Системный рыбак 3 - Сергей Шиленко

Одиннадцатый день.

Я стоял на берегу, глядя на озеро, и мир вокруг слегка покачивался, будто я смотрел на него сквозь мутное стекло. Голова пульсировала тупой, ноющей болью, которая уже стала привычным фоном. Из носа сочилась тонкая струйка крови, но я даже не пытался её вытереть.

Перед внутренним взором висела цифра.

53 %.

Пятьдесят три процента. Ровно столько же, сколько было вчера.

Два часа. Два проклятых часа сегодня после заготовок я просидел над свитком, перечитывая одни и те же абзацы снова и снова. Жевал корни горстями, пока рот не заполнился горечью. Пытался подойти с разных сторон, искал связи, которые упускал раньше.

И ничего.

Ни хрена. Прогресс встал как вкопанный.

Я уткнулся в потолок.

Игнис говорил, что «Духовное Насыщение» это базовая техника для первого года обучения в алхимических сектах. Новички, зелёные юнцы, которые только-только переступили порог учебного павильона, с легкостью осваивают её. А я, с Системой Рыбака, которая должна давать преимущество, с мешком волшебного допинга…

Застрял на половине.

Ветер с озера холодил лицо, но я его не чувствовал. Внутри была пустота, тяжёлая и вязкая, как болотная жижа.

Неужели мой талант настолько низок? Неужели я настолько безнадёжен и бнздарен, что проигрываю каким-то сопливым ученикам?

Я был лучшего мнения о себе, добившись вершины кулинарной карьеры в прошлой жизни. Меня называли гением и самым молодым шеф поваром Москвы, если уж на то пошло. Но здесь, в этом мире, где энергия течёт по каналам, а чашки с отваром в руках стариков кипят сами по себе, мой гений оказался обычной пустышкой.

Мир культивации жесток к тем, у кого не проявился нужный талант.

Что-то мягкое и тёплое ткнулось мне в ногу.

Рид сидел рядом, задрав голову, и смотрел на меня своими янтарными глазами. Без осуждения или без жалости, просто смотрел, и в этом взгляде читалось что-то вроде: «Эй, ты там как?»

А потом кот потёрся головой о мою голень и тихо мурлыкнул.

Я невольно усмехнулся и присел на корточки, чтобы почесать его за ухом.

— Чего это ты? Решил утешить хозяина, который слегка раскис?

Рид прищурился от удовольствия и подставил другое ухо. Его хвосты лениво покачивались из стороны в сторону.

Я смотрел на него и чувствовал, как внутри что-то отпускает. Не полностью, но стало немного легче. Тяжёлая, вязкая пустота никуда не делась. Но рядом с этим пушистым обжорой она ощущалась чуть менее давящей.

— Ладно, — сказал вслух, выпрямляясь. — Хватит ныть. Это была минутная слабость, не более.

Рид издал вопросительное «мрр?».

— Даже если передо мной бетонная стена, я найду способ её пробить или обойти. На худой конец прогрызу насквозь, если потребуется.

Кот послал образ: много вкусной огромной рыбы.

— Да-да, я понял, — хмыкнул на его картинки. — Для тебя всё сводится к еде. Впрочем, ты прав, уже пора готовить ужин.

Поднялся на ноги и сразу почувствовал, как что-то тёплое потекло по верхней губе. Провёл пальцем, посмотрел, красное. Кровь из носа снова пошла и останавливаться явно не собиралась.

Зажал переносицу, подождал. Не помогло, струйка продолжала сочиться, медленно и упрямо, словно в издёвку.

Вот жеж гребанные последствия корней.

Ладно, чёрт с ней, оторвал кусок ткани от низа рубахи и заткнул им ноздрю. Кровь продолжала сочиться, пропитывая тряпку, но хотя бы не капала на одежду. И так вся рубашка в бурых пятнах, будто я только что с бойни вернулся.

Подошёл к навесу, где хранились припасы, и занялся делом. Достал котлы, набрал воды из ручья, разжечь костёр. Рыба, которую я оставил с утреннего улова, уже была разделана и ждала своей очереди в прохладной яме под навесом.

Голова пульсировала тупой болью, но руки работали сами, не требуя участия сознания. За эти дни я сварил столько ухи, что мог бы делать это даже во сне.

Когда огонь разгорелся и в первом котле забулькала вода, я услышал знакомый звук: мерное постукивание посоха о землю.

Игнис появился из леса раньше обычного. Или это я сегодня начал позже? Трудно сказать, время в последние дни превратилось в какую-то мутную кашу.

Старик молча прошёл к своему камню и уселся, пристроив посох рядом. Его взгляд скользнул по мне, задержался на рубахе, и я понял, что он заметил бурые пятна. Засохшая кровь на ткани, не самое приятное зрелище.

Но Игнис ничего не сказал, просто продолжал смотреть, как я работаю у котлов.

— Всё в порядке? — спросил он через какое-то время. Голос был спокойный, без нажима.

Я помешал бульон деревянной ложкой и пожал плечами.

— Да, всё нормально.

Старик кивнул, принимая мой ответ, и больше не задавал вопросов. Просто сидел и смотрел, как я готовлю. Его взгляд ощущался почти физически, как будто кто-то водил пальцем вдоль позвоночника.

Интересно, что он там высматривает?

Ужин прошёл в привычном молчании. Игнис поглощал уху с пугающей. Рид урчал над своей миской, время от времени бросая на старика настороженные взгляды, он ему так и не прости потерю рыбы.

Мы с Игнисом как-то незаметно притёрлись друг к другу за эти дни. Друзьями не стали, нет, ничего подобного. Просто два существа, которые делят пространство и еду, не мешая друг другу жить.

После ужина старик приготовил свой отвар. На этот раз напиток получился другого цвета, не рубиново-золотой, как обычно, а глубокого изумрудного оттенка с янтарными прожилками. Пахло травами и чем-то свежим, почти ментоловым.

Мы сидели на скале над озером, каждый со своей миской в руках. Водопад гудел где-то справа, звёзды отражались в чёрной воде, и ночь была такой тихой, что я слышал, как потрескивает за спиной костёр.

Я машинально достал свиток и развернул его, хмуря лоб при свете костра. Символы потекли перед глазами, знакомые до отвращения. Я читал их уже сотню раз, пытался подойти с разных сторон, искал скрытые смыслы и связи. И каждый раз упирался в одну и ту же непроницаемую стену.

Игнис молча смотрел на небо, потягивая свой напиток. Рид дрых в сторонке, его раздутый живот мерно поднимался и опускался.

Так прошло какое-то время. Минут тридцать или целый час.

А потом старик заговорил.

— Хочу тебе кое-что сказать, — проговорил он негромко, всё так же глядя на звёзды.

Я поднял голову от свитка и удивлённо посмотрел на старика. За все эти дни он ни разу не начинал разговор первым. Сидел,