседа. Мы вдвоём стояли посреди абстрактного космического пространства.

Вокруг — сотни разумов, какие-то ближе, какие-то дальше. Питер никогда не спит, и даже среди пасмурной промозглой ночи тут и там гуляют одинокие прохожие.

— Вот они. — вытянул я иллюзорную руку в сторону пятёрки кроваво-красных ярких искр, плавно перемещающихся неподалёку. Управление беру на себя. Поддерживай.

Мы с Олей взялись за руки. Тут она выглядела так, как на самом деле, лишённая иллюзорного образа. Стройная, даже худощавая, девушка в изумрудно-зелёном платье, с тонкой диадемой в пшеничных кудрях.

Я тоже предстал не совсем в облике Андрея Вольнова, но это были ожидаемые риски. И девушка смогла легко подавить удивление, включиться в работу.

— Поехали. — с ухмылкой произнёс я, и поток сияющих синевой щупалец, в реальности незримых, хлынул от нас к пятёрке искор, сияющих посреди космической черноты.

* * *

Руки Оли слегка дрожали. Здесь, в этом иллюзорном пространстве, в чертогах чужого разума, подавлять собственные эмоции оказалось на удивление трудно.

Потому что они теперь не были сугубо её собственными. А подавить эмоции Андрея не выходило, да и не хотела Оля этого делать!

Андрей… Она мельком бросила взгляд на человека, стоящего рядом и держащего её за руку. Их совместная работа уже начата, и эмоциональная энергия девушки уже потекла по созданным Андреем каналам.

Они практиковали это на тренировках — Андрей создавал жёсткие, но абсурдные, ментальные структуры, например, убеждение в том, что квадрат это круг. А девушка наполняла их эмоциональным посылам — уверенностью в очевидности убеждения, ярости от того, что другие его не принимают, обидой на неверие окружающих, желанием самоутвердиться…

Обычно они тренировались на самой же девушке, и она прекрасно помнила, с какой искренней яростью могла желать доказать этому барану, не видящему совершенно очевидного, что квадрат — это круг!

Её это пугало. Власть их, менталистов, над разумами людей… Она выглядит настоящим читерством! Оля иногда играла в разные игры и к читерам относилась также, как относится большинство.

А теперь она сама на их месте, выходит?

Но сейчас девушка если и думала об этом, то на самой грани восприятия. Большая часть её сил уходила на моделирование эмоционального фона в группе гвардейцев — а они враги, они сами пришли в этот дом, и нечего с ними миндальничать.

А меньшая часть внимания оставалась для Андрея. Точнее, для той фигуры, которая стоит рядом с ней среди звёзд. Которая вроде Андрей, а вроде и…

Выше ростом, чуть шире в плечах, рядом с ней стоял суровый мужчина, облачённый в совершенно неземной доспех. Чернильно-чёрный, сотканный из гибких пластин неведомого металла, обтекающих контуры тела. На массивном правом наплечнике, явно артефактном, выгравирована серая блестящая эмблема — стилизованный мозг в круге. Круг этот сверху вниз пронзал тонкий изящный меч.

Черты лица очень напоминали Андрея, а глаза и вовсе те же, ярко-изумрудные, смотрящие прямо вперёд. Но лицо… Оно выглядит таким уставшим, будто этот человек видел нечто такое, что оставило на нём неизгладимый след.

— Не отвлекайся. — мягко улыбнулся он. — Успеешь ещё насмотреться. Сейчас мы углубим слияние. Смотри, не потеряй контроль.

Космос, искры, сами их тела растворились, Оля вообще перестала чувствовать себя, на миг чувства будто полностью исчезли. Остались лишь запросы — здесь усилить нажим, тут подавить вспышку возмущения, здесь воззвать к волнующим воспоминаниям.

Оля знала, что они делают. Эта пятёрка во главе с Гвардии капитаном Мирославом Горским во главе. Остальные четверо — Оля знала это через Андрея, информация просто появлялась в её голове — старые друзья капитана, его самые верные подчинённые.

Трое — подчинённые. Четвёртый, и самый настороженный из них, работает в городском полицейском департаменте. Именно он достал для Горского нужные данные. И именно его подозрительность сейчас подавляла мягко Оля, возбуждая приятные воспоминания о хорошем наваре с прежних таких вот «серых» дел.

Нужно было сделать так, чтобы эти пятеро разошлись. Капитан приказывал четвёрке оцепить дом и следить за всеми окнами, пока он пойдёт и лично «проучит негодяя». Трое его дружков, не желавшие лезть на рожон, подчинились без труда.

А вот с этим полицейским Оля с Андреем сейчас аккуратно работали, внедряя новые мысли так, чтобы у него никогда не возникало даже идеи, что это не его собственные рассуждения.

Тонкая работа. Оля чувствовала досаду Андрея — мол, выжечь им всем мозги нахрен можно было бы за две секунды. Но, когда тебе потенциально противостоит другой менталист, особенно эмпат по профилю, нужно скрупулёзно следить за тем, чтобы не плодить улики.

Стоп. Противостоит менталист? Эмпат?..

Оля уцепилась за это знание, возникшее из ниоткуда после ещё более плотного слияния. Будто потянула за ниточку. Её работа всё равно уже почти закончена…

Чёрное ничто вокруг девушки развеялось. Вместо этого перед глазами начали хаотично мелькать образы — от светлых воспоминаний о детских играх с какой-то смешной лобастой девочкой, до образов жуткого пепелища, заволочённого ядовитым чёрным дымом и погружённого в кровавый туман…

* * *

Капитан явился к нам лично ещё минут через пять. Когда все препирательства в его небольшом отряде были закончены, а остальные четверо согласились просто держать оцепление, убеждённые, что «барон слабак, победил чисто случайно».

Ворвавшись в подъезд, который я заранее открыл для доступа, он решительно вошёл в «почему-то»